— Есть у меня подозрение, — с мурлыкающими интонациями проговорила Гермиона, прижимаясь к своему, она это точно знала — своему мужчине. — Слияние повлияло. Твой-то не понимал своих чувств, моя той еще дурой была…

— Оттого и помолвка… — задумчиво проговорил товарищ майор, с большим трудом беря себя в руки. Взять тело под контроль было не очень просто. — Наши личности более сильны, а вот эмоции…

— А эмоции нам подарили дети, — кивнула девушка, ластясь. Несмотря на то, что в прошлой жизни она была замужем, такого единения и внутреннего счастья Зая не испытывала никогда. — Давай вставать, — предложила она. — А то я на тебя наброшусь, а телам еще рано.

— Что ты говорила про рыжину? — поинтересовался поднявшийся майор, которым беззастенчиво любовалась красивая девушка.

— Ты рыжий! — хихикнула она, поднимаясь и оглядываясь в поисках белья. — Просто огненно-рыжий, и глаза зеленющие.

— Я рыжий… — задумчиво проговорил быстро одевающийся юноша. — Так, сначала разведка, потом планы, потом все остальное.

— Дочку надо проверить, — прокомментировала девушка, надевая платье изумрудного оттенка. — Как-то у меня восприятие меняется…

Одетый в несколько странноватую, на его взгляд, одежду, Гарольд протянул руку Гермионе, приглашая ее следовать на выход. На выходе из спальни обнаружился низкий — примерно по грудь девушке — человек, одетый в нечто, напоминающее ливрею, насколько Зая помнила. Моментально оказавшись за спиной своего мужчины, девушка даже взвизгнуть не успела.

— Доброе утро, Ваши Величества, — сообщил незнакомец, поклонившись. — Меня зовут Киан, я занимаюсь прислугой и делами крепости.

— Ага… — спокойно произнес Гарольд, возвращая девушку на место. — Тогда для начала мы бы хотели увидеть нашу дочь, затем всех остальных и позавтракать.

— Прошу следовать за мной, — еще раз поклонился Киан, двигаясь вперед. Слуга был рад тому, что у крепости, наконец, появился король, да еще и не один. Это позволяло надеяться на исполнение древних пророчеств.

— Ты не удивляешься, — констатировала Гермиона, убедившись, что и ее наличие слуги не удивило. Свои ощущения Зая анализировала тщательно, пока дело не касалось эмоций и вот там Гермиона рассудочного офицера разведки просто размазывала силой своих чувств.

Аналогичные ощущения были и у товарища майора. Ясность мышления сохранялась, пока дело не касалось Заи, то есть Гермионы. Товарищ майор и не подозревал о такой силе чувств пацана к девчонке, хотя, если учитывать, что с ними делали… Вполне можно было ожидать и такое, примеров в жизни офицера было более, чем достаточно. Именно поэтому свежеиспеченный король, судя по всему, Ирландии, решил расслабиться и получать удовольствие.

Погруженные в свои мысли молодые люди незаметно для себя дошли до красиво украшенной двери, у которой обнаружился некто, закованный в железо сверху донизу. Этот некто был явно не статуей, ибо со скрежетом выровнялся при виде Величеств.

— Страж, — в ответ на удивленный взгляд, пояснил Киан. — Охраняет покой Ее Высочества.

— Интересно, — кивнул военный разведчик, поднимая брови, ибо дверь открывалась «на себя», причем сама.

* * *

Роза, проснувшись, сразу почувствовала, что обнажена, отчего девочке стало просто страшно. Резко открыв глаза, она увидела довольно большую кровать, укрытую полупрозрачным балдахином, открывающим вид большой комнаты, в которой не было никого, отчего Роза испытала двойственные ощущения: с одной стороны стало очень страшно, а с другой — облегчение затопило ее душу. Быстро поднявшись и осмотрев себя, девочка характерных следов на себе не нашла, кроме, конечно, клейма, ставшего более блеклым, но полностью не исчезнувшем. Поискав глазами одежду и сразу же обнаружив красивое бирюзовое платье, а рядом с ним и белье, Роза бросилась к одежде, но была остановлена странным звуком — как будто кто-то зевнул.

Быстро, почти в панике одевшись, девочка еще раз осмотрела комнату, увидев, что двери, на самом деле, три. Решив, что нужно осмотреться, Роза прошла к приоткрытой двери слева, потянув за ручку которой, она увидела точно такую же спальню, с похожей кроватью, на которой сидела, изумленно оглядываясь абсолютно похожая на нее прежнюю девочка с рыжими волосами. Минуту, наверное, дети смотрели друг на друга, а потом незнакомка ойкнула, рванувшись к такому же платью, только цвета морской волны, висевшему ровно на том же месте. Удивленная Роза шагнула назад, поворачиваясь, и в этот момент ее взгляд уперся в еще одну девочку, на этот раз одетую в точно такое же платье.

