Шрифт:
Закладка:
Я смотрела в огромное окно и представляла, как в белом платье танцую с папой. Ведь так многие делают… и есть в этом что-то... что заставляет сердце сжаться.
Мы вышли из загса, шли по улице мимо людей, ресторанов, шли домой. Просто домой. Кто-то звонил, поздравлял, но мне было всё равно. Я испытывала какое-то подобие трепещущего волнения, а в сумочке лежала розовенькая бумажка, о которой мы так мечтали.
Я любила человека, держащего меня в тот день за руку. Любила и тихо ненавидела всех вокруг. Ненавидеть плохо. Всё вернётся бумерангом, наверное, мне и вернулось.
Андрей шёл с улыбкой. На его пальце блестело кольцо, и я ловила себя на мысли, что мне это нравится. То, как оно там сидит, как смотрится. Нравится, но в моей душе пусто.
А ведь я даже не была полностью уверена. Он сделал мне предложение на выпускном, и я согласилась, а как не согласиться? Мы с детства вместе. Всегда и везде.
Вся моя жизнь ещё впереди. Я вышла замуж за человека, которого люблю, а может, это вовсе не мой человек? Я не знала.
Знала только одно - что все мои «мне не хочется» - ложь.
Я же была и есть, самая обычная, со своими слабостями, а ещё тогда я, кажется, променяла свою позицию и мечту на то, что считал приемлемым и более рациональным человек, который отныне звался - муж.
Почему?
Я до сих пор не могу ответить себе на этот вопрос… почему?
Но ответа и не потребовалось, через полгода после нашей свадьбы мы с Витькой и Олькой возвращались с дачи, Андрей тогда с нами не поехал. Сослался на большое количество работы. Но я-то знала, что ему просто не нравятся мои друзья. Никогда не нравились. Он всегда общался с ребятами старше, поэтому с нами ему явно было не интересно, что в школе, что после её завершения.
Спустя три месяца после аварии его мать пришла к моей и со слезами на глазах просила прощения за своего сына, который подал на развод. Я узнала об этом не сразу, но его визиты становились всё реже и реже, пока не прекратились совсем. А потом, потом папа мне всё рассказал. Что я тогда чувствовала? Не знаю.
А что может чувствовать человек с изуродованными огнём ногами и разбитым сердцем, почти три месяца невылезающий из больничной койки?
Открываю дверь. Он стоит там, такой чужой. И я понимаю, что ничего к нему не чувствую. Совсем.
- Привет, пригласишь?
Вы были в метро? О да, вы, конечно же, были. И мне вас жаль. Но больше жаль себя. Это склеп, самый настоящий бактериологический рассадник. Всё такое грязное, и эти люди. Они толпятся, дотрагиваются до тебя. Мерзко. Очень мерзко. Блевать хочется.
Но даже этот муравейник не смог затмить то, что было позже. Чокнутая старуха и дьявольский ледяной душ.
Впрочем, это неплохой предлог попасть в квартиру Разумовской… Всё такое… обычное. Очень мало места и света. Безвкусные занавески, и некоторая мебель вообще не вписывается в общую картину, ну а то, что её явный переизбыток, говорить не стоит. Короче, мрак. Но хоть чисто, уже радует.
Но больше радует то, что она сразу прониклась моей с ходу сочинённой историей.
Поэтому можно смело сказать, что за всем этим свинством было и нечто приятное. Например, её глаза. Расширенные зрачки и такой смущённый, но очень заинтересованный взгляд. Она явно повелась. Правда, и взбесилась, но так гораздо забавнее. Она не амёба, как показалось сперва. Очень даже интересненькая. Однозначно.
Дерзит.
И вот этот выкидон в стиле «ты не в моём вкусе» точно усилил желание побыстрее её развести. Не стоило ей так говорить. Совершенно не стоило.
Её забота умиляет. Но не настолько, чтобы сделать поблажку и отказаться от спора. Конечно, этот мокрый шмот я больше в жизни не надену, к чертям всё выкину. Да и мои церберы ждут в тачке через два дома. Я спокойно могу свалить, но не делаю этого. Рано. Нужно пораскинуть мозгами, трахнуть эту Элю и поехать к Дягилеву за Скайлайном.
Пока она копошится в ванной, открываю одну из закрытых дверей, с первого раза попадая в её комнату. Бежевенькие обои, книжечки, игрушечки мягкие.
Косметика и духи, кстати, тоже присутствуют. Только воняют спиртом каким-то и дешёвым ароматизатором ванили. Приторно. Отставляю эту «радость» в сторону, чувствуя её за своей спиной. Её это бесит, то, что я сюда зашёл. Ну прости, говорила бы поменьше, возможно, ничего бы не произошло.
Спокойно выхожу в коридорчик под её вопли и с тем же спокойствием впрыгиваю в свои испорченные шмотки. Если она думает, что я так быстро свалю, ошибается. Да и родоки её, походу, куда-то уехали. Просто мегавезение.
Она выпроваживает меня к двери, но вот на прощальный поцелуй отвечает. Целуется, кстати, плохо. Очень и очень плохо. Даже смешно. Взрослая девочка вроде.
И ведь всё с ней ясно. Как открытая книга. Но после заявления про год без секса книга захлопывается перед моим носом. Потому что я не понимаю её.
Точнее того, как она себя ведёт. То стесняшка и недотрога, то отзывчивая и прямолинейная, как трамвай. Что у неё вообще в башке творится?
Уйти сейчас будет ошибкой. По крайней мере, не разобравшись с данным феноменом. Сваливаю на кухню, оставляя её у двери, как раз в то время, когда раздаётся звонок. Она чертыхается с личиной и распахивает дверь настежь.
На площадке тусует какой-то парниша. В трениках и китайской футболке. Мужик, одним словом. Бутыля пива ему для колорита не хватает. Я прекрасно вижу их обоих, стоя в кухонном проёме.
- Привет, пригласишь?
- Нет.
- Эль, я хотел извиниться, столько времени прошло.
- Вот именно. Прошло. Андрей, иди домой.
- Эль, - хватает её за руку, - я же от души. Правда.
- Спасибо.
- Слушай, я дурак. Я понимаю, что поступил как последний трус, но я тебя люблю. Постоянно о тебе думаю.
А вот это уже интересно. Этот питекантроп портит мне всю картину. Попозже не мог на горизонте появиться?!
- Ты одна? Мамка сказала, твои уехали.
- Не одна.
Опа, вот это поворот. Походу, меня сейчас представят.
- В смысле?
- В прямом. Я не могу быть с кем-то, по-твоему? Мне кажется, что после тебя моя жизнь не закончилась, и я вправе строить новые отношения с другими людьми. Разве не так?
- Кто он?
- А это тебя не касается. Тебя больше ничего не касается, - говорит едко, с прорастающим в голосе смехом.
И это слышится странно, впрочем, как и выглядит.
- Эля, я серьёзно.
- Слушай, чего тебе надо? Проваливай отсюда. Мне не нужен ни ты, ни твои извинения.
Но он её не слышит. Отталкивает от двери и залетает в квартиру.
