Шрифт:
Закладка:
Полвека тому назад в некоторых областях страны еще сохранялся древний обычай разжигать в домашнем очаге накануне рождества обрядовый огонь, так называемое рождественское полено. В более раннее время этот обычай очень широко бытовал. Он исчезал либо видоизменялся по мере того, как очаг с большим каменным навесом заменялся плитой; в последнем случае вместо большого традиционного полена употребляли маленькое, которое могло уместиться в топке плиты[108]. Полено, помещаемое в очаг, имело обычно свое особое местное название. Довольно часто употреблялись названия, производные от латинских truncus, coxa, cippus с определением «рождественское»: de Noel, de Nadal, de Chalande. В Восточной Франции это tronc, tronche, в Вогезах — cuisse, в провинциях Берри, Бурбоннэ, Марше, Пуату, Ангумуа — cosse, на Корсике — ceppo di Natale, в Савойе и Каталонии употребляется термин tison, среди названий местного происхождения часто употребляется souche. На юге Франции полено называли cacho-fio, cache-fuec, это же наименование иногда обозначает и праздничную трапезу. В Северной и Центральной Франции наиболее употребим термин trefoir, который, как считают многие фольклористы, означает «три огня». Иногда рождественское полено называют так же, как рождество: Chalendon (деп. Дром), Charendon (Нижние Альпы), Chalandon (деп. Ардеш), Chalindo (деп. Лозер)[109].
В тех областях, где обычай разжигания рождественского полена бытовал, единообразия в обряде не отмечалось ни в том, что касалось породы дерева, формы его (полое или цельное), ни в его размерах, ни в манипуляциях, которые над ним совершались, ни в его «освящении», ни особенно в продолжительности его горения, которое даже в одной области могло варьировать от нескольких часов до нескольких дней.
Рождественское полено должно быть твердой породы, чтобы гореть медленно и долго — это единственное качество, которое требовалось повсеместно. Березовое дерево, которое горит ярко и быстро, почти не использовалось для рождественского полена (исключение составляли лишь некоторые области: Бурбонне, Верхняя Сона, Ор-е-Луар, Буш-дю-Рон). Почти повсюду для рождественского полена выбирали фруктовое дерево, отдавая предпочтение, в зависимости от местных условий, яблоне, сливовому, оливковому, иногда же пользовались дубом или буком. Выбор того или иного дерева был продиктован стремлением обеспечить урожай определенного вида фруктов, используя магические свойства, которыми, как полагали, обладал сжигаемый ствол дерева. Дуб и бук употребляли главным образом тоже для того, чтобы заручиться урожаем их плодов, которые до конца средних веков составляли крестьянскую пищу и лишь позже стали служить кормом для скота.
Предполагалось, что магические свойства рождественского дерева могут быть усилены, если окропить его вином. Это делалось в областях: Ангумуа, Сона и Луара, Бресс, Корсика, Верхние Альпы, Дром, Ду, Верхние Пиренеи, Сена, Сена и Марна, Гар, Ардеш, Графство Ницца, Прованс, Буш-дю-Рон. В иных областях полено обрызгивали растительным маслом, как в Верхних Альпах, что должно было обеспечить хороший урожай винограда, слив, олив. Защитить себя от злых духов и всякого рода дурных воздействий, от колдуний и колдунов можно было, посыпав полено солью или полив его водкой[110].
Французский ученый Арнольд ван Геннеп, вопреки мнению многих исследователей, считает, что здесь не было культового обряда, «обожествления» рождественского полена, которое считалось бы воплощением божества, солнца или Иисуса-младенца. Здесь имел место, по его мнению, магический акт, способствующий плодородию. Рождественское полено, а также головни от него и зола обладают, как предполагается, самыми разнообразными магическими свойствами. А. ван Геннеп приводит свидетельства, относящиеся к XVIII и началу XIX в., когда уголь и золу от рождественского полена тщательно собирали; предполагалось, что они способны исцелять людей от болезней (Булонне, Ниверне, Шаранта, Арьеж и др.); что они могут якобы предохранить скот от падежа (Луар и Шер, Ньевр, Перигор); добавленные в питье для коров, они помогают при отеле; защищают якобы поля и сады от вредителей; брошенные в колодец с питьевой водой, они предохраняют воду от заражения (Нормандия, Шампань). Золу от рождественского полена перемешивали с семенами, считая, что это может защитить посевы от головни. В некоторых местностях разбрасывали эту золу на полях и в садах, чтобы обеспечить их плодородие. В области Монбелиар, у стволов деревьев посыпали золу, чтобы получить большой урожай фруктов; во французской Каталонии прежде каждый вечер от рождества до дня Королей собирали золу и на следующий день разбрасывали ее на полях, чтобы способствовать посевам; считалось, что особенно повышается урожай картофеля. Зола, сохраненная в белье, предохраняла дом от несчастных случаев. Несгоревшие остатки полена обладали также магическими свойствами, поэтому их хранили в течение года, чтобы использовать для зажжения нового рождественского полена.
В Бурбонне головню от рождественского полена переносили в новый дом при переселении. В области Мессен хозяйка дома сама переносила в новый дом остатки рождественского полена и кусочком от него разжигала огонь в новом очаге в тот момент, когда вешали очажную цепь.
Очевидно, в этом акте проявлялись отголоски древних представлений о «семейном очаге». Однако А. ван Геннеп отрицает связь этого обряда с культом семейного очага, он считает, что в данном случае совершается лишь магический акт перенесения из одного дома в другой защитных свойств, приписываемых рождественскому полену[111].
Почти повсюду во Франции известен был обычай зажигать сохраненные головни во время грозы, чтобы предохранить дом от попадания молнии. Иногда с этой целью хранили головни на чердаке.
Искры от рождественского полена также несли определенные магические функции: чем они ярче и обильнее, тем больше якобы обладали очистительными свойствами, а также способствовали плодородию. Семья обычно вооружалась каминными щипцами, скребками и прочими инструментами, все стучали по горящему полену, стремясь извлечь как можно больше искр, приговаривая при этом: «столько бочонков вина, сколько искр», «столько овец, сколько искр», «столько мер зерна, сколько искр» и т. д. В некоторых областях (Арьеж) обилие искр служило добрым знаком того, что в доме будет свадьба.
Магические заклинания, которые произносились над поленом, заключали обычно также просьбу сохранить и в будущем году семью в том же составе, или пожелание, чтобы она увеличилась, а также, чтобы большой — приплод был у скота[112].
В некоторых областях Франции было принято в полое рождественское полено прятать подарки для детей, особенно сладости и сухие фрукты (Бургонь, Франш-Конте, отдельные местности в Берри, Гасконь, Каталония).
Так как рождественскому полену в народе приписывался священный характер, его боялись осквернить: по древнему поверью считалось, что если человек сядет на полено, то он обязательно заболеет.
