– Икэо-сан, вы пришли сюда за тем, чтобы взять у меня интервью – или поднять мне настроение похвалой? Признавайтесь, вас подговорил наш Сато? – спрашивает Ёмоги. Прищурившись, он и вовсе походит на озорного школьника.

– Нет, ни в коем случае! – энергично отрицает Икэо. Факт остается фактом: любому человеку приятно, когда его хвалят, а политики тем более падки на похвалу. – Кстати, вы же выступили с инициативой уменьшить количество пожилых людей в политике? Это, несомненно, вселяет надежду!

– Все были в ярости, когда я предположил, что избирательное право можно оставить только за гражданами младше сорока в качестве эксперимента.

– Действительно…

В уголках глаз Ёмоги собрались морщинки.

– А я ведь просто предложил им представить такую возможность. Систему, в которой избиратель теряет право голоса по достижении сорока лет. Это вызвало такую волну недовольства! «Что такое конституция, по-твоему? А как же равные права? Ты задумал создать разрыв между поколениями?» Некоторые пожилые люди тоже возмущались. Говорили: «С такой системой стариков попросту вырежут!» Удивительно… Наверное, те, кто так говорил, искренне верили, что молодежь и пожилые люди – заклятые враги. А молодые люди должны больше всего хотеть, чтобы старики жили долго и счастливо. А я всего лишь хотел заставить пожилых политиков задуматься о подобном эксперименте! Простой мыслительный эксперимент, позволяющий представить свое будущее в системе, где голосуют только граждане младше сорока… Я не ожидал получить резкий отпор.

– При нынешних темпах снижения рождаемости и старения населения, даже если все молодые люди дружно придут на выборы, они не смогут конкурировать с голосами пожилых людей, не так ли?

– Наверное, люди считают меня занудой из-за подобных разговоров, – говорит Ёмоги, понизив голос. – Когда нас хотят лишить наших корыстных интересов, мы отчаянно сопротивляемся этому. Это свойственно всем живым существам с древних времен и касается не только людей, – мужчина смеется. – Я рад, что больше не являюсь членом парламента.

– А вы не думали изменить систему с другой стороны? – спрашивает Икэо.

Ёмоги в ответ с улыбкой поднимает обе руки и говорит:

– Я же не могу раскрыть вам все свои карты.

К столу подходит официант и ловко уносит опустевшую тарелку Икэо.

Шестерка. Первый этаж

Выйдя из машины, припаркованной на подземной стоянке отеля «Винтон Палас», Камакура решительно направляется к стойке регистрации. На мужчине форма курьера и плохо сидящие на его лице очки. Под мышкой он несет обклеенную листами бумаги картонную коробку. Отправителем значится крупная торговая компания, а в качестве получателя указана госпожа Юка Камино, проживающая в отеле «Винтон Палас».

Остальные пятеро ждут в других помещениях отеля, общаясь между собой при помощи специальных микронаушников. Наушник со встроенным микрофоном позволяет передавать и принимать звук без подключения к стороннему мобильному устройству.

Хэйан и Нара стоят, прислонившись к стене, в лобби отеля. Обе женщины одеты в брючные костюмы: их внешний вид не должен привлекать лишнее внимание или вызывать недоверие. Кроме того, в костюме достаточное количество удобных карманов, позволяющих носить с собой духовую трубку и стрелы различного назначения.

За стойкой регистрации стоит сотрудник отеля в костюме, который, заметив приближающегося к нему Камакуру, приветствует его лучезарной улыбкой.

– Чем могу помочь? – дружелюбно спрашивает он.

Впервые встретив любого человека, Камакура всегда оценивал его. Он умело анализировал, превосходит ли противник самого Камакуру по физическим показателям, будет ли он ему полезен, чтобы решить, как ему себя вести. Встречая женщину, он также прикидывал, возможно ли ее соблазнить. «Вам повезло, что вы привлекательные!» – часто говорили Камакуре и Асуке остальные. Это можно было принять за шутку, но на деле было искренним признанием их превосходства. Камакура понимал, что его «везение» – привлекательное лицо, высокий рост и спортивное телосложение, – несомненно, давало ему преимущество.

– Мне даже не нужно заниматься спортом: девчонки и так при виде меня падают в обморок. В конце концов, любой, кто выглядит заурядно, но очень старается, никогда не будет жить счастливее меня. Это чувство собственного превосходства просто восхитительное! Как будто все идут пешком, а я с комфортом еду в автомобиле с личным водителем. Мне их так жаль…

– Действительно жаль?

– Нет, конечно. Ни капли! Я просто избранный, ничего не поделаешь. Может, это награда за усердный труд в прошлой жизни?

Камакура и Асука частенько вели подобные разговоры.

– Я пришел доставить посылку гостю вашего отеля, – говорит Камакура и кладет принесенную картонную коробку на стойку.

– Секунду, пожалуйста, – отвечает молодой сотрудник, которому на вид слегка за двадцать, и обращается к системе.

Камакура даже на своих напарников смотрит свысока, ведь они не представляют для него угрозы, а сейчас перед ним человек, не имеющий ровным счетом никакого значения. Получше рассмотрев молодого мужчину за стойкой, Камакура испытывает невероятное удовольствие от мысли, что тот умрет, так и не испытав ничего из того, что доступно самому Камакуре просто потому, что он во всем гораздо лучше него.

Сотрудник наконец поднимает голову.

– Прошу прощения, госпожи Камино нет.

– Э-э… ее нет сейчас? Или она не останавливалась в вашем отеле?

– Данные о ней в системе отсутствуют.

– Понятно…

Вероятно, она зарегистрировалась под чужим именем.

Камакура благодарит мужчину за стойкой, берет коробку и уходит. Другие члены группы тоже слышали весь их разговор через наушник.

– Камакура, вернись в машину и переоденься, – раздается голос Эдо.

– Понял, – коротко отвечает мужчина, направляясь к лифту, ведущему на подземную автостоянку.

– Теперь моя очередь, – вызывается Асука.

Она надевает очки, чтобы собеседник не запомнил ее лицо. Замечает портье, стоящего в конце стойки регистрации, – он только что вернулся с пустой тележкой, на которой недавно увез несколько чемоданов. Асука быстро подходит к нему.

– Извините, что отвлекаю от работы…

Портье выпрямляется и вежливо спрашивает:

– Чем могу помочь?

– Видите ли, я ищу свою сестру. Она остановилась в этом отеле.

Как и Камакура, Асука тоже привыкла оценивать людей. Был ли человек привлекательнее ее, мог ли он быть ей полезен – она раздумывала, какое впечатление производит на собеседника ее внешность, стоит ли ей быть агрессивной или достаточно просто ответить добром на добро.

Высокий стройный портье в форменной куртке выглядит серьезным, как школьник, готовый следовать указаниям учителя. На вид ему не больше двадцати лет.

– Мне неудобно отвлекать вас личной просьбой… Дело в том, что она сбежала из дома. Но ее подруга сказала, что она остановилась здесь. Я не смогла сама с ней связаться. Я не хотела бы, чтобы у отеля возникли какие-то проблемы… может, я могла бы передать ей немного денег? Не могли бы вы сказать мне, в каком она номере? Или позвать ее для меня?

Асука показывает мужчине фотографию Юки Камино на экране смартфона.

– Неприятная ситуация… Вы не подождете немного? Я схожу проверю, – отвечает портье и, склонив голову, возможно из сочувствия, скрывается за стойкой регистрации.

– Надо же, какой ответственный, – бормочет