Если по-честному, то «более молодые партнёры» — это Дмитрий Аленичев собственной персоной. Отличный футболист, самый знаменитый из наших по части побед в еврокубках. Но тут Юдин прав: молодой тогда игрок не поверил, что Фёдор проскочит, и не поддержал его, потому что не понял замысел. На всё же время нужно, а Дмитрий едва из «Локомотива» перешёл.

И вот почти сразу после того эпизода и стало получаться. Аленичев прошёл справа, отдал к линии штрафной на Мухамадиева, который, стоя спиной к воротам, подключил Пятницкого; последовал ажурный обыгрыш с Черенковым, и Андрей после паса в касание должен был выскочить один на один с Лукой Буччи. Но итальянский вратарь тоже не первый день на поле: успел выброситься и ликвидировать угрозу.

Пятницкий промедлил? Пожалуй, да: можно было чуточку быстрее и мощнее рвануть вперёд. Сергей Ми кулик в «Спорт-экспрессе» высказался достаточно категорично: «Мы увидели играющего тренера играющей команды. И задумались, конечно: не рано ли он уходит, всё ли успел сказать из того, что хотел. И всё ли мы расслышали».

Бесспорно, тянет согласиться. Действительно, Фёдор хорошо отыграл отведённый ему тайм. И, конечно, не успел «всего сказать». И мы не «всё расслышали». Но 35 лет для игрока атаки — много. Стабильности гарантировать не удастся. А она нужна. Чемпионат страны длинный. И в Европе никто церемониться не станет: вспомним АЕК и «Фейеноорд».

Поэтому тот же Микулик пораньше, 18 августа, в той же газете справедливо приводит искреннее высказывание Фёдора Фёдоровича: «Я пришёл в футбол совсем не ради пышных проводов и даже без мысли, что они когда-нибудь смогут состояться. Я просто играл, пока игралось. Союз, Содружество, Россия — я пережил все чемпионаты. И во всех пытался сохранить свой уровень. Когда ты чувствуешь, что не можешь его больше поддерживать, — какой смысл играть дальше? Я решил, что никакого. И ухожу».

Но вернёмся на «Динамо» 23 августа. Ближе к концу тайма болельщики мрачнели всё больше. Это для «Пармы» игра контрольная. А для нас-то была судьбоносная, историческая. Не просто футболист уходил — художник, любимец и кумир. И с ним — его футбол. Эпоха.

Вряд ли подобное можно связно объяснить. Хотя... Представьте, что вы постарели разом лет на двадцать: вот буквально за эти 45 минут. А кому же такого хочется? Оттого и тот пронзительный крик с трибуны: «Федя, не уходи!»

Кто-то не выдержал. Юрий Юдин решил, что какой-то молодой человек прокричал. Это вряд ли. Просто голос уж очень высокий был. А ещё мужчины плакали, не стесняясь. (Кстати, знатоки чётко признали на фотографии из «Спорт-экспресса» от 25 августа того самого Алексея Панченко, черенковского однокашника, который тоже здорово в кунцевском детстве в футбол играл). Ведь когда из души, и без того измученной, уходит что-то дорогое и светлое — нормальный человек плачет. И нет в том стыда.

А в перерыве состоялись официальные проводы. Тамара Гвердцители, как всегда, мощно спела «Виват, король, виват!». Под ту песню Фёдора Фёдоровича на руках пронесли по беговой дорожке динамовского стадиона. Кто нёс? Если это важно, то Аленичев с Надудой. Рахимов, Онопко, Пятницкий страховали. Мало ли — вдруг уронят драгоценный груз.

В таких случаях всегда важна позиция центра. Аленичев много позднее подтвердил, что сам вызвался нести замечательного футболиста. Возможно, на счастье. А Черенкову ещё подарили красный «мицубиси» плюс трёхкомнатную квартиру, о чём официально объявил управляющий делами президента России Павел Бородин. Помнится, известие о квартире произвело на футболиста, совершенно ничего такого не ожидавшего, особое впечатление. И не зря.

Потому что никакой жилплощади футболист мог и не получить. Ирина, вторая супруга Фёдора, свидетельствует: «Мы получили ордер на квартиру. Это была такая поздравительная открытка, подписанная Ельциным и Бородиным. Но с этой квартирой тоже была история смешная. Там был прописан сын директора “Лужников”».

То есть наследник Владимира Алёшина. И вот Черенков с Ириной появляются на пороге своего нового дома, а там полным ходом идёт ремонт. Но для совершенно другой семьи! Вмешался Николай Озеров, бывший тогда председателем спартаковского общества. Опытнейший, мудрейший и к тому времени уже очень больной человек призвал бить во все колокола.

И, знаете, зазвенело! Пусть у нас по традиции справедливость наступает не сразу, хотя, до сих пор верим, — неизбежно. «Прощальный матч, — напоминает Ирина, — был в августе 94-го, а переехали туда мы только в мае 95-го. Потому что переоформляли... С нами потом занималась какая-то женщина из управделами, довела дело до конца. Но это всё опять было с подачи Николая Николаевича Озерова».

Точно. У легендарного советского теннисиста Озерова и подача была хороша. Жаль вот, что уходят люди такого масштаба. И безвозвратно. Видите, и Черенкова некем заменить.

...А тогда, после прощального матча, ветеран ещё раз пробежал под ту же песню с букетом цветов по той же динамовской дорожке. Народ не уходил, хлопал, несмотря на дождь. Что Черенков и отметил в заключительном слове.

Надо признать: он и здесь остался велик. Ведь никого не забыл: ни Мухортова, ни Паршина, ни Маслёнкина, ни Чернышёва, ни Бескова, ни Романцева. Особо остановился на роли Николая Старостина. «Парме» отдал должное — кстати, на записи видно, с какой сердечностью прекрасный защитник Ди Кьяро обнимает русского Фёдора, о котором вообще ничего не знал до начала встречи на «Динамо» (помните посла СССР в Англии, который сказал, что спартаковцы в игре с «Арсеналом» сделали больше, чем они, дипломаты, за 15 лет?).

И, наконец, цитата из «Спорт-экспресса»: «У меня нет слов. Всё, что я могу сказать: “Спасибо!” Спасибо тем, кто организовал этот прекрасный вечер. Спасибо игрокам и тренерам, что привили мне любовь к этой прекрасной игре и были моими партнёрами на всём футбольном пути. Спасибо болельщикам, которые всегда поддерживали меня и которые сегодня, несмотря на непогоду, пришли проводить меня. Всем — спасибо!»

«Кого ещё так провожали?» — вопрошал Сергей Микулик. И сам же правильно отвечал: «Разве только Яшина».

...Вместе с тем, если посмотреть фотографии того дня, то мы увидим подавленного, растерянного человека. Да, «Спартак» его не бросил. Работу дали ещё в июне. Однако Черенков чисто человечески сложен и вряд ли может быть понят до конца. И как его понять нам с вами, если он, по воспоминаниям младшего брата Виталия, с наслаждением чеканил пятнадцатикопеечной советской монетой! Представляете картину? Классный цирк? Да, но и Черенков во всей красе. И теперь главное: как ему без футбола? Без поля?

Несомненно, скрасил непростую