Земля, воздух и само пространство тонкого мира начали покрываться первородной тьмой, не в силах сопротивляться.

Первый Оракул отреагировала стремительно. Точнее ее правая марионетка. Та самая, что «убила» мою сестру. Я отметил для себя, что за скорость из этой парочки отвечает именно он, чтобы иметь больше шансов во время боя, но зря старался.

Потому что стоило марионетке-здоровяку оказаться в области паутины хаотической энергии, как она незамедлительно впилась в него и окутала беднягу быстрее, чем я успел моргнуть.

Божественно слепящий лазурный свет его внутренних потоков разом потускнел, а каменное лицо Стража болезненно скривилось. Но он не сдавался. Припав на колено и издав протяжный шелестящий вопль, Страж обхватил своими огромными руками весь сгусток хаотической энергии и с усилием затолкнул его внутрь себя.

Такая себе идея, учитывая, что Хаос вместо энергии тонкого мира начал стремительно пожирать здоровяка изнутри и расти еще быстрее, чем до этого. Божественная лазурная энергия Стража походу куда питательнее, чем та, что витает вокруг.

И как только я хотел спросить у первого Оракула как происходящее вяжется с ее словами про океан и каплю дегтя, почерневший изнутри Страж внезапно исчез. А вместе с ним и вся хаотическая энергия. Благодарный Астрал перестал вибрировать и искажаться, а голубые сгустки энергии вернулись в свое обычное состояние.

Ясно, старуха засунула разбушевавшийся Хаос внутрь Стража и телепортировала его в реальный мир.

Осознание этого заставило меня внутренне торжествовать. Бросив хаотический пучок в сторону ради эксперимента, я и в самых смелых мечтах не ожидал, что мощь одной капли настолько разрушительна для тонкого мира.

Всерьез вредить астральному миру я не планировал, я же не хаосит какой и не псих. Мне нужна была демонстрация силы и рычаг давления на всю эту шоблу последователей Высших.

И я его получил.

— Прощу прощения что перебил, бабуля. Так что ты там говорила про океан и каплю дегтя?

Глава 8

Первый Оракул молчала. Однако ее тело и лазурные потоки красноречиво говорили вместо нее. Как бы ни старалась, старухе никак не удавалось скрыть от меня свою дрожь и страх.

Давно забытая древним существом человеческая эмоция дестабилизировала энергию внутри первого Оракула и из-за этого все пространство тонкого мира вокруг искажалось и зловеще вибрировало.

Бабуля наконец-то поняла, что убедить меня словами не получится и она оказалась в тупике. Ведь еще одна капля хаотической энергии способна прикончить и второго ее Стража.

Ровно так же, как я понял, что потеря одной марионетки болезненно сказалась на первом Оракуле. Ее внутренние запасы энергии разом уменьшились вдвое, а приток сил из внешних источников практически прекратился.

Я абсолютно уверен, что даже без техники хаосита, я смогу одолеть ее в открытом бою прямо сейчас. Единственная причина почему я еще не напал, это боязнь упустить возможность и подставить своих близких под удар. Ведь старуха, в отличие от меня, все еще способна сбежать отсюда в любой момент. Сбежать и перебить всех, кто мне дорог.

Будучи запертым в тонком мире, я не смогу этому помешать.

И у первого Оракула есть только две причины оставаться здесь со мной. Первая — страх обоюдного уничтожения. Ведь пока она будет убивать в реальном мире дорогих мне людей, я в ответ утоплю весь тонкий мир в Хаотической энергии.

В результате мы оба потеряем все за что сражаемся.

Но есть и еще одна причина. Амулет. По какой-то причине он отчаянно нужен старухе. Настолько, что она готова была сравнять всю Москву с землей в стремлении непременно отобрать его.

Так мы молча и стояли друг напротив друга долгих десять минут, что тянулись целую вечность. Любое неосторожное слово или действие могло запустить процесс взаимного уничтожения, к которому мы оба не горели желанием прибегать.

— Чего ты хочешь? — наконец, нарушила тишину первый Оракул, смягчив свою угрожающую боевую форму.

Ее внешний вид стал более человечным. Дряхлые кости покрыла молодая кожа, насыщенные бордово-синие огни глазниц трансформировались в глаза с ярким лазурным зрачком, а голос зазвучал хоть и напряженно, но в то же время искусственно-доброжелательно и даже немного по-человечески.

Корректировка облика снижала боевой потенциал первого Оракула, но я не стал ослаблять циркуляцию потока и на процент. Ведь напрягала меня вовсе не ее сила, а угроза телепортации, которую старуха способна осуществить в любой момент.

Мой же главный козырь был не так прост в использовании и расслабляться напротив столь могущественного и опасного существа было нельзя.

— Сейчас я очень хочу покоя, — ровным голосом ответил я, — Для этого мне нужны гарантии безопасности моих близких и тех, кого я, став Хранителем, обязался защищать.

— Это можно устроить. Совету Оракулов нет никакого дела до дел смертных, пока они не несут угрозы прорыва Хаоса или сну Высших, — прошелестела старуха, — но ведь это не все требования, дитя?

— Не все, — подтвердил я, тщательно подбирая слова, — я должен попасть к Карельской Аномалии и поговорить со своим дедом, — максимально честно ответил я.

Моей первоочередной задачей было заставить первого Оракула меня слушать, и я ее добился. Но даже так, я прекрасно понимал, что не смогу получить все что угодно и сейчас буквально единственный шанс найти компромисс и избежать взаимного уничтожения.

Поэтому я стал мыслить рационально. Отринув эмоции, гордость и упрямство я осознал, что, пусть это и тяжело, я должен отказаться от идеи мести. На время, разумеется.

Да, моего старика убили именно Высшие. Это неоспоримый факт. Но я едва устоял в бою против одного Оракула. А что, если за мной придет весь совет с целой армией своих лазурных Стражей?

Ответ очевиден. Меня, и всех, кто осмелится встать на мою сторону устранят, наплевав на побочный ущерб. Даже мой дед, будучи на грани ранга Абсолют и с поддержкой всех бойцов семьи Жуковых не справился с советом Оракулов и был уничтожен, вместе с целым городом ни в чем не повинных людей.

Ради безопасности Кати, Варвары, Василисы, Арсения, малышки Лили, ректора Киры и остальных Романовых. Ради безопасности моей молодой талантливой команды, что поддержали меня в Гельсингфорсе и Лондоне, в лице Олежки Голицына, Семена Болдырева, Виктории Меншиковой, Лены Скрябиной и остальных студентов Академии. Ради безопасности моего названного брата Кости Адлерберга, целительницы Агаты, что спасла мне жизнь, Майи, Станислава Голицына, жителей