Хитрый ход Даниэля Арчер даже не заметил.

– Сейчас вылет в Нью-Йорк, через четырнадцать часов буду там, звони вечером. На базу прилечу только послезавтра к ночи.

Это была отличная новость. Даниэль уже представлял огромную кровать в квартире Оливии. Он часто думал о ней, вспоминая лицо девушки, когда та впервые ее увидела. Она была в бешенстве, и на тот момент его это забавляло.

Ночная прогулка по Сингапуру стала самым обсуждаемым событием. Все восторженно говорили о том, о чем Оливия даже не сожалела. Нина в подробностях рассказывала про небоскребы, и создавалось впечатление, что она никогда их не видела, живя в Дубае:

– Мы были возле «Марина Бэй Сандс» – это фантастика! На трех зданиях стоит огромная лодка, говорят, на самом верху – бассейн с видом на город, но, к сожалению, нам не удалось туда попасть.

Оливия кивнула, улыбнувшись. Она была в постели Даниэля Фернандеса Торреса, и это тоже была фантастика. Никакая лодка не сравнится с этим. Хотя на лодке гораздо безопасней…

Мельком она видела Даниэля на завтраке – он сидел за соседним столом и внимательно слушал рассказ Марка.

– Побольше бы таких рейсов, – усмехнулся капитан, прикинув в уме, во сколько обошелся простой самолета в аэропорту. Но это не его проблемы.

– Жаль, что ты не пошел с нами, получил бы массу удовольствия, – произнес, сожалея, Марк.

– Не переживай. Я и так получил массу удовольствия.

На брифинге Даниэль объявил, что Карим с ними не летит, и все облегченно вздохнули. Келси не стала менять места стюардесс, и Оливия по-прежнему работала в первом салоне, обслуживая пилотов. Теперь ее это не раздражало. Внимание Даниэля было полностью поглощено работой, и казалось, что между ними все как прежде. Для всех – они ненавидят друг друга. Разница лишь в том, что теперь между ними было одно сплошное молчание.

Даниэль заговорил с ней только тогда, когда вышел в салон самолета, заглядывая на кухню. К счастью, Оливия была одна, подогревала чайник с кофе.

– Кофе, капитан? – произнесла она, доставая чашку.

– Да. – Он облокотился о стену, сложа руки на груди и наблюдая за ней. Прошло всего лишь шесть часов с момента ее ухода из его номера, а казалось – вечность. – Я звонил Арчеру.

Не смотря на него, Оливия улыбнулась, наливая темный терпкий напиток. Она надеялась, что он скажет о том, что придет сегодня к ней. Она хочет этого. Сильно хочет.

– И? – Она протянула ему чашку. – Где сейчас Арчер?

– На высоте тридцать семь тысяч футов, летит в сторону Америки.

– Надеюсь, он не забыл прихватить Мелани и Герберта?

– Надеюсь, нет. – Даниэль сделал глоток кофе, не отрывая взгляда от девушки. Он заметил, как порозовели ее щеки. Она явно думала не о работе.

На кухню влетела недовольная Дженнет с журналом в руках, бурча что-то себе под нос. За ней шла Нина, толкающая очередную речь. От неожиданности их появления шокированный Даниэль не разобрал ни слова. Он лишь пропустил их на кухню, немного отойдя назад:

– В чем дело?

В мыслях предстала картина, как кто-то из пассажиров устроил дебош. Может, кто-то обидел девушек? Может, как Оливию, их щупали грязные руки очередного подонка?!

– Она не может выбрать платье! – вскипела Нина.

– Платье? – не понял он. Всего лишь платье. Он надумал бог знает что. А это всего лишь платье.

– Свадебное платье.

Даниэль закатил глаза. Это не подонок, не дебошир. Платье. На высоте тридцать девять тысяч футов они не могут выбрать платье.

– Вам надо сейчас его выбрать? До свадьбы еще три месяца.

– Вот именно! – вскрикнула Дженнет. – Всего лишь три месяца! Они пролетят как один день.

Наверное, он никогда не поймет женщин. Ни один мужчина их не поймет. Сейчас Даниэль был уверен, что Шон, летя в Нью-Йорк, даже и не вспоминал о свадебных атрибутах. Три месяца – это уйма времени. За три месяца можно передумать жениться. Черт, можно передумать даже за минуту. Он вспомнил, как шел к Пауле с цветами в руках, чтобы сделать ей предложение. Он решил жениться на ней за минуту, так же за минуту передумал.

– Может, проще пожениться где-нибудь на краю света без свидетелей в маленькой церквушке. Не планируя заранее. Не покупая платье.

Дженнет уставилась на него, явно недовольная его словами:

– Каждая девушка мечтает о свадьбе! Я хочу белое платье и много гостей.

Тут же Даниэль вспомнил слова матери. Она сказала так же. Но он был с этим не согласен. Какая разница, где и как, главное, что это случится.

Налив себе воды, девушки вышли, оставляя ошарашенную Оливию стоять с чайником в руках. Она поставила его на место, все еще думая над платьем Дженнет, но прекрасно слыша Даниэля.

– И ты так считаешь?

– Как? – не поняла она.

– Платье, – кивнул он, – платье и слезы. Куча гостей.

– Я не думала над этим. Платье не входит в мои планы на ближайшие лет десять.

Он улыбнулся. Все менялось так быстро, что говорить о том, что будет через десять лет, смешно. Он вообще старался не думать о будущем. У него теперь есть настоящее.

Оливия мчалась на машине по главной улице, свернула на узкую дорогу и резко затормозила у дома. Даниэль не сказал, когда придет, она больше не оставалась с ним наедине. А заходя к нему в кабину, находила его полностью погруженным в работу.

Ей нравилось, что он ни на что не намекал в самолете. Корректно отстранился на время полета. Никто из них не хотел потерять место. Оливию это устраивало.

Придя домой, она закатила чемодан в комнату, на ходу скидывая с себя форму. Ей хотелось принять душ и ждать. Комнаты были пусты, Мелани действительно улетела в Нью-Йорк, предоставив Оливии массу свободного времени.

После рейса Даниэль с Марком еще долго находились в самолете, полностью отключая его, ставя на отдых:

– Я сегодня не приду, – произнес Даниэль, – не теряй меня.

Ему хотелось не приходить домой до следующего рейса. Завтра