…

Сколько прошло времени, я не знал. Но пришел в себя совершенно в другом месте. Мне было сухо и тепло, рвотные позывы больше не мучили. Одеяло укрывало и согревало, а подушка под головой даровала мягкость.

— А-Яо, — слышу голос Учителя, касающегося щек и лба своими прохладными ладонями, дарующих моему разгоряченному и пылающему от болезни телу волну прохлады, — морские путешествия не твое, — теплый и заботливый тон учителя успокаивает, усмиряет внутреннюю бурю, а руки даруют покой, — выпей, — подносит к губам чашку, придерживая за голову. Сделав три глотка, снова опустился на подушку, проваливаясь в темноту. Но мне больше не страшно, рядом со мной Учитель. Его облаченная в темные одежда фигура, длинные черные волосы и зеленые глаза - становятся размытыми, нечеткими, а через секунды и вовсе пропадают, меняясь на темноту сна.

…

Руки, теплые и заботливые, забравшие меня из того угла, где я ждал свой конец, даровали мне не только еду и тепло, но и будущее, а также место в жизни, позволив быть подле Нефритового дракона и его друга демона Ворона. Странствовать с ними, расти, совершенствоваться, а позже даже считаться учеником небесного мастера. Но перед этим пришлось пройти через многое, в том числе и ранги совершенствования, от послушника до мастера, позволившие мне обрести человеческое тело и возможность пути заклинателя.

— Кот! Как был им, так и остался, — треплет меня по голове Тен Гун, почесывая уши и макушку. По привычке заурчав, выгнул спину, чем вызвал смех демона и осуждающий его же взгляд Учителя, говоривший Гуну:

— А-Яо более не младший ученик, а мастер секты Черного Полумесяца. Он не ручной кот! — строго отчитал Нефритовый дракон демона. Подходя ко мне ближе, склоняясь и заключая между ладоней лицо, касается лба легким поцелуем, опаляя жаром, оставляя метку личного ученика, полумесяц в россыпи звезд. — Отныне и впредь, Лун Яо мой личный ученик.

Прижав к голове уши, а хвостом оплетая ногу, склонился в поклоне, приветствуя учителя, отдавая ему три поклона, вручая жизнь, судьбу и будущее. Учитель принял мой тройной поклон и навеки стал наставником души и сердца. Никого более я не приму в ученики, ничьи учения для меня не существуют. Лишь стиль Нефритового Шторма, а учитель он — Шень Лун.

…

Сон снова отпускает меня в реальный мир, возвращая в ноющее и страдающее от качки и морского пути тело. Голова по-прежнему раскалывается, пронзаясь сотнями мелких иголок, глаза и глотка горят от накатившего жара, а легкие подобны земле южной равнины, сухие, требующие влаги. Попытка встать хотя бы на локтях проваливается, и я со стоном падаю назад, на подушку. Учитель, сидящий подле меня, с заботой поправляет одеяло, говоря:

— Тебе еще рано вставать, А-Яо. Тело твое слабо, — и подносит к губам чашку с отваром. Этот самый сбор помог мне поднять на ноги учителя. Восстанавливающие тело и сущность травы, собранные еще мной на горном пике Драконьих гор в Нефритовом клане, приятно жгли небо и согревали горло, даруя тепло и легкую слабость, от которой я снова захотел спать. Но перед тем, как снова провалиться в темноту сна, спросил:

— Где мы, Учитель?

— Только-только прошли Пасть Бездны. Плывем Снежным морем, скоро будем у границы с Восточной равниной, — Учитель садится ближе, поправляет одеяло. Проверяя наличие жара, касается лба и шеи, а следом рука гладит волосы, кончики пальцев мимолетно задевают мягкое место ушек, и я не смог удержаться от удовольствия, все-таки заурчал. А Учитель, смотря на меня зеленью глаз,