тоном пригласить её в ресторан наверстать пропущенный обед. По закону подлости оба мужчины должны были озвучить свои предложения одновременно в унисон, и было бы неплохо исчезнуть до этого эпохального момента! Во-первых, капитану не стоило дразнить Кэмпбелла пренебрежительным отношением к его нравоучениям. Во-вторых, она не готова сидеть напротив бывшего мужа в укромном уголке ресторана, а безосновательно отказывать судье при многочисленных свидетелях невежливо и опасно нарастанием сплетен. С учётом, что он всенародно объявил себя её клиентом – ещё и рискованно для деловой репутации. Сбежать под благовидным предлогом, что её ждёт клиентура, не получится: Кэмпбелл был в её конторе, разговаривал с её личным помощником и наверняка выяснил, что на вечер никто не записан. Мелочь, конечно, но не хотелось выглядеть в глазах бывшего мужа трусливой лгунишкой.

Трель телефонного звонка Вэл восприняла как протянутую свыше руку божественной помощи. Торопливо ответив Тони, она молилась, чтобы он изрёк нечто отличное от «я со всем справился, закрываю контору, хорошего тебе вечера, шеф». Её молитвы были услышаны.

– Если ты освободилась, то предлагаю встретиться с новым клиентом, – извиняющимся тоном произнёс Тони. Он говорил тихо-тихо, как из общей зоны отдыха бизнес-центра, куда выходил обычно, чтобы пообщаться с начальницей вне досягаемости ушей клиентов.

– Да, я уже свободна, кто у тебя?

– В приёмной сидит пластический хирург из Центра эстетической медицины Атланты. У дамы большие неприятности из-за нарушения ею трудового контракта.

– Господи, Тони, это уж вовсе не наш профиль! – ахнула Вэл, на миг позабыв про окруживших её мужчин, не слишком умело делающих вид, что не вслушиваются в диалог. – И не надо присказок, что дамочка может дойти до криминала, если я не брошусь уговаривать её начальство закрыть глаза на все нарушения! Она сознательно пошла поперёк условий трудового договора с центром?

– Боюсь, что да.

– И чего она теперь хочет? Я не добрая фея, Тони, я всего лишь замученный работой адвокат!

– Не могу сказать, чего она хочет, поскольку клиентка заявила, что мужчина не поймёт её затруднений просто в силу того, что он мужчина. Следовательно, беседовать со мной она не видит смысла, и специально выбирала себе адвоката-женщину.

– Я не единственный адвокат женского пола в Атланте!

– Рискую быть обвинённым в мужском шовинизме, но вынужден отметить, что преуспевающая женщина-адвокат – явление довольно редкое. В пятёрке самых успешных юристов нашего мегаполиса других дам не имеется. Шеф, мне кажется, дело не такое простое, как видится на первый взгляд. Желающая попасть на приём дама – хирург высокого класса, очень умная и сдержанная женщина, она всяко не из каприза отказалась работать с пациентом, нарушив договор! Я тайком заглянул в её послужной список на сайте, пока она кофе пила: у неё море грамот, дипломов и наград. В том числе, масса благодарностей от Центра реабилитации пострадавших от пожаров – она восстанавливала лица людям после страшных ожогов, работая волонтёром на безвозмездной основе!

– Она из серафимов? – вздёрнула брови Вэл, хоть и среди ангелоподобных Иных редко встречались такие самоотверженные гуманисты.

– Она человек, – гордо возразил Тони, вызвав улыбку на её губах. Вспомнив о дилемме тактичного отступления из отдела токсикологии, Вэл решительно произнесла:

– Хорошо, ты меня заинтриговал. Гениальный хирург в курсе, к какому чудовищу обратилась за советом?

– Нет, шеф, она не из посвящённых. – Виноватые нотки в голосе личного помощника прозвучали явственней, Вэл могла поклясться, что сейчас он по привычке втянул голову в плечи. – Я тебе скину данные по ней, что нашёл в сети, только их немного.

– Ладно, скоро приеду. И очень тебя прошу, сердобольный мой, пусть эта дама будет на сегодня последней клиенткой!

.

Молодая женщина, сидящая в кресле у столика приёмной и внимательно читающая медицинский журнал, не выглядела сногсшибательной красоткой, но все её резкие черты идеально гармонировали друг с другом. Высокий гладкий лоб – с умным и доброжелательным взглядом глубоких карих глаз. Тонкие губы и орлиный нос – с решительным выражением лица человека, привыкшего руководить людьми и брать на себя ответственность за других. Чёткость каждого жеста, длинные гибкие пальцы сильных рук, устойчивый запах хлорки и лекарств подтверждали принадлежность женщины к врачам. Вэл попробовала отыскать искусственные улучшения в фигуре и лице женщины – и не нашла признаков таковых. Посетительница выглядела на свои тридцать семь лет в соответствии с короткой справкой, собранной на неё Тони. Всю свою жизнь Клара Фэйм посвятила учёбе и работе, никогда не была замужем, детей тоже не имела и до недавнего времени успешно поднималась вверх по карьерной лестнице.

Тони завершил церемонию представления дам друг другу, и Вэл гостеприимно распахнула дверь кабинета. Посетительница не пересела в другое кресло, а принялась ходить кругами по ковру, как сама Вэл, когда уходила в свои мысли.

– Мой личный помощник сообщил, у вас проблемы из-за отказа работать с пациентом. Он верно понял суть ваших затруднений? – начала разговор Вэл, раз сама клиентка не торопилась излагать причины обращения к адвокату.

– Да, всё так. Ко мне, как к пластическому хирургу, направили на коррекцию лица мужчину, а я наотрез отказалась его оперировать, – коротко и по существу ответила мисс Фэйм.

– У него имелись медицинские противопоказания к пластике лица?

– Нет, абсолютно никаких противопоказаний. На самом деле, мне редко встречались настолько здоровые люди.

– У вас были подозрения, что пациент желает скрыться от полиции и по этой причине меняет себе лицо?

– Нет, что вы, такими вопросами занимается наша служба безопасности и к врачам под нож попадают только проверенные пациенты.

– Мужчина отказывался выполнять ваши предоперационные рекомендации?

– Мы не дошли до стадии рекомендаций. Извините, я сейчас соберусь с мыслями и постараюсь всё максимально ясно объяснить. Пациент потребовал прописать в договоре, что его будет оперировать лучший хирург нашей клиники, а это по всем рейтингам и уровню квалификации выхожу я, так что провести замену врача легко и просто у руководства не вышло, я же категорически отказываюсь его оперировать. Руководство Центра дало мне неделю на размышления и перемену своего решения, и меня уволят через пять дней, если не одумаюсь. Понимаю их позицию, и беда в том, что с юридической точки зрения у меня нет ни одного законного основания для отказа от работы с пациентом!

– Позвольте мне юридическую точку зрения сформировать самостоятельно, – улыбнулась Вэл. – Копия трудового контракта у вас при себе? Прекрасно, я ознакомлюсь