Шрифт:
Закладка:
Эрис бросилась к нему, сокращая дистанцию, которую он выдержал.
– Я вовсе не хочу оскорбить их память. И не стану просить вас его оживить. Я лишь подумала: может, если мне хватит сил, если вы научите меня, я смогу…
– Эрис…
– Я никуда не убегу, – продолжила она, не слушая Чудовище. – Я не хочу нарушать обещание, но, может, однажды… вы отпустите меня в город, чтобы я забрала его тело из мавзолея, и я вернусь сюда вместе с ним, а как это сделать, уж придумаю, если придется, понесу на себе через лес, а потом, применив знания, которые вы мне дадите, верну его к жиз…
– Это осквернение мертвых.
– А если не получится, мне довольно будет частички его памяти, – продолжила Эрис. – Надолго я его тут не задержу, просто хочу с ним немного поговорить. Сказать, что люблю его, что он – единственная радость, что была у меня в жизни.
На это Чудовище ничего не ответило.
– Ну почему! – со слезами воскликнула Эрис. – Почему вы отказываетесь?
– Твое отчаяние столь велико, что ты цепляешься за любую соломинку. Я обрек тех, кого так люблю, на муки куда страшнее смерти. Это было страшной ошибкой, о которой я и по сей день жалею. Не стоит возвращать то, что уже отняла Смерть.
Оно хотело успокоить ее, но вместо этого лишь упрочило уверенность. Эрис поняла: Чудовище – ключ к тому, чтобы вернуть отца к жизни. Она будет учиться магии до тех пор, пока не сможет сама его воскресить. Разумеется, взамен придется помочь хозяину замка – такова природа взаимной выгоды, и она не станет увиливать, учитывая, что на кону вовсе не пустяковая услуга, а воскрешение. Правда, нужно время, чтобы переубедить Чудовище, донести, как для нее важен отец. Оно не сможет отказать такой просьбе.
Я отыщу Смерть, поклялась Эрис, я одолею ее, чтобы только вернуть отца.
Глава десятая
Чем дольше Эрис просиживала у пропасти, тем сильнее делалось ее беспокойство. Царапины зажили, рана на лице затянулась – теперь на коже остался лишь розовый шрам. Движения больше не отдавались болью, и потому она теперь еще больше ерзала по утрам. Чудовище сидело рядом неподвижно, пока Эрис считала секунды, завидев солнце, встающее над горизонтом. Она часто сбивалась со счета, вспоминая о покосившейся двери или даже – короли упасите! – об отце, и едва сдерживала слезы. Тогда Чудовище делало ей знак, и урок заканчивался. Они расставались до следующего утра. После завтрака в Большом зале великан всякий раз приветствовал ее.
Днем Эрис обыкновенно бродила по пепельному лесу, пристально рассматривая иссохшую растительность. Как-то раз она набрела на большое ущелье. Скалы высились над заливом, окружавшим замок. Спуститься оказалось несложно. Гладкие камни у подножия намекали на то, что когда-то меж ними текла вода. Скалы тянулись вдоль обрыва, и на них, точно шрамы, еще виднелись безжизненные корни ползучих растений.
К ночи девушка возвращалась, ориентируясь по звездам. В первый раз при виде очертаний замка она невольно остановилась. Никто никогда не упоминал об уединенном королевстве за горами. В Храме она назубок выучила историю Тингара и местного бога в обличье морского конька, которого здесь очень почитали, а еще описание Йоннерских гор, окутанных дымом и пылью. Но о таком она точно не слышала. Словно вовсе и не существовало на свете замка, лежащего в руинах и занесенного песком, и его хозяина, который ничем не правил.
А впрочем, какая разница? Что ей даст очередная глава из учебника истории, краткий эпизод в летописи бесконечного времени? Никакие россказни не вернут отца. А вот магия, которой ее учит Чудовище…
После переезда в город она почти не обращалась к созвездиям, но Полярная звезда – этот сияющий бриллиант посреди космоса – никуда не делась. Здесь она светила даже ярче, чем в городе с его факелами. Даже если Эрис оказывалась под деревьями с такими толстыми ветвями, что те закрывали небо, она всегда находила дорогу к темному силуэту замка по отблескам молний, вспыхивавших к северу. Намечая путь, она радовалась свободе, пускай и небезграничной, и вместе с тем с благодарностью думала о том, что в замке ее ждут постель и ужин.
