Вот только я ни за что не поверю, что частью этой гнусности мог стать мой отец. Точнее, вся моя семья, за которую он всегда решал единолично. Ничто в эрд’Кемарри не делается без одобрения ее скарта, можно даже сказать, что по части диктатуры у нас своя собственная маленькая империя: с теми же порядками, но другим главой.

В общем, я останавливаюсь на самом очевидном в подобной ситуации выводе – кто-то очень крепко подставил нас всех. Кто-то достаточно ловкий и умный, способный найти мой тайник, который не удавалось найти даже моей драгоценной сестрице, охочей покопаться в моих секретах в отместку за то, что я регулярно взламывала ее закрытые на хитроумные запоры ящики и комоды. Нет, мне дела не было до ее личных секретов, и я не собиралась красть ее украшения, которых, к слову говоря, было столько, что даже если бы я потянула парочку, Тэона еще очень нескоро заметила бы пропажу. Я делала это просто ради личного удовольствия и чтобы позлить сестрицу. И да – я поднаторела в тонком искусстве взлома, за что мне ох как влетало ото всех. Увы, но все полученные навыки совершенно бесполезны в теперешней ситуации, потому что двери моей темницы надежно заперты и опечатаны охранными знаками. Старикашка прекрасно знал, чем ему грозит мой побег, и предпринял чрезвычайные меры безопасности.

Откуда я это знаю? Потому что я была бы не я, если бы первым делом не подумала о бегстве.

К тому времени, как дверь в мою темницу открылась и на пороге появились трое облаченных в черные хитоны Высших таумати, я успеваю состряпать что-то отдаленно напоминающее план. В нем еще предостаточно пробелов, и вся последовательность отчаянно нуждается в доработке, но для этого требуется время. В моей ситуации – драгоценное и недоступное.

Тот из них, что носит на груди красную гемму на массивной золотой цепи – главный, и именно он еще некоторое время допрашивает скарта, нисколько не стесняясь моего присутствия. Честное слово, я безмерно счастлива хотя бы поглазеть, как строго засранца отчитывают, словно мальчишку, и как он пригибается к земле, изображая переломленную надвое корягу. Если мой план не сработает, мне хотя бы будет чем потешить себя последние минуты перед позорной казнью.

Наконец, таумати заканчивает измываться над стариком и обращает взор в мою сторону. Вопреки стремительно набирающей популярность моде скрывать свой истинный возраст за подменными заклятиями, этот тип не подправил себе ни единой черточки. Откуда я, «пустышка», могу это знать? Потому что выглядит он до невозможно отвратно. Даже не буду пытаться описать его внешность, скажу лишь, что когда-то он наверняка попал под разрушительное действие искажающих заклятий, чудом уцелел, но поплатился за это тем немногим, что осталось от его лица. Однажды одна из любимых гончих моего отца набросилась на нашего слугу и содрала кожу с его лица. Так вот - тот парень выглядел намного привлекательнее, чем старший дознаватель-таумати, разглядывающий меня красными глазами без век.

— Йоэль эрд’Кемарри? – совершенно бесцветным голосом спрашивает он.

Коротко отвечаю «да». Вообще полагается сделать реверанс, но мое тело терзает невыносимая жгучая боль, и я решаю поберечь силы на крайний случай. Вдруг он получил указания не церемонится с последней выжившей наследницей рода предателей?

— Вам предъявлено обвинение в заговоре, убийстве императора и наследного кронпринца. Вам есть что возразить? - Он пытается щуриться, но отсутствие век делает его похожим на фонарь из головы тыквы.

«Главное, не совершить трагическую ошибку и не засмеяться ему в лицо».

— Невиновна, - коротко и уверенно отвечаю я. – Ни одно из предъявленных обвинений я не принимаю и готова свидетельствовать в свою защиту любым из способов, которые будет угодно выбрать Императору. Так же я требую соблюдения поправки Сигариуса к закону о политических преступлениях, которая была использована в обвинительном процессе против скарта эрд’Лака в разбирательстве о покушении на Императора Дальмаска.

Лицо старикашки эрд’Аргаван сперва вытягивается, словно ему в глотку затолкали черенок от лопаты, потом он весь бледнеет и трусливо вжимает голову в плечи. Ручаюсь, он вообще не понял, о чем речь, но заранее решил, что моя тирада разозлит таумати, и эта злость рикошетом ударит по его семейству. Кстати, такая вероятность действительно существует, но лишь в случае, если Старший таумати окажется таким же неучем, как и старый пень. Сомневаюсь, что среди личных ищеек Императора есть место личностям, прогуливающим уроки основ юриспруденции.

— Поправка Сигариуса не использовалась более ста лет, - уточняет таумати.

— Ее никто не отменял, - стою на своем. От того, удастся ли убедить его в своей правоте, зависит длинна моей болтающейся на волоске жизни.

— Хорошо, - на удивление быстро соглашается он, - я уведомлю Императора о вашей просьбе. Когда вы в последний раз принимали пищу и нет ли у вас переломов или кровоточащих ран?

Я даю исчерпывающий правдивый ответ, потому что от этого так же зависит мое физическое благополучие. Если я зайду в портал с полным желудком – велика вероятность, что меня обильно стошнит. Если у меня будут переломы, то в процессе перехода я могу потерять всю конечность. Кровоточащие раны могут стать источником заражения остаточного таума, который в малых дозах всегда присутствует в портальных трещинах. Сам по себе он не опасен, но при попадании в кровь может запросто превратить меня в кровожадное безмозглое чудовище. И, что самое неприятное, лекарство, способного повернуть трансмутацию вспять, до сих пор не изобретено. В отличие от огромного количества бомб, взрывных смесей и прочих разрушительных смесей. Увы, мир несправедлив.

Старший таумати щелкает пальцами, и его помощники, обступив меня с двух сторон, начинают осмотр. Несколько минут меня щупают и изучают, как лабораторную жабу, еще столько же «просвечивают» при помощи таумических заклятий. Наконец, когда вердикт о моей пригодности к телепортированию вынесен, главный принимается за дело.

Я никогда раньше собственными глазами не видела ничего подобного. В исторических очерках говорится, что раньше, во времена правления Взошедших, таум был спокойным и покладистым, как объезженная кобыла, и любой мало-мальски одаренный таумати с легкостью управлял его потоками, в том числе и с такими высшими материями, как телепортация или псионика. Падение изменило все – потоки таума начали беспорядочно выходить из-под контроля даже самых одаренных. Если исторические хроники хотя бы