Даже немного завидно стало, этот дом поэлитнее моего будет. Почему человек, живущий здесь, опустился до того, чтобы взять в руки нож и попытаться прирезать меня на улице? Я ведь не зверь, не изверг какой-то. Никого не преследовал, не топил финансово. Или просто не каждый может подстраиваться под изменяющуюся действительность?

Фирс шепнул мне, что вероятно скоро объявится местная «крыша» и нам бы стоило ускориться. Будто до этого светские беседы вели.

Наконец, оказались у нужной квартиры. На настойчивые стуки никто открывать не спешил, а выносить дверь грубой физической силой Фирс поостерёгся. Вместо этого провёл мастерские манипуляции отмычкой — полон же он сюрпризов. Подходящего человека нашёл себе в замы Борис Никифорович.

Дверь распахнулась и группа поддержки ввалилась внутрь. Я, как и обычно в подобных ситуациях, спокойно вошёл следом и аккуратно прикрыл дверь. Даже защелку запер и цепочку накинул.

Тем временем за топотом и властный голосом Фирса, требующем выдать человека под нужной фамилией, раздались испуганные крики и вопли.

В просторной гостиной с широким арочным проёмом в коридор находились трое слуг, мужчина и две женщины. На уверения, что никого не тронут, спросили о местоположении хозяев. Те не спешили отвечать, явно оказавшись между молотом и наковальней.

К счастью, их проблема вскоре разрешилась сама собой. К нам вышла встревоженная, но довольно уверенная в себе женщина:

— Кто вы и по какому праву врываетесь в мой дом? Если считаете, что это сойдёт вам с рук, то сильно ошибаетесь. Это жильё уважаемого человека!

— Простите за вторжение, — вышел я вперёд, — но разрешите не согласиться. Вора считать уважаемым человеком не могу при всём желании.

— Да как вы смеете⁈ — тут же вспылила она.

— Где ваш супруг? Прячется под юбкой?

Мой вопрос заставил женщину ловить ртом воздух, словно рыба на берегу. Видимо, адекватного ответа у неё не нашлось.

— Паша! — закричала она, обернувшись после нескольких секунд неловкой тишины.

— Анна, ну я же просил! — из темноты коридора осторожно вышел бледный хозяин дома со смутно знакомым лицом. Кажется, ещё один состоятельный торговец, который держал несколько лавок на рынке. Только они сейчас закрыты.

На щеке мужчины красовался свежий порез, от одного взгляда на который у меня появилась ухмылка.

— Павел Платонович, — сказал стоящий за мной Фирс, — как это понимать?

— О чём вы? — будто не понял он. Но глазки бегали, он боялся поднять на нас взгляд. Не мог не заметить, что я обратил внимание на порез. — Я вас совершенно не понимаю. Уверен, это какое-то недоразумение.

Немного гордости у него всё же имелось — попытался прикрыть телом свою жену.

— А мне кажется, что прекрасно понимаете, — надавил я. — Вернёте сами или придётся искать?

— Паша, о чём они? — обратилась к нему жена.

— Понятия не имею, — нервно засмеялся он. — Анночка, дорогая, вернись к детям. Я всё улажу.

— Но как же…

— Пожалуйста, послушай меня…

После недолгих препирательств Анна всё же ушла, а вместе с ней обе служанки. Мужчину Павел оставил при себе, цепляясь, будто за соломинку. Тот сам был испуган и за всё время не проронил ни слова.

— Мы ведь цивилизованные люди…

— Кража и покушение на убийство — серьёзные преступления, — оборвал я Павла, — особенно в аристократических кругах. Вы не можете не понимаете, какая опасность в этом заложена. Но вам крупно повезло: я предпочитаю цивилизованные методы. Если готовы к обсуждению условий возмещения ущерба, мы можем избежать судебного разбирательства. Так же я не позволю распускать руки этим господам, — обвёл я рукой свою группу поддержки. — Так каково будет ваше верное решение?

— Что… что вы хотите? — бледнея ещё больше, сглотнул он.

— Давайте поговорим в более располагающем месте.

Должен же у него быть здесь рабочий кабинет с сейфом и всеми важными документами.

Я не был зол на него, хотя должен был. Но смысл? Чувства не обналичить. Любая обида меркнет на фоне того, что можно получить взамен, если отречься от эмоций.

По результату часового совещания, мне в собственность отошли четыре прилавка. Именно так, они прямым образом принадлежали Павлу Платоновичу. В данный момент были закрыты три из них. Причина банальная — нечем платить поставщикам, так как продажи упали. С продавцами та же история. Но это для меня лишь мелочи.

Две продуктовые лавки и пекарню трогать не стал — не моя ниша, высока вероятность была не потянуть такой специфичный бизнес.

Пока продолжались переговоры, явились гости. С громилами переговорил Фирс Трофимович, а его слова пусть и нехотя, но подтвердил хозяин квартиры. По итогу все мы покинули моего неудавшегося убийцу налегке, даже рук не размяв. Если не считать новый мешочек со старыми макрами, вернувшиеся к своему владельцу, то есть мне.

Подельник Павла Платоновича прихватил меньшую часть, лишь семь макров. Его адрес у нас уже имелся на руках, так что туда направились люди Печаткина, а я — домой, так как продолжал ходить в порезанном пальто. До порога меня довели под чуткой охраной. Даже почувствовал себя большим человеком.

Вот маячившие на фоне недоброжелатели и дали о себе знать. И ведь этот Павел Платонович не находился в финансовой яме! У него продолжали приносить какой-никакой доход продуктовые лавки. Конечно, макры давали больше… Но это не повод кидаться с ножом на людей! Наверное, всё же я что-то о нём не знал или не учёл.

Главное же теперь то, что пришла пора начинать передвигаться с охраной. Неприятно, но факт. Либо быть куда более осторожным, ведь постоять за себя мог, если задуматься. Оглядывайся по сторонам, вряд ли бы так легко подставился.

Когда вернулся домой, то услышал голоса в гостиной. Оказалось, это общались Анна и Лев. Девушка с воодушевлением рассказывала об учёбе в академии. Ожидал увидеть томящегося от скуки мужчину, но тот слушал сестрицу подозрительно заинтересованно.

Услышав, что кто-то вошёл в комнату, Анна обернулась ко мне и широко улыбнулась.

— Серёжа, ты вернулся! — радостно воскликнула девушка и поднялась, чтобы подойти ближе и слегка приобнять.

И что это сейчас было? Показательное выступление перед гостем, что у нас якобы хорошие отношения? Не стал ломать её игру и приобнял в ответ.

— Да вот, припозднился немного. Надеюсь, вы не утомились в ожидании? — повернулся к Плющееву, а Анна встала рядом, положив руку мне на плечо.

—