косе, пухлые губки, красивое лицо и фигурка. Мои мысли все те сутки были заняты тобой. Как наркоман, сам себе удивляюсь, как не взял тебя силой тогда. Знала бы ты, как мне было тяжело сдерживать себя. А потом перестало тянуть, вот так, раз, — щелкает пальцами, — И всё. Как будто испарилось все. То снова возвращается это сильное ощущение, то опять пропадает. Я и мечусь между мыслями, что это все значит?

— Да? А я не заметила, как тебя тянет ко мне, — призрение так и прет из меня, ведь я не игрушка, чтобы помыкал мной, как ему угодно.

— Ты это к чему?

— Ты, — указываю на него пальцем, — даже не постыдился того, как стоял передо мной и говорил ей, как будто я никто! Я просто приехала по делам! А теперь являешься ко мне и говоришь о привязанности?! Да видала я её!.. — теперь моя очередь трепать нервы!

— Тебе следует быть осторожней со мной, и выбирать тон, — Давид поднимается с ног и делает устрашающий вид, но мне не страшно, а я зла. Зла из-за того, что ко мне липнут всякие ненормальные и жизни спокойной не дают.

— Я хочу, чтобы ты свалил на хрен с моей квартиры и носа своего сюда не совал, — тычу ему указательным пальцем в грудь. — И истинность вашу в задницу!

— Не смей так говорить, для нас это не просто связь, а целая жизнь бок о бок с одним человеком, — рычит сквозь зубы.

— Да? А что же тогда у тебя она такая хреновая? Я хочу её разорвать всеми способами, лишь бы ты пошел лесом, — слезы от обиды сам льются по щекам.

— Что же ты плачешь дурочка, связь не разорвать. Такой способ будет действовать как приворот. Если в первое время будет все замечательно, то потом будут проблемы. Разлад и ссоры, из-за которых и клан может стать не стабильным, — меня всю трясет от боязни того, что снова его слова окажутся пустыми, и я знаю одно — мне это нужно прекратить.

— С тобой, я не хочу иметь ничего общего, — все так же смотрю на него с обидой и злостью, пуская слезы, ибо остановить уже не могу, от переполняющих меня эмоций.

— Нет, уж если я здесь, то никуда уже не денусь.

— Убирайся! — выкрикиваю, указывая на дверь, — ты убл..- не успеваю договорить, как он припечатывает меня к стене, схватив за шею.

— Тшш, прости меня, солнышко мое, — обсыпает поцелуями мое заплаканное лицо, а я трепыхаюсь, стараясь вырваться.

— Прекрати! — хватает за руку и тащит в спальню, поипути скидывая с себя обувь и пальто.

— Пусти ублюдок! Чтобы пусто тебе было, — упираясь ногами в пол, стараюсь сопротивляться.

— Я уже все решил! — запихивает в комнату и кидает на кровать, из меня лишь вырывается приглушённый стон от падения.

Давид садится на меня сверху, стараясь сильно не придавливать, снимает галстук следом рубашку. Я в это время стараюсь вылезти, но он быстрым движением снимает кофту через верх, фиксируя руки над головой. Его взгляд устремляется на мою обнажённую грудь, и глаза его вспыхивают жёлтым огнём. Он хочет меня, сильно. Это видно по его выпуклости в области бедер, и от этого мое дыхание сбивается, а желание нарастает в низу живота. Одной рукой держит мои, второй касается щеки, ведя по шее, ключице, переходя в ложбинку между грудей. Оттягивает сосок, следом сминая грудь, от чего из меня вырывается стон наслаждения.

— Я боюсь озвереть, — дышит довольно тяжело. — Твой запах, возбуждения, он сводит пиздец как. Если я еще держусь, то… Зверь не будет церемониться, — наклоняется ко мне так близко, что между нашими губами остаются миллиметры. Дышит прерывисто в губы, берет мою руку и кладет на свой член. Ведет моей рукой по нему, стонет, прикрывая глаза.

— Я готова, я приму, — стону от желания, — только дай мне тебя почувствовать в себе.

— Какая моя девочка не терпеливая, — улыбаясь, стягивает с меня штаны. Оставшись в одних трусах, наблюдаю за его гуляющим взглядом по моему телу. — Дааа, — рычит сквозь зубы, сминая мое бедро, стягивает с меня трусики. — Так и лежи, — отступая от меня, приказывает мне. Именно приказывает, а не просит.

Он видит, что мне совсем тяжело от перевозбуждения. Стягивает штаны неторопливо, затем серые боксеры, из которых выпрыгивает его естество, показав мне, насколько он возбуждён, и это его перекрыло все мои представления. Его член был внушительных размеров, я даже испугалась, смогу ли я принять его? Но такой аккуратный, красивый, с розовой головкой и выделяющимися венами.

Он проводит им по клитору. Я смотрю умоляющим взглядом, похныкивая, прошу войти в меня. Давид наблюдая за моими пытками, ухмыляется, резким движением входит в меня, от чего я вскрикнула от блаженства, почувствовав его в себе.

— Давид, прошу быстрее.

— Как скажешь моя сладенькая.

От его быстрых толчков, прошелся взрыв по всему телу. Я не думала, что так можно кричать от оргазма. Да и сама я от куда могла знать, с моим то опытом, ведь Давид у меня в сексе был вторым. Я не думала что он будет настолько ярким. Неужели это связь так действует?

Не дав мне прийти в себя от первой волны разряда, как Давид пытается довести до второй. Его резкие и грубые толчки не делают мне больно, наоборот, от удовольствия мое тело обмякло, и как будто теряю рассудок.

Я испытываю прекрасное наслаждение того, как он проскальзывает внутрь, сжимаю его всей силой — не хочу выпускать. Резкие толчки сменяются нежными и короткими. Его шепот около уха дает больше жару моему телу.

Давид где-то рычит моментами, где-то стискивает подушки раками, в ответ глажу его тело, давая понять, что я в порядке, что он может позволить больше себе. Но он настолько напрягся, что тело его дрожит под моими пальцами.

— Все хорошо, не надо сдерживаться, я выдержу, — обхватывая своими руками его лицо, смотрю на него.

Он на секунду остановился, но после пошли настолько яростные толчки, как будто он вколачивается в меня. Закинув ноги мои себе на плечи, Давид стискивает мое горло, не сильно, а давая понять, что он имеет власть надо мной. Толчок — другой, и не понимаю, кричу я или задыхаюсь от захлынувшей волны блаженства. Следом рык волка.

Лег сзади, не вынимая свой член из меня, целовал мою шею и плечи. После спада оргазмического тумана, меня накатило стыдливостью. Как будто натворила что-то ужасное.

— Я хочу в душ, — робко выразила желание.

— Идем, — резко встал и, схватив