Я вздохнула и побрела к двери. Следом за мной выскочил счастливый продавец и заверил нас, что всё непременно доставят к нам домой в целостности и сохранности и попросил адрес доставки, и оплату. Судя по тому, как сморщился Тобик, она была существенной. Двадцать пять ауресов? Я мысленно присвистнула и гордо посмотрела на супруга. Мол, да, я такая, я могу.

- Решила немного обновить гардероб! Надеюсь, ты не против этого? – с вызовом поинтересовалась я.

- Ну что ты, милая! Всё только для тебя – неуверенно улыбаясь, ответил он.

Невольно, я обернулась. Над дверью, из которой я вышла, висела большая вывеска: «Цветущий сад»! По мере того, как мы продвигались в сторону выхода из Манежа, Тобиас нервничал всё больше и больше. Так, кажется, час «икс» близится! Но умирать сегодня я не собираюсь, даже несмотря на то, что этим прискорбным обстоятельством я могу принести некий дискомфорт своей половине.

Едва мы дошли до выхода, как потенциальный вдовец мне заявил, что сопровождать меня не сможет – дела возникли срочные! Я печально покивала, глядя в бегающие глаза своего благоверного, думая о том, что наёмному убийце платить будет необязательно. Вот интересно, что со мной произойдёт по пути домой? Лошади внезапно понесут из-за колючки в попоне? Или лопнет ось на раме коляски? Нападение преступников я отмела – это было бы проблематично в городе, полном людей и транспорта. Значит, скорее второе…

- Очень жаль, что ты не будешь меня сопровождать в поездке домой, дорогой! Мне тебя будет очень не хватать! – я нежно обняла супруга и поцеловала в щёку.

Чувствовалась, что он был очень растроган таким выражением любви, по крайней мере, бормотал нечто невразумительное о том, как сожалеет о том, что не сможет поехать со мной. Мы попрощались, и он вскочил на лошадь, я стояла, помахивая ему вслед платочком. После того, как он скрылся из вида, я высморкалась в этот же платок и повернулась к нашему возчику:

- Опусти немного верх коляски – пусть проветрится внутри, я сюда-то ехала, едва не задохнулась! Что ты там делаешь? Хвою какую палишь? – после чего нервно закинула внутрь свои покупки – Я возьму наёмного возчика, а ты поезжай домой!

Возничий испуганно снял шапку. Стал бормотать слова оправдания и обещания всё исправить, после чего торопливо поехал. Я осталась смотреть ему вслед – издалека было видно, что в коляске никого нет. После чего устало опустилась на скамейку – ну, что ж. Хотя бы теперь мой кучер в безопасности, если коляска будет пустой, вряд ли она сломается от небольшого подпила.

Глава 8

Я долго сидела на скамеечке возле Манежа, не решаясь возвращаться в особняк. Да и идти мне было незачем, если честно. Постоянная боязливая оторопь, которую я замечаю на лицах некоторых слуг, безумно меня расстраивает. Так и хочется схватить за грудки садовника или кухарку и крикнуть им в лицо, что я не безумная тётка, которую они называли между собой «старухой», что она не родилась такой – это всё вина опиума, и что за короткое время из здоровой, пусть и слабовольной женщины она превратилась в старую развалину. Думаю, что не зря весь персонал работает в доме не более полугода, и просто не осталось людей, которые бы помнили Катерину другой…

Мои размышления прервал удивлённый мужской голос, я обернулась и узнала того парня, из цветочной лавки, который «выставил» Тобика сегодня на неплохие деньги.

- Госпожа! С вами всё в порядке? Быть может, вы замёрзли? Нынче днём морозно! Позвольте вызвать вам возчика.

Я просто кивнула, он отбежал, залихватски свистнул, и передо мной остановился наёмный возок с заросшим мужиком на облучке.

- Вот, отвезёшь госпожу, куда укажет! – серьёзно сказал парень.

Мужик флегматично кивнул, и мы поехали. Уже приближаясь к особняку, я равнодушно подумала, что, скорее всего, Тобиас будет несколько огорчён, когда заметит, что коляска пуста. А затем тихонько рассмеялась, заставив возчика обернуться. Судя по всему, мой благоверный должен значительную сумму денег той личности, которая встретилась сегодня в Манеже. Досадно, но умирать я не собиралась. Зато теперь у меня есть твёрдый план, как заставить супруга позабыть обо мне раз и навсегда.

Точнее говоря, когда-то давно, в той, прошлой жизни, я увидела по телевизору один репортаж на новостном канале, где журналист стоял возле обугленного остова большого автомобиля, сообщая о том, что известный в северной столице предприниматель только что был взорван возле собственного дома. А потом брал интервью у серьёзных мужчин в погонах, вещавших что-то о том, что всех найдут и покарают…

И помнила, как мама переживала, так как была шапочно знакома с погибшим лично, папа тогда её ещё утешал.

- Оль, да ты брось! Всё с этим Полянским в порядке! Должен он всем, вот и всё. Так что отдыхает уже мужик на песчаных пляжах Ривьеры!

Так что, если не случиться моя смерть в ближайшем будущем, придётся и Тобику с «сестрицей» податься куда-нибудь поближе к «песчаным пляжам Ривьеры». Поскольку кредитор его недвусмысленно намекал, если не достанет тот немедля денег, не быть ему живым. Не знаю, сколь долго оформляется «вдовцовое наследство», но кредиторы имели все шансы заполучить свои деньги… одним словом, просто стоит немного подтолкнуть Тобика к тому, чтобы он решился на побег. Вот вернётся он «с прогулки», а я тут во всей красе. Так что деваться ему будет некуда – или бежать, позабыв про мою смерть, либо ноги в тазик с цементом, и в Гудзон!

А потому, вышедши возле особняка и расплатившись медным аурусом, я зашла в дом, не встретив никого по дороге. Аделаида пила чай в малой гостиной, нынче вечером она была восхитительно прекрасна, в нежном белом платье, которое, казалось, состояло лишь из воздушной кружевной пены. Она изящно обернулась, заслышав мои грузные шаги, на её лице застыла гримаса ужаса и отчаяния. Судя по всему, живой меня никто не ждал. А зря!

- Катерина! Ты вернулась одна! Я не совсем понимаю, а где же мой брат? – она вскочила и невольно опрокинула чашку, по скатерти стало расплываться безобразное коричневое пятно.

Она снова села, растерянно смотря в пол, затем взяла колокольчик и бешено зазвонила, вызывая горничную.

- Не стоит так