Как всегда, я совершенно согласен с Вашими соображениями. Таким образом, еще раз я вижу, что там, где я все знаю, и Вы знаете, там и благополучно. Приложения к Вашему письму, как русское, так и французское, также приняты во внимание. Из сообщений о Бельгии ясно одно, что если все будет идти тактично, то и следствия будут хороши. Будем надеяться, что Тюльпинк вполне разберется во всяких административных настроениях и не допустит какой-нибудь гафф[1345]. Думаю также, что если мы в обоюдно ближайшем осведомлении объявим войну против всяких злокозненностей вроде «Потёмкинских деревень» и будем вскрывать тайных шептателей, то и результаты получатся самые желательные.

Я был очень удивлен из Вашего письма узнать, что Церковь Св. Женевьевы вовсе не есть церковь с мощами Хранительницы Парижа, а какая-то другая, о существовании которой мы вообще никогда и не знали. Я очень люблю старинную Церковь Св. Женевьевы и, когда бываю в Париже, всегда не замедлю посетить ее, так же как и Нотр Дам. Тем более было сильно наше изумление, когда мы услышали о какой-то русской службе в Церкви Св. Женевьевы. Сейчас я получил и от Шклявера сообщение, что церковь Св. Женевьевы — какая-то православная, новая группа, мне до сих пор не известная.

Вам, вероятно, Шклявер показывал мою статью «Дружелюбие» и «Памяти Норвуда». Вот в этих линиях доброжелательства и дозорности мы и должны действовать.

Еще раз шлем Вам и супруге Вашей сердечные пожелания.

428

Н. К. Рерих — М. де Во Фалипо*

19 декабря 1932 г.[Наггар, Кулу, Пенджаб]

Мой дорогой друг,

Премного благодарен Вам за письмо от 5 декабря. Как обычно, в Вашем письме я снова встретил присущее Вам сердечное дружелюбие, и Вы знаете, что я дорожу им самым искренним образом. Ваша новость о возможном сотрудничестве с группой Ситроена доставила мне огромную радость. В каждом сотрудничестве заложено зерно истинного дружелюбия, и большинство писаний высоко ставит это редко встречающееся среди людей качество. Да, мы — оптимисты и всегда должны оставаться таковыми.

Что касается Ваших соображений в отношении наших групп, могу сказать следующее: поверх всего нам необходимо проявлять лояльность по отношению к правительству и нашему домовладельцу. Если в соответствии с договоренностью мы можем проводить собрания по вечерам два раза в неделю, пусть так и будет, если же это соглашение предусматривает только одно собрание в неделю, тогда необходимо действовать соответственно. Помимо нашей Русской секции, которую возглавляет барон Таубе, у нас есть еще несколько групп, о которых мне известно следующее.

1. Ядро группы мусульман составили люди, рекомендованные бароном Таубе, следовательно, надежные.

2. В отношении осетинской и калмыцкой групп я имею письма от генерала Потоцкого, вице-президента Русской секции, и, следовательно, их также можно считать достойными людьми. Кроме того, я встречался в Париже с г-ном Нимбушевым, и его лояльное отношение не вызывает сомнений. К тому же обе эти группы должны прийтись по душе нашим домовладельцам, славным политехникам[1346]. Обе они храбро сражались, с верой во франко-русское дело. Главнокомандующий французской армии несомненно нашел бы взаимопонимание с такими воинами, ибо это настоящие скромные герои. Когда я вспоминаю великодушные и благородные высказывания великих французских полководцев, то всегда ощущаю в сердце прилив энтузиазма.

3. С Сибирским обществом[1347] знаком наш почетный советник г-н Георгий Гребенщиков. Хотя сам я их лично не знаю, но полностью доверяю его добрым рекомендациям.

4. О других группах, которые не слишком нам близки, у меня сложилось следующее впечатление. Общество «Икона»[1348] — среди очень хороших членов, как граф Коковцев и М. Рябушинский, к сожалению, есть очень нехороший тип, Муратов, но, я думаю, необходимо быть великодушным и, возможно, однажды он пожалеет о допущенных им ошибках. Князь Ширинский-Шихматов («Утверждение») лично мне не известен, но я довольно хорошо знал его отца и работал с ним в нескольких комитетах[1349], созданных по Указу покойного императора[1350]. В статьях князя Ширинского-Шихматова я заметил искреннее устремление к религии, и, конечно, оценил это.

5. Месье Хроль, доктор богословия, читающий лекции, лично мне не знаком, но, насколько могу судить по корреспонденции, он был рекомендован членом нашего Комитета княгиней Святополк-Четвертинской, а я знаю, насколько она строга и справедлива в своих суждениях. Наша семья состоит в дружбе с княгиней вот уже тридцать лет. Что касается доктора Хроля и его лекций на темы, имеющие отношение к Православной церкви, я мог бы предложить, чтобы такую же вдохновляющую лекцию прочел католический прелат. Вы пишете в своем письме, что я предан Свету. Истинно, это так. Пусть Свет во всей своей Божественной Славе сияет во всем мире.

Ожидаю от д-ра Шклявера содержание нашего первого Альбома, подготовленного для Его Святейшества Папы[1351], с тем чтобы я мог начать собирать второй том. Я очень рад, что барон Таубе так сердечно оценил этот мой замысел.

Если Вы желаете ознакомить президиум или членов нашего Комитета с содержанием этого письма, я не буду возражать. Более того, всегда ценно, когда наши сотрудники так или иначе информированы о происходящем, потому что все, что касается науки и образования, не имеет секретов. Повторяю, что Вам на месте виднее, как лучше спланировать работу. Оставляю также на Ваше усмотрение мое предложение, в качестве крайней меры, использовать секретаря только во второй половине дня. Я не думаю, что у наших групп слишком большая потребность в офисной работе, ибо придерживаюсь мнения, что всю необходимую работу в офисе им следует выполнять самим.

Поскольку я начал письмо с лояльности, то снова вернусь на эту почву. Вся наша образовательная деятельность, конечно, не должна обременять государственную власть. Аналогичным образом следует поступать и с нашим домовладельцем — политехниками, стараясь всегда сохранять самые благоприятные условия и взаимопонимание. С самого начала я неизменно радовался тому, что наше помещение находится рядом с такой солидной организацией. Нам, конечно, не следует создавать им какие-либо неудобства, но я надеюсь, что наши собрания не столь многочисленны, имея в виду присутствующих на них членов. Кроме того, я не думаю, что есть необходимость в частом использовании залов первого этажа, особенно если некоторые из наших групп имеют малое количество членов и могут приходить ближе к вечеру.

И снова Вы отметите, что я чистосердечен во имя доброго и мирного взаимопонимания и не сомневаюсь, что под Вашим просвещенным руководством, а также при свойственных Вам доброте и широте взглядов Вы найдете лучшее решение, чтобы не лишать энтузиазма всех, кто стремится к лояльным отношениям между людьми.