На поляне повисла просто гробовая тишина. Казалось, даже ночные птицы и сверчки замерли от неожиданности.

— Каяна, — Мия осторожно приобняла девушку за плечи. — Ты чего это удумала? Это из-за моих слов, да? Так я в сердцах же сказала. Кто бы додумался, сам, добровольно и на такое?

— Какие слова? — Заинтересовался повелитель нагов.

— Я, сегодня утром, сказала, что нужно разделять тех нагов, которым вполне все нравилось и которые издевались над женами в качестве развлечения, и тех, кто действовал под воздействием этой пакости. А потом, я бы жен нормальных нагов, вот этой мерзкой смесью и напоила бы, чтоб они поняли, что чувствовали их мужья, и что сейчас реально всё будет по-другому! Но ведь не собиралась же на самом деле никого поить! — Разъясняла Мия.

— Но идея-то правильная! Иначе, я никогда не смогу через это перешагнуть. Даже если решусь, все равно сомнения меня сгрызут. — Пыталась донести до нас свои мысли девушка.

— Каяна, ты представь, если это зелье у нагов пробуждало дополнительные силы и ярость, даже у полумертвого существа. Что с тобой будет? — Я попыталась её переубедить. — А с учётом твоей проснувшейся силы? Ты же сама сгоришь и вокруг все спалишь!!!

— Змейка, родная! Какое ещё тебе зелье, вызывающее похоть? Его человечкам нельзя! Оно такую боль вызывает! Зачем тебе ещё и это? — Саргус нервничал, пытался обвить Каяну хвостом.

— Я знаю, Мия рассказывала. Подробно. — Мия тут же оказалась в коконе рук мужей.

Терриэл с шепотом: " И после всего, ты нас приняла…" уткнулся в волосы невесты. А Каяна все не сдавалась.

— Поэтому и прошу запереть меня в надёжной келье, без мебели. А силу… Силу можно заблокировать на время. Я помню, когда у брата только проснулся дар, он любил бегать по поместью живым факелом, поджигая все вокруг. Отец создал ему браслет. Я всё думала, после утреннего разговора, где найти что-то подобное. — Каяна прикусила губу и посмотрела на отца. — А папа вдруг появился. Ну, как вы не поймёте? Мне это важно! И… И это знак небес, что я на верном пути.

— Сестрёнка, лучше бы ты половину фамильной сокровищницы попросила. Ей богу! Ну, что за блажь? Дрянь глотать? Я слышал про чистку в нагаате и про эти зелья, но ни разу не подумал, что это коснётся нашей семьи — Наарлейд теребил кончик острого уха.

— Ярость потребует выхода, Серябринка, её надо будет выплеснуть. А если кругом только стены, то как? — Радмал утянул Каяну в свои кольца, прямо из под носа у Саргуса. — Нет, одна ты в любом случае не останешься…

— Ты что творишь? Ее отговорить надо от этого, а он потакает! — Взвился Саар. — Должен же быть другой способ? Принять это может и кто-то из нас, а ты со стороны посмотришь? Так же лучше?

— Я не посмотреть хочу, а почувствовать!

— Да! Вдруг ты претворяешься, хитрый змей?! — Высказался Наарлейд.

— В монастыре есть помещение, защищённое от магии. — Сказала настоятельница — обычно, там некоторое время живут девушки, у кого магия проснулась при плохих обстоятельствах. Но заведомо причинять себе вред, чего ради? Определить насколько они виноваты? Так я и без всего этого могу сказать. Виноваты. И эти, и все остальные. Поколениями это все длилось. Да они даже ухаживать не умеют! Привыкли или издеваться над жёнами, или по-рабски приказы нагинь выполнять!

— Мы не о том сейчас. — Нахмурилась Каяна. — Меня мало волнуют проблемы нагаата, и справедливость происходящего. Я не хочу философствовать на тему, как же так и достойны ли, теперь, наги прощения. Я не правительница, и даже не глава клана. Я… я просто Каяна, мама и жена. Я просто мечтала об уютном доме, полном тепла и счастья, о семье. Меня волнует только эта самая семья. Если есть шанс поймать падающую тарелку, почему я должна отступать в сторону и позволять ей разбиться?

— Змейка, ну, не так же! Почему опять через твою боль? — Практически простонал, уткнувшись лицом в затылок жене, Саргус.

— Я мог бы попытаться перебросить боль на кого-то из вас, как во время свадьбы канцлера. Или усыпить, в крайнем случае. — Сказал жрец.

— А я смотрю, у вас свадьбы интересно так проходят, насыщенно! Я, пожалуй, останусь-ка с сестрой! — Влез остроухая язва.

— Ты все решила уже. — Кайл дождался кивка дочери. — А если я предложу тебе, ментальную проверку мужей?

— Да что вы ее слушаете? Каяна, правда, не обижайся, но тебя по ходу мужья сильно по голове приложили во время того месяца, до беременности. И не один раз. — Вспылила Мия. — Тебе на них белый свет клином сошёлся, что ли? Отец с братом искали и ждут, Марина тоже не прогонит и не откажется от тебя, сын красавец и защитник. А она травиться дрянью собралась, и загибаться потом весь день! Чего бы ради?! Да они даже не ухаживают за тобой, только ошиваются рядом да хвостами обвивают по поводу и без! Да они даже положенного дара за дитя не преподнесли до сих пор!

— Да я готов любую прихоть, любой каприз… — начал было Саргус.

— И тут бедным змеям не везёт. Каяна-то, даром, что аристократка, совсем не капризная. — Съехидничала, молчаливая в последнее время, Элина. — Ну, вот всё против нагов, да?

— Да уж, а про цветы там, подарки… Не слышали, нет? — Поинтересовался братец Каяны. — И вообще, насколько я помню, сестру даже из библиотеки можно было выманить шоколадом, даже когда она сердилась и обижалась. Цените мою доброту. А вот про дар вовремя вспомнили. Держи! Я ее добыл в поединке, но мне она не покорилась, с характером дрянь.

Наарлейд вытащил из храна традиционную для нагов глефу. Эта, правда, отличалась. И сильно. Цвет стали под определенным углом отливал то в ярко- красный, то в насыщенно синий. Но при любом наклоне, была хорошо видна травленая вязь по хищным лезвиям, над которым дополнительно ещё размещался острый клинок, массивный у основания и превращающийся почти в спицу на конце.

Стоило Наарису взять древко в руки, как по оружию прокатилась искристая рябь, окончившаяся зеркальным отблеском на лезвиях. Оружие нашло своего воина. Проделав огромное расстояние, сменив десятки рук, но попало к тому, чье рождение почувствовало сквозь пространство. Рис, без напоминаний, резанул руку сначала об одно лезвие, потом о другое, и крутанул над головой, читая заговор на единение сути.

— Прими и от меня дар, внук! — Кайл протянул мальчишке медальон. На толстой цепи, якорного плетения переливался ярко — алый кабошон. Словно сгусток пламени застыл на мгновение, в окружении бронзовых крыльев. — Это наша суть. Пламя, породившее этот мир. Никто и никогда не снимет его с твоей шеи. А пламя никогда не оставит тебя. Даже если тебя запрут в комнате, защищённой от магии, в магических путах, посреди земель, лишенных магической искры.

Рис почтительно склонился перед дедом, позволяя ему самому застегнуть на шее внука массивную цепочку, которая моментально стала неразрывной.

— Не рано ли ребёнку такие дары? — Уточнил правитель нагов, заметив хищный блеск в глазах собственного сына.