Мимо прошла молодая женщина с идентификационной карточкой ФБР, приколотой к шортам из лайкры, — обаятельная, в превосходной форме, будто жир просто не осмеливается льнуть к ее телу. Увидев, как Декер, наклонившись, касается носков, а потом ставит ладони на пол плашмя, она заметила:

— Впечатляет.

— Что ж, тогда рекомендую отвести взгляд. Дальше все пойдет под откос.

Рассмеявшись, она двинулась дальше.

После разминки Декер взялся за железо и делал, что мог, пока мышцы не начали вопить, потом схватил медбол[18] и занялся кором. Наконец-то взмок по-настоящему и почувствовал удовольствие.

— Ну, я в восторге, просто полный отпад.

Обернувшись, Амос увидел Джеймисон в спортивном костюме.

— Ты пришла или уходишь? — поинтересовался он.

— Ухожу. Пришла к открытию. Была в другой части зала и уже уходила, когда увидела тебя. — Она хлопнула его по предплечью: — Так держать, Декер!

Отложив медбол, он развел руками:

— Мало-помалу, ладно?

— Не хочешь вернуться со мной? Моя квартира чуть дальше твоей.

— Я хотел пройтись по дорожке, чтобы размяться.

— Хорошо. Увидимся в офисе. И кстати, Амос, ты уже заглядывал в буфет и холодильник?

— Я заметил, что там что-то есть.

— Я закупила продуктов перед твоим приездом, — с легким смущением призналась Алекс. — Не надо меня убивать, но в основном это здоровая пища. Вот потому-то я и принесла тебе тот омерзительный сэндвич на завтрак, типа, побаловаться напоследок, прежде чем ступить на здоровую стезю.

— И насколько здоровую? — пожелал узнать Декер.

— Предоставлю удовольствие открытия тебе, — неловко усмехнулась она. — Заберу тебя где-то без четверти, — и удалилась.

Несколько минут спустя закруглился и Декер. Он утер лицо и направился к дорожке, располагавшейся за залом и обнесенной оградой высотой по пояс.

Амос шагал по дорожке ускоренным шагом, пока колени не начали подкашиваться, и тогда сбавил шаг. Сердце билось часто, пот все бежал. По телу разливалось приятное изнеможение. Было прохладно, и каждый вдох превращался в крохотное облачко.

А потом что-то пронеслось мимо настолько быстро, что Декер едва не упал. Он и не заметил, что кто-то приближается.

Развернувшись, Тодд Миллиган затрусил обратно, не сводя глаз с Декера. Его тело, облаченное в шмотки компании Under Armour, выглядело весьма впечатляюще — компрессионная ткань четко обрисовывала кубики пресса.

— Эй, Декер, вам стоит прибавить ходу, а то затопчут.

И, повернувшись, рванул прочь — шустрый и спортивный.

Надутый мудак.

Минуту спустя Амос услышал, как приближается еще кто-то. Может, Миллиган хочет обойти его еще на круг. Он подался было в сторону, чтобы уступить дорогу, когда сзади донеслось:

— Доброе утро!

Добежав до него, Лайза Дэвенпорт, облаченная в утепленный тренировочный костюм, остановилась, опершись ладонями о колени и сделав несколько долгих вдохов.

— Доброе утро, — ответил Декер.

Она занялась растяжкой рук и ног.

— Я как раз закончила пробежку, когда увидела тебя.

— Меня проглядеть трудно, хотя агент Миллиган чуть не врезался в меня. Прикинь?

— Кто бы сомневался, — сухо отозвалась она.

— Я только-только вышел на дистанцию. Сначала позанимался ОФП.

— Занятия придают мне энергии. Я их обожаю.

— Мне тоже, как видишь.

Она расплылась в улыбке.

— Но ты же играл в колледже и был профессиональным футболистом. Ты должен быть в фантастической форме.

— Это было уже давным-давно.

— Ну и не так уж давно — тоже.

— С чего ты взяла?

— Ты был офицером полиции, а потом детективом. Тогда ты тоже должен был быть в неплохом состоянии.

Декер снова зашагал, и Лайза подстроилась под его темп — во всяком случае, попыталась.

— Мне кажется, это тоже было уже давно.

— Но на самом деле не так уж и давно. С тех пор минуло не больше… ну, месяцев двадцати?

— Похоже, ты немало знаешь обо мне.

— Я любознательный человек, Амос, а ты — занимательный объект для изучения.

— Это потому что мне вышибли мозги, так что я не в состоянии ничего забыть и вижу вещи в цветах, которые люди обычно ассоциируют с красным, желтым и синим?

— Это моя область, и я не могу притворяться, что мне неинтересно. Ты осознаешь, какая ты диковинка?

— На самом деле никогда об этом не думал.

Лайза хотела было что-то сказать, но прикусила язык.

— Что ж, рада была повидаться. Пойду приму душ. Увидимся в офисе. — Она развернулась и затрусила в обратном направлении.

Проводив ее долгим взглядом, Декер доковылял до лавки рядом с дорожкой и сел. Дал сердцебиению вернуться к норме и тогда встал, почти уверившись, что теперь его не хватит удар. Медленно дошел до своей квартирки, принял душ и оделся во все новое. Вчера вечером он примерял эти вещи, но теперь они казались капельку великоватыми.

«Должно быть, навоображал себе».

Заглянул в холодильник: соевое молоко, свежевыжатый апельсиновый сок, йогурт, яблоки и упаковка органических яиц. Зерновой хлеб из девяти злаков. Особо постная курятина. Фарш из индейки. Бутербродное «масло» с добавлением канолового масла. И свежие овощи в выдвижных ящиках. Заглянул в буфет. Здоровые злаковые хлопья, арахисовое масло с пониженным содержанием натрия, мед, супы с пониженным содержанием натрия, органические макароны, нечто под названием «ризони», пузырьки с витаминами, льняное масло, энергетические батончики, бананы, энергетический напиток для разведения в воде и пара дюжин бутылок спортивных напитков с различными вкусами. Никаких пакетов с чипсами, плиток шоколада или ведерка мороженого в пределах видимости.

Насыпав в миску хлопья, выглядевшие так, будто белка нагадила в них прутиками, Амос залил их соевым молоком и приправил нарезанным бананом.

Все же Джеймисон смилостивилась над ним, потому что кофе имелся. Но сливки были обезжиренными, а сахар представлял собой бурую нерафинированную массу, которую Декер видел, но ни разу не пробовал. Очевидно, рафинированный сахар, которым он пользовался вчера, Джеймисон реквизировала.

Приготовив кофе, Амос отнес чашку и миску на стол в обеденной зоне, сел и съел свой завтрак.

«Что ж, хотя бы сытно», — подумал он, споласкивая чашку, миску и ложку.

Посмотрел на часы. До сбора команды с полчаса. Надо убить немного времени до приезда Джеймисон. Сев в кресло, он поглядел в окно на улицу, бурлившую жизнью.

В Куантико уйма народу приезжает и уезжает круглые сутки напролет. А теперь и Декер стал крохотной шестеренкой в этой колоссальной экосистеме. А хотел ли он этого на самом деле?

Амос прикрыл глаза, и, хотя он и не желал этого, его безупречная память вернулась к гибели его семьи в собственном доме, к месяцам душевных мук после того и, в конце концов, к выслеживанию и наказанию их убийц. А потом — к осознанию, что даже после этого он не приблизился к подведению черты