— Если вы будете спускаться с восточной стороны, которая находится в тени стен, вас едва ли заметят часовые, стоящие на террасе бастиона.

— Я запомню.

— Мы будем ждать вас в нашей халупе, она ведь прямо напротив башни, и в ее дворе хватит места, чтобы спрятать лошадей.

— Если только ей удастся провести меня в Касбу.

— Раз она предупредила нас, что будет ждать в хижине мираба, я думаю, что у нее есть для нас новости.

Они прошли мимо пальмовой рощи, на опушке которой, сидя на груде камней, их ждал ренегат.

— Посланец принцессы уже пришел? — спросил Нормандец.

— В хижине еще никого нет, — ответил испанец. — Я заходил туда уже раза четыре.

— А вокруг ничего подозрительного?

— Я никого не заметил.

Нормандец приказал завести лошадей в рощу и сказал кабилам:

— Оставьте здесь негра, пусть караулит, а сами посматривайте вокруг и предупредите нас, если кто-нибудь появится.

Хижина была в двух шагах. Они пересекли, не без волнения, площадку перед Касбой, положив руки на рукояти ятаганов.

Они совсем уже приблизились к маленькому строению, когда от фиговых деревьев, росших рядом, отделилась фигура, завернутая в темный плащ. Человек приближался, он двигался с трудом, опираясь на палку.

— Да посадят меня на кол, если это не мираб! — воскликнул Нормандец.

— Бывший тамплиер!

— Да, господин барон.

— Добрый вечер, друзья мои, — сказал старик. — Вы, конечно, не думали, что я и буду тем, кого вы ждете. Как вы, господин барон? Я рад видеть вас и счастлив, что вам удалось избежать мести берберов.

— Да, правда, я не ожидал увидеть вас, мираб, — ответил молодой дворянин, выходя ему навстречу. — Я думал, вы прячетесь в замке у принцессы.

— Я приехал сегодня, меня позвала Амина. Мое присутствие здесь будет более полезно, чем на вилле Бен-Зуф.

Он вошел в хижину, зажег светильник, а потом, обращаясь к барону, вдруг сказал:

— Завтра вы будете беслем в Касбе.

— Завтра! — воскликнул юноша, вздрогнув.

— Принцесса не теряла времени даром. Мне поручено представить вас главному евнуху, который уже получил приказ поместить вас к девушкам, приставленным в служанки ко второй кадине[54] бея.

— И я смогу увидеть графиню ди Сантафьора! — воскликнул барон, вскакивая на ноги.

— Это будет совсем нетрудно, потому что она играет на теорбе у первой кадине.

— А если обнаружат, что я мужчина?

— Будьте все время начеку, потому что иначе это будет означать смерть и для вас, и для графини. Вы начинаете страшную игру, барон, не забывайте об этом.

— Я знаю, я готов на все.

— Ну смелости вам не занимать.

— Как же принцессе удалось так быстро получить разрешение привести новую беслем? — спросил Нормандец. — Это меня очень удивляет.

— Она договорилась с одной своей подругой, родственницей первой жены бея, — сказал мираб. — Для представительницы семьи Бен-Абад это совсем нетрудно.

— И она поручила вам представить меня главному евнуху? — спросил барон.

— Вы ведь знаете, что передо мной, как главой кружащихся дервишей, двери Касбы всегда открыты, — ответил бывший тамплиер. — Я не могу войти только в гарем, как и все остальные, кто бы они ни были.

— А Зулейк ничего не узнает?

— Ко мне приходила подруга принцессы. Она не доверилась даже самым верным рабам, потому что боялась, что Зулейк может следить за ними.

— Вы сегодня утром были в хижине?

— Да, — ответил мираб.

— А мы были рядом и ничего не знали.

— Может, это и к лучшему. Хорошо, что вы не показывались там. Я видел, как неподалеку крутились два негра. Они приходили раза три.

— Рабы Зулейка?

— Я так думаю.

— Он вернулся после погони за нами?

— Да, насколько мне удалось узнать, — ответил мираб.

— Наверное, он в ярости из-за своей неудачи, — сказал Нормандец, смеясь. — Мы заставили его побегать по всему Алжиру.

— Берегитесь и будьте осторожны. Этот человек поклялся убить барона. А! Я забыл сообщить вам важную новость.

— Какую? — спросил барон.

— Принцесса предупредила меня, что Зулейк тоже попытается похитить графиню из гарема бея.

— Будем надеяться, что он опоздает, — сказал Нормандец. — Господин барон, давайте составим план, тогда мы будем готовы помочь вам и защитить вас, как только вы спуститесь со стены Касбы с графиней. Мы все будем здесь, придут и мои матросы. Когда вы думаете бежать?

— Как можно быстрее, чтобы опередить Зулейка, — ответил барон.

— Нужен будет сигнал, чтобы предупредить нас.

— Вы сказали, что на западной башне нет стражи.

— Да, это так, — подтвердил мираб. — Янычары боятся призрака прекрасной Найды; после того как один из них умер там от страха, они отказываются подниматься на эту башню.

— Я подам знак с вершины башни, — сказал барон.

— Каким образом?

— Я зажгу огонь.

— Мы постоянно будем следить за башней, — сказал Нормандец. — А сейчас вернемся в нашу халупу. Завтра я пойду в город и куплю все необходимое, господин барон. Вы будете превосходной беслем.

Глава XXXII

В гареме бея

Барон, хотя он и решил с отчаянной смелостью разыграть последнюю партию, ставкой в которой могла стать его жизнь, несмотря на все свое не раз испытанное мужество, почувствовал сильное волнение, когда на следующий день мираб привел из Касбы двух негров с носилками.

Ренегат, который когда-то был в услужении у знатной мавританки и знал все тайны и уловки берберских женщин, превзошел себя, сделав из молодого дворянина прекрасную девушку, достойную того, чтобы ее приняли в гарем Касбы.

Он искусно заплел его восхитительные белокурые волосы, украсил их жемчугом и цехинами, подкрасил глаза сурьмой, чтобы они казались больше, немного подрумянил щеки. Барон надел белые шелковые шаровары, кафтан, такой, какие носили девушки, расшитый золотом и украшенный галуном, перехваченный широким поясом из разноцветного шелка. Всё завершали роскошный платок, повязанный вокруг головы, и плотная белая вуаль. Наряд этот был элегантным и соблазнительным.

Превращение полностью удалось, даже друзья дворянина и сам мираб признали, что не смогли бы узнать в этой прекрасной незнакомке барона, и сказали, что все время спрашивают себя, кто перед ними: отважный юноша или прелестная девушка, привезенная с Кавказских гор.

— Восхитительно! — воскликнул мираб, увидев барона. — Вы произведете настоящий фурор в Касбе.

— Вы думаете, никто ничего не заметит? — спросил барон с легкой дрожью в голосе.

— Нет, уверяю вас, синьор. Никто ничего не заподозрит.

— А голос?

— А вам не нужно будет ни с кем говорить. Я сказал главному евнуху, что новая беслем немая, смотрите не выдайте себя.

— Я постараюсь не проронить ни слова. А я смогу увидеть графиню уже сегодня вечером?

— Может быть, в садах гарема, но будьте осторожны. В Касбе опасность подстерегает вас повсюду.

— Меня нелегко испугать, и