573

Пискатор перегравировал гравюру некоего Р. S., сделанную этим автором в 1608 г. с картины голландского мастера конца XVI в., Боонса (D. V. Boons).

574

Вот относящиеся сюда вирши Хоникова: «Се краснейшая моя, нарицает | Невесту жених юже ублажает | Чюдне и ея красоте дивится | Да к любви его тая восперится. | Он ю по себе взывает | И зело теплу любовь к ней являет | От гор Ермона и нам глашает | И благоволен сад ю нарицает: | Смирны аллоа и кассии полный | И в нем же есть всяк различен цвет полный. | Она же духа любве на ся просит | И ему плоды своя вся приносит».

575

Третий сюжет Пискатора, из числа сгруппированных вокруг окна паперти Воскресенского собора, изображает Христа с крестом, призывающим Невесту «в виноград свой внити».

576

Из правого конца перекладины креста выросла рука, поражающая мечом смерть, из левого – другая, возлагающая венец на Церковь, символизированную пятиглавым храмом, а третья, выросшая из нижней косой перекладины, грозит сжатым кулаком аду в образе пасти чудовища, наполненной грешниками. Н. В. Покровский отодвигает первоначальную мысль подобного сюжета к очень давним временам, быть может, еще к Средним векам, как он об этом заключает из аналогичного памятника, хранящегося в Парижском музее Клюни. «Стенные росписи в древних храмах, греческих и русских» в трудах седьмого Археологического съезда в Ярославле, Т. I, М., 1890, с. 278. В этом обширном исследовании, имеющем отношение почти исключительно к археологии и весьма мало к искусству, читатель найдет сведения о распределении сюжетов по церковным стенам в различные эпохи и в различных храмах, а также о зависимости этих сюжетов от различных источников письменности. Однако и эти вопросы относятся скорее к истории русской письменности, чем непосредственно к русскому художеству, почему мы и не считали себя вправе отводить им место на страницах истории русского искусства.