Шрифт:
Закладка:
Ее голос затих, и Эллисон ослабила объятия Майкла Джеремайи и протянула руку, чтобы коснуться запястья Хонор в знак понимания. Конечно, это было иррационально, но она понимала почти инстинктивный страх, что, если Хонор и Хэмиш назовут своего сына в честь Бенджамина Мэйхью, судьба заберет его у них так же, как она забрала Майкла Мэйхью и многих других.
- Ну, мы, кажется, придумываем довольно много вполне библейских имен, - сказала она решительно более легким тоном.
- Грейсон обладает таким эффектом, - ответила Хонор. - А мы могли бы сделать и хуже! Хэмиш на самом деле предложил Алджернона Алоизиуса Александера-Харрингтона на том основании, что имя "три-А" подходит только для нашего отпрыска. Именно тогда я сказала ему, что подобные шутки в адрес беременной женщины являются основанием для оправданного убийства.
- Любимая, я признаю, что это должно быть оправданное убийство, - сказала Эллисон со смехом. - Хотя и не думаю, что это так.
- Это по законам Харрингтон Стейдинг, - ответила Хонор. - Во всяком случае, сейчас!
- Я думаю, что это было отличным дополнением к твоей юриспруденции, дорогая.
- Я тоже. - Хонор улыбнулась, затем покачала головой.
- Что? - спросила Эллисон.
- Просто я забываю, какие они крошечные. - Хонор коснулась пухлых, похожих на бутон розы губ Майкла Джеремайи. - Какие маленькие и хрупкие. Раулю и Кэтрин сейчас по четыре, а Фейт и Джеймсу по десять! Просто кажется невозможным, что они когда-либо были такими крошечными.
- Дети растут, милая. Я помню, как моя мама сказала мне, что я проведу с тобой две недели.
- Две недели?
- Две недели, - кивнула Эллисон. - Потому что, - сказала она, - именно таким долгим это должно было показаться, когда я оглянусь назад. У меня было две недели с тобой, так что мне нужно было сделать так, чтобы каждый день этих двух недель был на счету. Я не всегда сходилась во взглядах с твоей бабушкой, Хонор, но в этом она была права. В моем сознании, в моем сердце ты все еще маленькая девочка, безумно бегающая по оранжерее, попадающая в беду. И выглядишь так чертовски мило, что никто не мог на тебя злиться, что бы ты ни делала. Я так невыразимо горжусь женщиной, в которую ты выросла, сильным, замечательным человеком, которым ты стала. Но в моем сердце я все еще обнимаю эту маленькую девочку каждую ночь.
- Ну, если я стала хорошей, то это благодаря тому, кто меня вырастил, - мягко сказала Хонор. - И я тоже чертовски горжусь тобой и папой. Но я не хочу, чтобы с Раулем и Кэтрин это были просто "две недели".
Она снова коснулась своего живота, и ее мать улыбнулась горько-сладкой улыбкой.
- Боюсь, мы мало что можем с этим поделать, - сказала она. - Но примерно через три месяца ты снова начнешь отсчитывать эти часы с Эндрю, не так ли?
- Да, я так и сделаю. - Хонор улыбнулась ей в ответ. - И знаешь что? Я сделаю так, чтобы каждый из этих дней был на счету.
Офис командующего флотом
Здание Адмиралтейства
Город Старый Чикаго
Солнечная система
- Итак, теперь, когда Роббинс вернулась, что ты думаешь о Факеле? - спросил Уинстон Кингсфорд и предостерегающе поднял палец в сторону Чарлза Гэннона. - И я честно предупреждаю тебя. "Это интересно" меня не удовлетворит.
- Что ж, это интересно. Хотя это не совсем то, чего я ожидал - в некотором смысле, совсем не то, чего я ожидал. - Гэннон поморщился. - Если бы я мог держать руку на пульсе здесь, в Старом Чикаго, достаточно долго, чтобы сопровождать вас, я бы смог поделиться с вами своими впечатлениями из первых рук. Но Роббинс и Скарлатти записали большую часть своих реальных встреч с правительством королевы Берри и с Каша. С полного одобрения Факела, заметьте, - добавил он, когда брови Кингсфорда изогнулись. - На самом деле, это было предложение королевы. Она хотела быть уверенной, что мы точно поняли, что они хотели сказать. И, честно говоря, в этих разговорах были некоторые... назовем их побочными элементами. Плюс отчет Роббинс о ее личных впечатлениях, конечно.
- Так поделись ими.
Гэннон пристально смотрел на что-то, что мог видеть только он, поджав губы, когда он сделал паузу, чтобы собраться с мыслями. Затем он снова сосредоточился на Кингсфорде, его взгляд снова стал острым.
- Что приходит вам на ум, когда вы слышите фразу "государство, основанное успешным восстанием рабов"? - спросил он.
- Гаити, - немедленно ответил Кингсфорд. - Хотя я признаю, что это, вероятно, из-за Саманты. - Он пожал плечами. - Где-то около шестидесяти процентов ее генетического материала восходит к древним Карибским островам. Многое из этого - гаитянское. Честно говоря, я мало что знал о Гаити или Увертюр до того, как мы встретились.
- Саманта может быть причиной, по которой это приходит вам на ум, но я готов поспорить, что большинство людей тоже ответили бы на этот вопрос "Гаити" - при условии, что они изначально знали какую-либо древнюю историю.
Появился ординарец Кингсфорда с кофейным сервизом и налил. Гэннон кивнул в знак благодарности, затем сделал паузу, чтобы сделать глоток, прежде чем поставить чашку на стол.
- А что вызывает в памяти термин "древнее Гаити"? - продолжил он.
- Бедность. Скорее, ужасающая нищета. И также довольно много жестокости. Рабство - не идеальная среда для того, чтобы учить людей цивилизованному обращению друг с другом.
- Ну, Факел настолько отличается от этого, насколько вы можете себе представить. Начнем с того, что это очень богатая планета.
- Фармацевтика, - сказал Кингсфорд.
- Это только начало всего. На планете и в остальной части системы есть немало других ресурсов, но справедливо будет сказать, что самый большой из них, очевидно, фармацевтический. И первым важным экономическим решением нового режима была национализация соответствующей промышленности. Фармацевтические производства принадлежат правительству и только ему.
- Действительно? -
