— Мы уже взяли всех участников дуэли под стражу, как и всех судей этого поединка, — с напряжением в голосе произнес начальник службы безопасности.

— Хватит, Гладков! — отмахнулся лениво князь, пронзив недовольным взглядом безопасника, отчего тот невольно поёжился. — Ты за кого меня принимаешь? За трёхлетнего ребенка? Знаю я для чего вы взяли их под стражу. Чтобы я до них не добрался, пока вы их выпроваживаете прочь из империи.

— Захар, не совершай опрометчивых поступков, — вновь завёл старую шарманку Головин, начиная напрягаться. — Они студенты по обмену. Есть соглашение двух империй. Я знаю твой характер, догадываюсь о твоей силе и понимаю, как это всё выглядит с твоей точки зрения, но нельзя идти напролом…

— Игорь Андреевич, вы считаете, что я буду разбираться с мелкими сопляками из амерской империи? — со сталью в голосе вопросил Лазарев, перебив ректора и чуть склонив голову набок. — Думаете, это достойно князя? Дети повздорили! С кем не бывает? — усмехнулся радушно уникум, пожав плечами, чем ввёл в ступор и недоумение ошеломлённого старика. — Я забираю своих ребят. За исцеление тоже возьмемся сами. Как и сказала Нина Егоровна, академия здесь действительно бесполезна.

Каждое слово Палача Империи походило на удар по самоуважению Головина, словно он орудовал молотом по наковальне. И чем дольше тот говорил, тем мрачнее и напряженнее становился ректор и начальник службы безопасности. Всем и без того становилось понятно, что такой человек не спустит данный вопрос на тормозах.

— Однако, прежде чем мы уйдем, — вдруг ни с того ни с сего осклабился мужчина, присев на свободное место. — Я хочу кое в чём разобраться, а вы будете свидетелями, — и поманив к себе троицу альвов, которые мгновенно подчинились, спокойно добавил: — Рассказывайте, как всё было на самом деле и ничего не бойтесь. Я внимательно слушаю.

***

— Глава, это был Кайл Астор и три его приятеля, — как на духу выпалил альв.

— Астор, Астор, Астор… — задумчиво пробормотал я себе под нос, почесывая щеку. — Что-то знакомое… Кто он?

— Кирк Астор, — вдруг тихо произнесла княгиня Туманова. — Ты убил его на столповом магинарии. Он проклял его высочество. Кайл — это его двоюродный брат. Побочная ветвь их дома.

— Ах! Точно! Жалкое отребье. Тот никчемный смертник-малефик… — с загадочной улыбкой подтвердил я, а после поднял глаза на альва. — Эти идиоты ничему не учатся. Впрочем, ладно. Подробности.

На мгновение в палате возникла тишина и нервно переглянувшись со своими друзьями и взглянув на изувеченных товарищей, юноша продолжил:

— Я прошу вас не сердиться, глава, но эта дуэль произошла… она произошла из-за вас, — невнятно проговорил парень, бросая затравленные взгляды на Лиру в поисках поддержки.

— Надо же, — ухмыльнулся весело я. — Это действительно становится интересно.

— О чем ты говоришь, Сицил? — произнесла растеряно Калира.

— Матриарх, они… они оскорбляли и поносили главу, — сбивчиво зашептал альв, крепко сжимая руки в замок. — Они… они говорили, что он смертельно болен… Говорили, что вскоре… что он вскоре…

— Продолжай, — попросил расслабленно я, широко усмехаясь. — Можешь говорить всё слово в слово. Не переживай.

— Они говори, что наш глава скоро сдохнет! — выпалила решительно единственная девушка из всей троицы. — Говорили, что жить вам осталось недолго. Мы — члены рода Лазаревых, поэтому и не могли спустить подобного. Кларисса и Риаз не выдержали и бросили им вызов. Ну а дальше…

— Я уже понял. Их просто запытали, — как можно теплее улыбнулся я троице альвов, неторопливо поднимаясь со своего места. — Этого достаточно. Вы молодцы. И они тоже молодцы, — отметил я, глазами указывая на Клариссу и Риаза. — Астор силен и могуч, как я погляжу, раз смеет оскорблять князя Российской Империи, — ехидно пробубнил я себе под нос. — Прямо-таки уродился с железобетонными шарами.

— Кусок дерьма! — прошипела сквозь зубы Прасковья.

— Захар, я тебя очень прошу! — вдруг взволнованно выпалил Головин. — Нет! Даже заклинаю! Не вмешивайся. Это глупые дети, которые неспособны следить за языком. Их сегодня же вечером отправят домой. Не нужно…

— Хватит вам, Игорь Петрович. Мы уже во всём разобрались, — спокойно отмахнулся я, перебивая ректора и направляясь в сторону выхода. — Сказал ведь уже, дети просто повздорили. С кем не бывает? Всё случилось по правилам академии, хоть и чересчур жестоко. Сильный правит балом. Я уважаю такое. Очень уважаю. Пойдемте, девочки. Вы трое тоже за мной. Нина Егоровна, не могли вы распорядиться, чтобы моих ребят доставили в резиденцию?

— Это несложно, — кивнула женщина. — Мы об этом позаботимся.

— Благодарю вас.

— Захар, дай слово, что не будешь вмешиваться! — не унимался старик, продолжая стоять на своём.

Вот ведь старый пень! Вцепился как клещ в мою реанорскую задницу!

— Катаклизмом клянусь я их пальцем не трону на территории империи, — миролюбиво произнес я, не оборачиваясь. — Честь имею, господа и дамы.

А затем, пропустив своих жен и альвов вперед, князь Лазарев неспешно скрылся за дверью. А стоило той захлопнуться, как начальник службы безопасности и Анастасия на пару с Инной облегченно выдохнули.

— Ушел-таки, — выдохнул облегченно ректор, обессиленно падая на свободное место и прикрывая глаза. — Сумасбродный паршивец.

— До чего пугающая личность, — заторможенно прошептала секретарь Головина, не сводя взора с дверей. — С ним даже рядом находиться страшно. От него мощью разит за километр.

— Князь Лазарев внушает. Как я и думала молва о нём не врала. Да и Острожская ничуть не преуменьшила его достижения в своих рассказах. Интересны мужчина, — задумчиво пробормотала Туманова, переглянувшись с дочерью, а от слов матери целительница даже невольно вздрогнула. — По крайней мере, — вдруг ни с того ни сего расплылась в обворожительной улыбке княгиня, — теперь я понимаю, что в нём нашли Трубецкая, Потёмкина и Романова. Силен. Беспринципен. Решителен. Чересчур жесток, правда, но в наше время…

— Мама? — внезапно приподняла брови её дочь. — На что ты намекае…

Вот только договорить магиня жизни не успела, потому как в тот же момент Головин резко вскочил с места и ошеломленно уставившись на двери, хрипло выпалил:

— Стоп! Не может быть! — и на мгновение задумавшись, ректор шокировано повторил слова Лазарева: — «Не трону на территории империи».

***

Всё же люди порой верно говорят: «На ловца и зверь бежит». Потому как в данной ситуации, всё сложилось именно так.

Телефон завибрировал в ту самую секунду, когда до выхода с кафедры целительства и магии жизни оставалось несколько десятков метров.

— Слушаю тебя внимательно, тесть, — расслабленно обронил я, выныривая из вялотекущих размышлений и набрасывая на себя полог тишины.

— Захар, это не амеры, — перешел сразу к сути дела Потёмкин. — Их просто использовали.

Кто бы сомневался… Дурак бы догадался!