Первое время она боялась, что прогулки по лесу внушат Чудовищу опасения, что она собралась бежать. Однажды вечером она застала великана у входа в замок, но не успела и слова промолвить, как он нырнул в темноту. С тех пор он ни разу ее не ждал.
Хозяин замка многое для нее делал, а она никак не могла выполнить его единственную просьбу. Похожее чувство Эрис испытывала, когда разочаровывала Викторию. Ей предстояло поучаствовать в ритуале, к которому у нее не было никакой склонности, и не по своей воле.
– Кажется, все это без толку, – сказала она как-то утром, набравшись смелости. В ответ она ожидала услышать что-нибудь вроде «Так и должно быть» или «Привыкай» – эти слова ей часто твердила Виктория, точно Эрис была расплавленным свинцом, который заливают в форму.
– Почему ты так думаешь? – отозвалось Чудовище.
– Я ведь просто сижу и смотрю – или впадаю в дрему. И толком не понимаю, что мы делаем. Я пыталась заглянуть внутрь себя, вообразить древо, но чем дольше сижу, тем глупее себя чувствую.
– Что же ты предлагаешь? – дружелюбно и легко спросило оно.
– Сама не знаю, – призналась девушка, изумленная тем, что ему интересно ее мнение. – Я ведь даже не понимаю, что нужно найти. Просто думаю о… – Она осеклась, решив не делиться своими грезами.
– Давай тогда пойдем другим путем, – сказало Чудовище и сделало ей знак последовать за ним в замок. – Что толку медитировать, если чувства, от которых надо избавиться, только усугубляются?
Великан начал подниматься по лестнице, а вот Эрис не двинулась с места.
– В чем дело? – спросил он, обернувшись.
– Меня… меня прежде никто не слушал.
– Магия податлива. Каждый чародей применяет ее по-своему. Настаивая на каком-то конкретном способе, я бы только излишне усложнил тебе задачу. – Он нетерпеливо постучал когтями по каменной ограде. – Не стоит так удивляться тому, что я подстраиваю под тебя наши уроки, это не мешает делу. А теперь пойдем. – Он снова привел ее в замок. Они пошли по коридорам, и шагал великан непривычно медленно. Эрис поспевала за ним, радуясь, что помогает искать место для занятия.
– Почему ты сбежала из города? – спросило Чудовище.
– Соскучилась по деревьям и звездам. По тишине. По дому.
– Разве твой дом не в городе?
– Нет. Мы раньше жили на ферме. Мне хотелось туда вернуться.
– И семья тебя не остановила? – оно задавало вопросы быстро, один за другим, точно выискивало что-то в ее истории.
Лукавить не стоило.
– Они ни о чем не знали. Я сглупила: отдала голодному беженцу деньги из городской казны. Он бы умер без моей помощи. Тогда Виктория пригрозила, что посадит меня в тюрьму за предательство. Этого я бы не вынесла. Тем более после смерти моего… нашего отца.
– Так вот кого ты потеряла. – Голос Чудовища смягчился. – Что же было дальше?
– Я сбежала. А когда добралась до фермы, оказалось, что ее больше нет.
– К такому ты оказалась не готова. Вскоре тебя замучил голод, и ты решила пробраться в мои владения.
– Я тогда особо не думала.
Великан склонил голову набок.
– Ты это часто повторяешь. Скажи, а ты всегда повинуешься порыву?
Эрис пожала плечами, стараясь сохранять самообладание.
– Я тогда ничего не чувствовала. После смерти отца жизнь стала невыносимой.
Шаги Чудовища стали шире. Эрис пришлось перейти на бег, чтобы не отстать.
– Расскажи подробнее, – попросил великан.
– Ну… Это все равно что открыть глаза и ничего не увидеть. А потом зажмуриться и понять, что ничего не изменилось. – Девушка тряхнула головой. – Нет, конечно, я различала цвета, ароматы, людей, но все казалось каким-то ненастоящим. Я была точно грифельная доска, с которой стерли надписи. Вся моя жизнь сводилась к тому, чтобы расхаживать туда-сюда по храмовой лестнице из девяти сотен ступенек. По утрам я просыпалась и жалела об этом, потому что должна была жить жизнью, которой совсем не хотела.
– Какая несчастная жизнь, – проговорило Чудовище.
– Я страшная эгоистка, сама понимаю. Сестры трудились не покладая рук, чтобы только вытащить нас из бедности. Стоило бы радоваться, но не получалось.
– Что ж, тогда сегодня посвятим урок
