– Ваше Преосвященство, мои подчиненные определили место, где произошло пробуждение последнего источника. Это руины древнего храма бога Огня в предгорье Западного Эскела.

– Где-нибудь рядом с Минэем?

– Не совсем. Это на расстоянии дневного перехода от Минэя – уточнил Вергелиус. И со значением добавил – но рядом старый охотничий замок Тиссенов. В последние годы им никто не пользовался, а тут вдруг княгиня София отправила слуг привести его в порядок.

– Не верю я в такие совпадения – задумался Аполлинариус, постукивая старческими узловатыми пальцами по мраморному подоконнику.

– И я не верю. Но пока новых донесений от моего агента из Минея не поступало. И инициации нового мага в этот раз в храме Айрана не было.

Понтифик оторвался от окна, прошелся по кабинету. Сейчас, когда ему не перед кем притворяться, походка была по-стариковски неуверенной и шаркающей. Но взгляд старца оставался по-прежнему острым и недоверчивым.

– Боюсь напомнить – осторожно начал Вергелиус – но пора уже что-то решить с назначением Главного жреца Минэйского Храма…

– Сам знаю! Нынешний болван ни на что не годится. Да, и прежний был ничем не лучше, даже достойной замены себе не подготовил.

– Так боялся, что его подсидят! – усмехнулся Инквизитор – И к делам никого не подпускал потому, что в наглую воровал и тратил деньги из казны Храма на покупку домов. А теперь вот Тиссены наложили на них арест.

– И что, никак их в доход Церкви изъять нельзя?

– Так купчие все на родственников жреца оформлены, и формально Храм не имеет к этому никакого отношения. Можно, конечно, доказать происхождение этих денег, но тогда нам придется публично раскрыть размер истинных доходов Церкви в Западном Эскеле.

– Нет, этого делать нельзя! Народ княжества только укрепился в вере после открытия Храма и всех последних событий, увидев в этом волю Единого. К тому же, судя по последним отчетам, поступление денег в казну Церкви резко возросло в Минэе.

– Да, это было бы недальновидно, Ваше Преосвященство – согласился мессир – авторитет Церкви там только восстановлен. Попробуем сначала договориться с Тиссенами.

– Вот и займись этим лично. Напиши Фридриху, узнай на какие уступки готов пойти его племянник, чтобы сохранить нормальные отношения с Церковью и с Островом. Потом отправишься сам сопровождать нового Главного жреца в Минэй.

– Меня туда не пустят, мальчишка Тиссен ясно дал понять моим людям, что инквизиции в его княжество путь заказан.

– Значит, с почетом проводишь нового жреца до Ведьминого перевала и назначишь Тиссенам встречу в крепости. Обострять сейчас отношения с ним ни к чему. Ни нам, ни им.

– Заодно проверю, что творится в Тибале. Мне доносят, что в Совете началась настоящая грызня за руку княжны Иоганны. Каждый род рвется к трону и предлагает своего кандидата. Понятно, что девчонку спрашивать никто не будет, но они даже между собой договориться не в состоянии. Все к тому же осложняется тем, что кроме Меркусов, погибли главы еще четырех старейших родов, входящих в Совет. И в них тоже сейчас царит неразбериха. К власти неожиданно пришли молодые наследники, а молодость, как вы знаете, не склонна к уступкам и компромиссам.

– Нам это только на руку: пусть пока грызутся, глупцы! С княжной мы разберемся чуть позже. Для нас сейчас гораздо важнее найти заговорщиков, самовольно пробуждающих источники.

Понтифик остановился у карты на стене и уставился на нее не мигая. Потом провел пальцем линию, соединяя на карте точки, отмеченные значками разного цвета.

– Сперва микенская глушь, затем деревня в окрестностях Минэя. После нее приграничное баронство Долеман, и теперь снова предгорье Западного Эскела. Если не сам молодой Тиссен приложил к этому руку, тогда точно кто-то из его ближайшего окружения. Спроси Фридриха – может, он заметил что-то или кого-то подозрительного? Пусть присмотрится к новым людям повнимательнее.

Старец вернулся в кресло и перевел взгляд на Вергелиуса. Сегодня Понтифик был на удивление спокоен и немногословен. И мыслил вполне ясно и логично.

– Тебе нужно правильно выстроить разговор с мальчишкой. Спокойно, без обвинений и угроз. Если понадобится, принеси ему устные извинения за хамство Ройса – пусть щенок подавится ими. И попробуй договориться с ним о возврате денег за конфискованные дома. Конечно, мы взыщем со жреца весь ущерб – такое беспардонное воровство спускать нельзя. Но Тиссенам этого знать не нужно – пусть вернут конфискованное. И не забудь вручить мальчишке список преступников, находящихся в розыске и подлежащих выдаче Острову. Предупреди князя по-хорошему, что ему не стоит превращать свои земли в прибежище для магов-отступников и прочего отребья.

Ну, это уж Вергелиус сам решит, как ему разговаривать с норовистым юнцом! Некоторые людишки по-хорошему вообще не понимают. Хотя… младший Тиссен в своих посланиях Понтифику и в разговоре с отрядом инквизиторов на границе, откровенно не хамил, скорее уж изощренно измывался, плетя словесные кружева. Язык у него явно без костей – сразу чувствуется школа Фридриха! Даже странно, что мальчишка пошел характером и умом не в отца-дуболома, а в интригана-дядю. Но кровь, как говорят, не водица…

– Иди, Вергелиус, готовься к поездке… А я пока подумаю, кого мне назначить Главным жрецом в Минэй. Это должен быть человек хитрый, но легко располагающий к себе людей. И при этом всецело преданный мне. Второй раз ошибку с выбором нам допустить нельзя.

Инквизитор, поклонившись направился к двери. Но с полпути вернулся, вспомнив о чем-то важном, и достал из папки еще один лист.

– Смею напомнить, Ваше Преосвященство, что неделю назад я уже подавал вам этот список с подходящими кандидатурами. Нижайше прошу обратить ваше внимание, на первых двух жрецов. Они оба маги Воздуха, а значит, им легче будет поладить с Тиссенами. Все-таки одна стихия, что не говори…

Понтифик взял в руки список и махнул рукой, отпуская Вергелиуса. Ну, вот. теперь можно со спокойной совестью заняться подготовкой визита в Тибал и к встрече с Тиссенами…

* * *

…Как говаривал один мой хороший приятель, собираясь в ночной клуб: маньяком можешь ты не быть, но сексуальным быть обязан. Поэтому сегодня я с особой тщательностью выбирал одежду для своего первого в жизни бала. А, нет, пожалуй, все же второго – первым для меня был выпускной в школе. Но это, как говорится, была совсем другая песня, их даже сравнивать смешно.

Днем на службе в Храме, я конечно, тоже не в лохмотьях был, но там у нас совсем другой дресс-код – сугубо официальный: тиссеновский венец, княжеская цепь, строгий камзол и брюки из черного бархата. Но на балу обстановка более неформальная: застолье, тосты, легкий флирт с дамами. Танцы-шманцы-обжиманцы, опять-таки… Так что венец на голове и массивная цепь на шее мне явно будут мешать. А танцевать на балу я теперь, конечно, собирался – иначе, как мне пообщаться с Бренной?

Ох, уж эта Бренна… сумела же устроить сюрприз! У меня чуть челюсть не упала, когда я ее в толпе увидел. Появилось желание хорошенько протереть глаза, а то может, мне это после службы в Храме мерещится?! Но нет, ее появление оказалось более, чем реально.