не будет иметь с ним ничего общего. Ее работа состоит в том, чтобы помочь герою отпустить все это, чтобы ее мужчина мог быть достаточно сильным, чтобы сражаться, но когда он с ней, он может дышать свободно.

Он вывернул запястья, так что я их отпустила, но только для того, чтобы взять мои, прижав к своей груди, и хрипло спросил:

— Ты будешь дышать свободно, дорогая?

— Лорен похитил и ранил серийный убийца, и она сказала мне, что никогда не теряла сна, потому что спала рядом с Тейтом, — сказала я, и его брови сошлись у переносицы.

— Это ответ на мой вопрос?

— Да. Видишь ли, случившееся со мной ты считаешь своей ответственностью, потому что думаешь, что обязан защищать меня. Но что касается меня, то я испугалась и пару часов пролежала в ящике в земле. Теперь все позади. Сегодня, завтра, каждую ночь я буду спать рядом со своим рыцарем с брешами в его доспехах и со шрамами, зная, что он всегда позаботиться обо мне, так что я буду спать спокойно. Ты же не будешь спать спокойно, не так быстро, и я сожалею об этом, дорогой. Но в конце концов ты увидишь, что я сплю спокойно, и тогда тоже успокоишься. Но для меня все кончено, ты сделал это возможным, поэтому я уже дышу свободно, а чуть раньше я получила жизнь, чтобы дышать свободно, приняв твое кольцо. Возможно, мне на какое-то время понадобился кислородный баллон, но твой кулак пробил дерево, и через несколько мгновений я свободно вдохнула чистый воздух.

— Это все, что тебе нужно? — спросил он, его голос снова стал хриплым.

— Ну, я бы не назвала это «все, что нужно». Не многим девушкам удается захомутать настоящего, честного до совершенства, великолепного героя. Но, поскольку мне это посчастливилось сделать, то, по сути… да.

Чейз посмотрел мне в глаза.

Затем отпустил мои запястья, чтобы обнять меня, пальцы одной руки скользнули в мои волосы, он притянул меня к себе и поцеловал.

Это был не пламенный поцелуй, а медленный и сладкий.

Тем не менее, он обжигал.

Я обняла Чейза за плечи, сильно сжав, и уже начала увлекаться, когда нам пришлось прерваться и посмотреть в окно, потому что Серенити завизжала:

— Рен! Опусти меня!

И мы увидели, как Рен направляется к лестнице террасы с брыкающейся Элли, перекинутой через его плечо. Спустившись по ступеням, он обогнул террасу и скрылся из виду за домом.

Дариус и Броуди наблюдали за этим с очень странным выражением, будто в этом не было ничего нового, а потом вошли в дом.

При виде нас Дариус тут же поднял руку.

— Не вставайте. Мы тоже поедем. Просто заглянули попрощаться и сказать, что если мы вам понадобимся, то вы нас найдете в городском отеле. Мы уезжаем завтра.

— Ясно, — пробормотал Чейз.

— Приятно было познакомиться, — подал голос Броуди.

— Э… мне тоже, — отозвалась я, хотя обстоятельства были не очень приятные. — С ней все будет в порядке?

— Если поведение неандертальца будет означать, что он перестанет валять дурака? Да, — ответил Дариус. — Если она продолжит отталкивать его, а он продолжит с этим мириться? Нет.

Казалось, у этой парочки была история.

Серенити скрывала что-то от меня. Даже больше, чем я думала.

— Ставлю на Элли, — пробормотал Броуди.

— Ставлю на Зано, — пробормотал в ответ Дариус.

Определенно, история, и она не имела ничего общего с Натаном Филлионом.

Интересно.

— Уверены, что не хотите пива или чего-нибудь еще? — спросила я и почувствовала, как тело Чейза напряглось вокруг меня.

— Как насчет того, чтобы выпить пива завтра, когда ты не будешь только что откопанной из деревянного ящика, покрытого тремя футами земли? — спросил Дариус.

— Вероятно, это было бы более подходящее время для развлечения, — пробормотала я.

Именно тогда я почувствовала, как тело Чейза содрогается вокруг меня, и в то же время Дариус и Броуди ухмыльнулись мне.

— Рад, что все закончилось хорошо. Увидимся, — попрощался Дариус.

— Да, увидимся, — сказал Броуди.

— До встречи, — ответила я.

Чейз им кивнул.

Едва за ними закрылась дверь, как Чейз поднял меня на руки и направился по коридору в свою спальню.

Он усадил меня на кровать, оперся кулаками в матрас по обе стороны от меня и наклонился так, что я могла видеть только его.

— Вернусь через две секунды, — прошептал он.

Я кивнула.

Он ушел, и я знала, что он запирает дом на ночь. Я получила доказательство тому, когда наружный свет погас. Все равно он уже был не нужен. Приближался рассвет.

Когда Чейз вернулся, я наблюдала, как он снял джинсы и свитер и забрался в постель рядом со мной. Потом выключил лампу со своей стороны, перекатился через меня и выключил с моей.

Закончив, придвинулся ко мне и заключил в объятия.

На мне была его толстовка, чистые трусики и его носки — все, что я натянула после душа.

Он молчал.

Я тоже.

Потом я прервала молчание.

— С тобой все нормально?

Ответа не последовало.

Мои руки скользнули по его спине, и я позвала:

— Чейз?

— Я в красной зоне, — прошептал он.

Его слова, мои слова, слова, воспоминание о них, причина, по которой он их говорил, заставили сердце сжаться.

Я закрыла глаза и придвинулась ближе.

— Я в порядке, — прошептала я.

— У тебя кончился воздух.

Я открыла глаза.

— Едва ли на минуту.

— У тебя кончился воздух.

— Все кончено, дорогой.

Объятия вокруг меня сжались, и снова охрипшим голосом Чейз спросил:

— Ты говоришь мне правду, что после всего этого дерьма ты в порядке?

— Мне нужно было всего лишь ждать тебя, Чейз. Это тебе пришлось искать меня. То, через что ты прошел, хуже, так что, нет. Я не совсем в порядке, но не расстроена из-за того, что со мной случилось. Я расстроена тем, что случилось с тобой.

— Иисусе, детка, я в порядке.

— Нет, ты не в порядке.

— Ты здесь, ты дышишь, ты в моей постели, на твоем пальце мое кольцо, черт возьми. — Его голос звучал успокаивающе уверенно, а объятия были успокаивающе крепкими.

Тем не менее, я не успокаивалась:

— Обещаешь?

— Да, черт возьми. Я просто беспокоюсь, что ты не в порядке.

— Но я в порядке.

— Это может иметь хреновые последствия.

— Возможно, но ты будешь рядом.

— Может вызвать у тебя кошмары.

— Возможно, но ты будешь рядом.

— Может подкрасться к тебе через год, два, двенадцать и начать преследовать.

Боже!

Иногда сексуальный парень-защитник может быть упрямым и раздражающим.

Настала моя очередь проявить твердость.

— Ладно, возможно, Чейз, но ты будешь рядом.