завершения первого цикла погромов, в статье, отмеченной лирическим оттенком, столь отличным от его обычного стиля. Но Щедрин был единственным известным русским писателем, откликнувшимся на еврейское горе. Тургенев и Толстой хранили молчание, тогда как литературные знаменитости Западной Европы Виктор Гюго, Ренау и многие другие выступили со страстными протестами. Русская интеллигенция оставалась холодной перед жгучими пытками еврейства. Образованные классы русского еврейства были задеты этим холодным отношением, и их прежний энтузиазм сменился разочарованием.

В эпоху погромов спасение иудаизма прежде всего было связано с идеей эмиграции. Защитники американской эмиграции были склонны идеализировать это движение, возникшее на самом деле из практической необходимости, и не без основания видели в нем начало нового свободного центра иудаизма в диаспоре. Еврейский поэт Иуда Лейб Гордон обращается к «Дочери Иакова, опозоренной сыном Еммора " следующими словами:

Приди и отпусти туда, где свет свободы Равномерно сияет на всех, Где каждый человек без позора Свободен придерживаться своей веры и своей расы, Где и ты не будешь больше бояться Бесчестья от зверей, сестра моя дорогая.!

Представители американской эмиграции были вдохновлены перспективой исхода из страны рабства в страну свободы. Многие из них с нетерпением ждали создания сельскохозяйственных и фермерских поселений в этой стране и концентрации больших еврейских масс в малонаселенных штатах Союза, где, как они надеялись, евреям может быть предоставлено значительное самоуправление.

Наряду со стремлением к пересадке еврейских центров в диаспору, в родовых муках погромы. Первым теоретиком этого нового движения, получившего название «Любовь к Сиону», был М. Л. Лилиенблюм, который на прежней стадии радикализма проповедовал необходимость религиозных реформ в иудаизме. Еще осенью первого погромного года Лилиенблюм опубликовал ряд статей, в которых интерпретировал только что возникшую идею палестинской колонизации в свете общенациональной задачи для всего еврейства. Лилиенблюм старался показать, что корень всех исторических несчастий еврейского народа лежит в том, что он был во всех странах чуждым элементом, отказывающимся во всей своей полноте ассимилироваться с господствующей нацией, как бы с помещиком. Землевладелец терпит своего арендатора только до тех пор, пока он находит его удобным; стоит арендатору сделать малейшую попытку конкурировать с арендодателем, и он будет немедленно выселен. В Средние века евреев преследовали за религиозный фанатизм.

Теперь положено начало преследованию их во имя национального фанатизма вкупе с экономическими факторами, и эта «вторая глава нашей истории, несомненно, будет содержать много кровавых страниц».

Еврейское страдание можно устранить, только устранив его причину. Мы должны перестать быть чужаками во всех землях земного шара и обосноваться в стране, где мы сами можем быть помещиками. Такой страной может быть только наша древняя родина, Палестина, которая принадлежит нам по праву истории. «Мы должны провести колонизацию Палестины в таких широких масштабах, чтобы в течение одного столетия евреи могли почти полностью покинуть негостеприимную Европу и поселиться на земле наших предков, на которую мы имеем законное право».

Эти мысли, изложенные с той упрощенной логикой, которая покажется некоторым умам неоспоримой, были полностью созвучны настроениям еврейских масс, которые стояли с «препоясанными чреслами», готовыми к исходу из нового Египта. Эмиграционные общества, образовавшиеся в начале 1882 г., насчитывали в своих рядах многих сторонников палестинской колонизации. Между «американцами» и «палестинцами» велись ожесточенные литературные распри. Молодой поэт Саймон Фруг сочинил следующий восторженный марш исхода, предварив который библейским стихом «Скажи сынам Израилевым, чтобы они шли вперед».

(Пример 14.15):

Твои глаза зорки, твои ноги сильны, твой посох тверд — почему же, мой народ, Ты на дороге останавливаешься и поник, твоя седая голова погружена в созерцание?

Подними глаза и увидь: многочисленными полчищами возвращаются сыны Твои со всех земель.

Тогда вперед, через море печали, Через цепь пыток, к рассвету завтрашнего дня!

Вперед — под звуки песни минувших дней!

Для грядущих веков, как гром, к нам взывают:

«Поднимись, мой народ, из могилы И живи еще раз, нация свободная и смелая!»

И в наших ушах песни new жизни звучат, И гимны триумфа бури, как петь.

Этот марш выразил чувства тех, кто мечтал о Земле Обетованной, будь то на берегах Иордана или на берегах Миссисипи.

2. «АВТОЭМАНСИПАЦИЯ» ПИНСКЕРА

Концепция эмиграции как средства национального возрождения, возникшая среди «грома и молнии» погромов, нашла вдумчивого выразителя в лице видного одесского общинника доктора Леона Пинскера, одно время рассматривали ассимиляцию как многообещающее решение еврейской проблемы. В своей брошюре «Автоэмансипация «(опубликована в сентябре 1882 г.), отмеченной глубокой мыслью, Пинскер ярко описывает душевные терзания, испытываемые им при виде физического рабства еврейства России и духовного рабства эмансипированного еврейства. Западной Европы. Для него еврейский народ в диаспоре не живая нация, а скорее призрак нации, бродящий по земному шару и пугающий все живые национальные организмы. Спасение иудаизма может быть достигнуто только путем превращения этого призрака в реальное существо, путем восстановления еврейского народа на его собственной территории, которая может быть получена совместными усилиями еврейства и посредством международного еврейского сотрудничества в некоторых областях. удобной части земного шара, будь то Палестина или Америка. Таков путь еврейской самоэмансипации, в отличие от гражданской эмансипации, дарованной господствующими народностями евреям как акт благодати и не ограждающей их от антисемитизма и унизительного положения второсортных граждан. Еврейский народ может быть восстановлен, если вместо множества убежищ, разбросанных по всему земному шару, он будет сконцентрирован в одном политически гарантированном убежище. Для этого следует созвать всеобщий еврейский конгресс, которому следует поручить финансовые и политические вопросы, связанные с планом.

Нынешнее поколение должно сделать первый шаг к этой национальной реставрации; потомки сделают все остальное.

Брошюра Пинскера, написанная на немецком языке и напечатанная за границей с намерением обратиться к евреям Западной Европы, не произвела никакого действия на эту ассимилированную часть еврейского народа.

Однако в России он стал катехизисом движения «Любовь к Сиону» и, в конечном счете, сионизма и территориальнизма. Теория, изложенная в брошюре Пинскера, очень понравилась русским евреям не только своей близкой аргументацией, но и тем, что она дала сильное выражение тому пессимистическому настроению, которое, казалось, овладело ими всеми. Его самое слабое место заключалось в том, что он опирался на неправильную историческую предпосылку и на узкое определение термина «нация» в смысле территориально-политического организма.

Пинакер, по-видимому, упустил из виду, что евреи диаспоры, взятые в целом, не перестали образовывать нацию, хотя и своего типа, и что в новейшей политической истории нации такого «культурного» склада появились на сцена все чаще и чаще.

Не имея определенной практической основы, учение Пинскера не могло не приспособиться к палестинскому колонизационному движению, хотя его незначительные размеры совершенно не