– Я двадцать лет произвожу лекарства и привык, что поставщики сырья содействуют мне, а не пытаются отобрать ресурсы у тысяч больных, которые ждут помощи. Но вам хватило наглости. Нехорошо, ой как нехорошо. – Он осуждающе покачал головой.

– О чем вообще речь?

– Не притворяйтесь паинькой, Уолтон. Лучше скажи, почему Эверрайн отказался продать мне Ящерный дом. Ты предложил цену выше? У тебя право первого выкупа? Или вдвоем решили развести меня на деньги?

– Я ничего не знаю, – честно ответил Риз.

– Разве? А вот ценовщик Лоурелл уверяет, что не так давно ездил к Эверрайну по твоему поручению и исследовал того самого безлюдя.

Риз нервно сглотнул, поняв, что факты играют против него. Он действительно обращался к Лоуреллу, вот только не вникал в дело и не получал отчета о том, как прошел визит в Пьер-э-Металь. Увы, эти оправдания были слишком слабы, чтобы пошатнуть крепкую убежденность Брадена.

– И когда он успел все рассказать? Пока травил мои фермы? – с вызовом спросил Риз, на секунду забыв о своей беспомощности, но ботинок, вдавивший его в пол, послужил красноречивым напоминанием. Браден грозно навис над ним, уперев ладонь в колено.

– Каждый, кто становится на моем пути, потом жалеет об этом. – Он надавил на грудь сильнее, вытесняя остатки воздуха и вынуждая Риза судорожно хлопать ртом, точно рыба на разделочной доске. – Я вас, спекулянтов, насквозь вижу. Всегда действуете одними методами: подешевле купить, повыгоднее продать. Думал, я не узнаю, что вы перевозите и прячете дома как вещи?

Его глаза, полные холодной ярости и ненависти, выдавали в нем человека опасного, жестокого, способного без колебаний прервать чью-то жизнь. Встретившись с ним лицом к лицу, Риз внезапно осознал масштабы противостояния, вышедшего далеко за пределы Делмара. Катастрофа на Почтовом канале была не случайна, а тщательно спланирована: она совпала с приездом удильщиков, разрушила нескольких безлюдей и школу-пансион, где прятали Нила, а самое главное – прервала водное сообщение, отрезав Пьер-э-Металь от других городов. Все, кого Браден объявил врагами, получили серьезное предупреждение.

– Вы обманываете не меня, а тысячи несчастных, кто бьется в агонии и умирает, пока вы, молокососы, играете в крупных дельцов, – выпалил он, теряя самообладание. – Я лишь борюсь за их право на нормальную жизнь.

– А что с правами тех, кого вы убили или собираетесь убить?

– Не истери, Уолтон. У тебя есть шанс спастись. Ящерному дому нужен смотритель.

– Такие предложения решаются за столом переговоров.

Браден глухо засмеялся.

– Не в том ты положении, дружок, чтобы диктовать правила. Так что либо ручной домограф, либо труп. Выбирай, кем будешь.

– Как вы успели заметить, господин Браден, у меня есть принципы. И один из первых: не работать с преступниками.

Браден поджал нижнюю губу, точно слова Риза и впрямь его озадачили. Это было простым позерством, поскольку, предвидев отказ, он припас иной способ убеждения.

– Подумай еще раз, получше. Я для этого привел кое-кого из твоих друзей.

Риза прошиб холодный пот. За несколько мгновений между услышанным и увиденным в голове промелькнули такие жуткие образы, что в сравнении с ними появление удильщиков было удачным исходом. Наверное, они приняли его за сумасшедшего, когда он встретил их радостной усмешкой.

Трое удильщиков – все как на подбор здоровые и крепкие мордовороты – обступили его полукругом.

– Проголодался, приятель? Тут все твое, – сказал один из них, покачивая в воздухе мелким мешком размером с кулак. Металлический лязг выдал его содержимое прежде, чем на пол посыпались ключи. Ключи от его разрушенных безлюдей.

Другой удильщик с кривой улыбкой «взвесил» на ладони горсть ржавых гвоздей.

– Угадай по вкусу гвоздя, какой из твоих домов мы разобрали до основания.

Третий молча перехватил дубинку с шипами, завершая демонстрацию того, что ждет Риза. Сам он сомневался, что дотянет хотя бы до гвоздей.

– Как видишь, Уолтон, выбор у тебя невелик, – Браден развел руками, оглядываясь на удильщиков.

Их силуэты, возвышающиеся над ним, были похожи на скалы. Ему казалось, будто он падает в пропасть, и если не расшибется сразу, то умрет под камнями. Ребра еще помнили, с какой силой бьют кулаки удильщиков. Медлить он больше не мог.

Едва узнав, что находится в Механическом доме, Риз попытался воспроизвести в голове старые чертежи: расположение комнат, тайные ходы и передвижные стены. В безлюде было несколько подвалов: от винных погребов до технических комнат с громоздкими механизмами. Но, ощутив запахи жареного мяса с розмарином, Риз понял, что над ним располагается кухня, и с этого момента в его воображении будто бы развернулась огромная схема с планом этажей. Он не торопился действовать, пытаясь продумать все на несколько шагов, и его затянувшееся молчание привело Брадена к закономерному решению.

– Он ваш.

Приговор прозвучал уверенно, но с едва уловимым разочарованием. Живой домограф, заключенный в безлюде, ценился больше, нежели мертвый и нафаршированный гвоздями.

Прежде чем трое бешеных псов среагировали на команду, над их головами раздался жуткий грохот. Браден испуганно пригнулся, превратившись в неповоротливого пентюха, который, пошатнувшись, едва не снес собой удильщика. Следом дом сотрясся от новой волны – оглушительной смеси из лязга металла, звона разбитого стекла и треска дерева. Риз представил перекореженных автоматонов, столкнувшихся на пересечении рельс, зубчатые шестерни, прорвавшие плоть стен, и деформированные рамы на окнах с лопнувшими стеклами. Все это сделал он, когда убедился, что безлюдь по-прежнему его слушает.

– Проверьте, что там, – приказал Браден, и двое удильщиков поспешили наверх.

План сработал лишь наполовину. Риз рассчитывал, что все четверо бросятся прочь, а теперь судорожно соображал, как избавиться от Брадена и удильщика, вооруженного дубинкой. Очередной пугающий грохот не выкурил бы их из подвала, а скорее укрепил в мысли, что нужно отсидеться здесь.

Риз не успел придумать ничего толкового, когда где-то поблизости услышал отчаянный крик Марты. Она звала на помощь, и первым, кто ринулся к ней, был Браден, чье благочестивое сердце дрогнуло и откликнулось на зов. Не ожидая такого же порыва от удильщика, с ним Риз действовал по-другому, воспользовавшись тем, что он переместился ко входу, чтобы держать ситуацию под контролем.

Металлическая дверь рванула по рельсам и впечатала удильщика в дверную раму, а цилиндрические ригели впились ему в грудь. На сей раз все сработало так, как должно. Удильщик попал в западню и, выронив дубинку в коридор, взвыл от боли. В мыслях Риз пробежал по первому этажу, пересчитывая двери, и приказал Механическому дому закрыть их на замки. Одна за другой ловушки захлопнулись, отрезав бандитов от входа в подвал и части коридоров, которые он собирался использовать для отступления. Дело