Белка от этих слов как выкатилась поперед толпы деревенских, так и откатилась обратно, нырнула назад, за спины односельчан. Выглянула из-за широкого плеча Ворчуна-охотника.

— Я не сдаю экзамен, господин инспектор, — пискнула она оттуда. — Пожалуйста, не учитывайте мою работу на общих испытаниях. Никакого балла, я не участвую.

— Тогда, — инспектор проводил Белку взглядом и неодобрительно качнул головой, — список сдающих экзамен учащихся мы можем считать полным, а испытания открытыми. — Он поднял лист со списком, на глазах у всей деревни прижал его к тесаному столбу крыльца и придавил печатью. — Испытание в этом году не будет обычным, поскольку происходит в необычных условиях. Ради исключения мы отложим в сторону учебники, тетради и отодвинем школьную доску. Не устроим ни письменного экзамена, ни устного. Не слово, но слово и дело в слиянии. Все вместе — я, мой помощник, учитель Хрод и его лучшие ученики — мы выйдем против живодушной стаи. С нами пойдут и все охотники деревни. Это будет большая и славная охота, достойная настоящих знатоков и владельцев слова. И тот, кто во владении словом проявит себя достойнее других, поедет со мной в городское учебное заведение. Получит шанс стать настоящим ученым человеком, сильным словесником. Если таких будет несколько, я могу взять и двух, и трех человек. Главное — окажитесь достойны. Проявите себя!

В толпе родителей ахнули, заговорили. Хродова внучка от слов инспектора сразу шатнулась из шеренги назад. Пригнулась за их спинами и побежала прочь. Испугалась задания. Хрод дернулся было за ней, но инспектор его остановил: незачем возвращать. Боится живодушных — значит, не уверена в силе собственного слова. Прочие стояли кто как. Свитти, и так самый рослый в ученической шеренге, выпрямился еще больше. Надулся от важности и самоуверенности. Он, сын охотника, похода в лес не боялся. Бури усмехался криво, но не сказать, чтоб трусил. Сомневался, наверное, и посматривал на других — что думают, не сбегут ли? Лесорубов сын стоял тупо и равнодушно: надо, значит, надо, и нечего лишний раз переживать. Трое Соек пихали друг друга локтями и лыбились. Наверное, не вполне понимали не только важность, но и опасность предложенного им испытания.

А вот Белка сейчас пожалела, что отказалась. Не такого экзамена она ожидала от инспектора. Думала, будет как обычно, книжки и слова. Кто больше знает, кто сложнее сочетания строит.

Ей показалось, нужно идти — в конце концов, подозревали в призыве ее. И не на ровном месте, а кто-то под нее призыв подстроил. Что будет, если один из учеников погибнет на большой охоте? Виноватой снова сделают ее? Один, без помощи деревни, инспектор через стаю не проехал, хотя и не дал стае себя сожрать. Отпугнул их, увел в сторону, но не уничтожил. Если там четырнадцать волков или более, без помощи деревни с таким призывом точно не справиться. Нужны все силы, сколько есть.

Хорошо бы разузнать, кто хотел Белку подставить. И почему. Никому она большого, настоящего, судьбоносного зла не делала. Собак и кошек дразнить — это не с жизнью и смертью забавляться.

Ученикам и охотникам объявили полтора часа на сборы. Выход за обереги — за час до полудня.

Часть деревенских, как ни странно, были рады, даже бабы. Надоело сидеть в ограниченном оберегами периметре, хотя бабы и без волков сидели бы. Но душа у них просила воли и перемен. Хотя бы белье полоскать пойти на реку. К тому же, если стая в полнолуние просто сгинет в тень, а призыватель так и не будет найден, ничто не мешает ему через сутки призвать живодушных обратно. И тогда это эпопея еще на месяц. Смысла в том, чтобы посадить всю деревню под арест Белка не находила, кроме возможности сорвать экзамен. Но другие не видели смысла и в этом, поэтому рассуждали с перспективой до лета. Что, если не уберутся упыри? А как тогда полевые работы? А сенокос? А коз пасти? А в лес по ягоды?.. Нет, надо инспектору с охотниками идти и стаю унять, а молодежь поможет. Не зря же Хрода кормим со всем его бесчисленным семейством, чему-то он должен был парней научить...

Если не экзамены, то какая еще могла быть цель? Выманить деревенских за обереги, вот так, всем скопом, и пережрать в тени под елками? Просто прикормить стаю, чтобы стала еще больше, еще опаснее? Уничтожить деревню? Да кому это надо... Жрать деревенских для стаи выгоднее по одному.

«Башка у меня кипит», — решила Белка и бочком, бочком пробралась мимо односельчан к крыльцу школы, по ступенькам взбежала к двери. Проскользнула внутрь, заглянула в учебный класс. Увидела инспектора за учительским столом и Хрода, сидящего за партой первого ученика.

— Ну, проходи, Клара Водяничка, — милостиво разрешил инспектор. — Сядь, поговори с нами.

В школе было нетоплено и натоптано по дощатому полу растаявшим снегом, смешанным с золой, которой посыпали ступени высокого крыльца от наледи. Белка встала у порога, не решаясь пройти ближе к столам.

— Да не бойся ты, — опустив голову проговорил Хрод. — Никто тебя не схватит и в подпол не посадит. Зря боишься.

Белка вздернула нос: она-то боится? Плохо же ее тут знают!

— Видишь ли, — объяснил инспектор, — мы до сих пор решаем, кто призвал костяных волков. А, самое главное, зачем. Тебя мы пока что исключили. Несмотря на то, что вилка принадлежит твоему учителю. Ты говорила, что у тебя есть три кандидатуры. Назови их.

— Не могу, — сглотнула Белка, уже ступившая к инспектору ближе. — Боюсь зазря оболгать. А... можно узнать, как поняли, что не я?

— По следам, — сказал Хрод. — Не знаю, чьи там были следы, но твоих точно не было. Ты же не так, как все в деревне обута.

Белка посмотрела на свои ботинки. Тяжелые, с толстой ребристой подошвой, с высокой шнуровкой и на овечьем меху. Совсем чуть-чуть потертые, совершенно целые. Они ей были велики, и Белка напихала в носки ботинок пакли. Егерские горные ботинки детского размера, сказал колдун. Сдала на благотворительность семья богатея, потому что мальчишка, их носивший, вырос. Потом она посмотрела на Хрода: настолько ли тот плохо разбирается в следах, чтобы не понять, кто был у дуба? Он это серьезно — по натоптанному различает во всей деревне только Белку и не Белку?

— У нее есть домашние валенки, — напомнил инспектор. — Такие