«Это же зеркало!» — поняла Роза, спустя минуты, наверное, три. В зеркале отражалась девочка лет двенадцати на вид, с темно-рыжими волосами и притягивающими взгляд зелеными глазами. Лицо Розы изменилось, сделавшись похожим на мамино, но немного от него отличаясь.

— Здравствуй, — услышала она тихий голос сзади. Резко обернувшись, Роза увидела ту самую девочку, понимая, что это Джинни. — Меня зовут Джинни, а ты Роза, правильно?

— Правильно, — справившись с собой, кивнула зеленоглазая девочка. — Но как так вышло?

— Дядя в белом сказал, что мы в одном теле, — не очень понятно объяснила Джинни. — И это неправильно, поэтому он нас разделил.

— Ничего не помню, — призналась Роза, изо всех сил держа себя в руках.

— Твоя мама — леди Гермиона, — попробовала объяснить ее визави. — А моя — леди Молли, понимаешь?

— Не очень, — ощущая себя тупой, помотала головой Роза, но в этот момент двери за ее спиной раскрылись, заставляя взвизгнуть и вошли мама и… папа? Зеленоглазая девочка помнила, что этот мужчина — дядя Гарри, но все ее внутреннее ощущение говорило, что это — папа и, взвизгнув, Роза кинулась к самым дорогим людям.

— Кино и немцы, — прокомментировал Гарольд, пока Гермиона обнимала дочку. — Их две, но вторая… хм… Ты же Джинни? — поинтересовался он у второй, застывшей на пороге спальни, девочки.

— Да, — кивнула та, с интересом разглядывая вошедших. — Гермиону я знаю, а…

— Мамочка, — проговорила Роза. — Она говорит, что нас разделили, теперь, получается, я только Роза?

— Да, доченька, — кивнула Гермиона. — Молли обрадуется возвращению дочери… Так, со статусами потом разберемся, давайте-ка девочки пойдем завтракать.

Роза прижималась к маме, чувствуя и папу, особенно когда Гарольд погладил девочку по голове. Она воспринималась малышкой, но вот именно малышкой не была, ластясь к взрослым. И тут до Гарри дошло — и одна, и вторая девочки вполне спокойно чувствовали себя на ногах, как будто и не было паралича нижних конечностей. Видимо, ритуал не только разделил души девочек, но и починил ноги, что было очень, очень хорошей новостью.

Джинни чувствовала себя немного неуверенной, ей очень хотелось к маме, которую девочка здесь не видела. Но при этом, Джинни осознавала, что двое подростков постарше — самые лучшие люди на земле и абсолютно точно ей вреда не причинят. Это ощущение было для девочки новым, что заставило ее робко улыбнуться, подходя поближе.

— Киан, где у нас столовая находится? — поинтересовался юноша, не желающий думать до еды ни о чем.

— Ваши Величества, Ваши Высочества, — проговорил слуга, появившийся в дверях спальни. — Прошу следовать за мной.

Переглянувшись, девочки встали рядом, отправившись вслед более старшим подросткам. Им пришлось пройти почти по всему этажу, спустившись по лестнице вниз, а затем повернуть направо, оказавшись в крупном помещении, названном слугой «малая столовая». На взгляд Заи, тут могла поместиться рота солдат, потому она только хмыкнула. В столовой уже сидели остальные члены семьи, включая Молли и Мюриэль. Бывшая миссис Уизли изменилась — она значительно порыжела волосами, черты лица стали немного другими, что о чем-то говорило, но неожиданно ставший королем Гарольд был голоден, потому в данный момент не задумывался.

— Мамочка! — кинулась Джинни к Молли, озадаченно переводившей взгляд с одной девочки на другую.

— Санта-барбара, — коротко охарактеризовал ситуацию кто-то из близнецов.

— Надо на близнецов стикеры повесить, — Гермиона явно думала о той же проблеме идентификации.

— Не надо! — категорически отказался второй близнец. — Стикеры — это не наш метод!

Товарищи офицеры рассмеялись, затем приступив к еде, ибо голодны были уже все, а голодный мужчина, как доказала жизнь Зае, соображать может ограниченно.

* * *

Позавтракав, семья приступила к обсуждению произошедшего и озвучиванию планов. До школы оставалось восемь дней, поэтому необходимо было решить несколько важных вопросов, но что-то