Удивительно, как я вообще до сих пор на ногах стою. Алхимия сама по себе нагружает организм. Это сравнимо с хорошей тренировкой. Чем сложнее воздействие на реальность, тем выше отдача. В большинстве случаев ничего критичного. Немного отдохнул и можно продолжать.

Темная алхимия, в которую входили многие практики разрушения, в том числе направление крови, оставляли совсем другие следы. Чем-то похоже на ту энтропию, что я вытягивал из Кати.

За всё сотворенное в этот день мне придётся расплатиться. Пару недель на восстановление и чистку, с робкой надеждой, что не будет никаких необратимых изменений. Темная алхимия ведь не просто так запрещена. Прибегая к особо опасным практикам, алхимик меняет мир, но и сам меняется. Кто-то умирает, кто-то обретает безумство, у кого-то разрушается организм или происходят случайные мутации.

Жаль, что другие направления гораздо медленнее, чем алхимия крови. Да и в некоторых случаях их банально не хватает.

— Сама то как? — спросил я, — Случаем не в курсе, что с моей мастерской случилось?

— В курсе. Там на меня засаду устроили.

— Как так вышло? Ну, в смысле, её же охраняли, нет?

— Спросишь у Родиона. Но это ещё что. Катю похитили в кабинете Ольги, в институте. Только никому не говори.

— Да ладно. Получается, охрана это пшик?

— Получается, что любую охрану можно обойти, при должном количестве ресурсов и подготовке.

— Как-то это не внушает доверия.

— Наша семья облажалась, — легко признала девушка, — Единственное, что нас оправдывает, это уровень наших противников.

Слабое утешение. Я об этом пока не думал, но теперь придётся пересмотреть весь свой подход к безопасности. Как личной, так и близких людей.

Ко многому придётся пересмотреть подход.

Дверь открылась и там показалась Ольга, поманив нас рукой.

София зашла первой. Бросилась так быстро, что когда я подошёл к койке, сёстры уже обнимались. Поймав взгляд Кати, я ей улыбнулся. Пока девушки были заняты друг другом, посмотрел, как работают печати. Могу же, когда прижмёт! Работает, как надо. Результат в буквальном смысле налицо. Катя на глазах восстанавливалась, вернулся нормальный цвет кожи, ушла серость.

— Эдгард, — потянулась она ко мне, когда София отошла, — Ты опять меня спас, да?

— Дважды, — снова улыбнулся я.

Девушка в ответ поцеловала меня в губы.

— Кхм-кхм, — раздалось за спиной, но никого из нас это не смутило.

Несколько минут ушли на слезы, обнимания и слова утешения. Заглянули к нам и целители, чтобы проверить Катю. Я отошёл в сторону, и внимательно следил, чтобы они по незнанию не испортили мою работу.

— Это поразительно! — выдал заключение главный целитель, — Ольга Владимировна, но как это возможно? — при этом мужчина бросил взгляд на меня.

— Лучше вам забыть то, что вы здесь видели, — несколько холодно ответила женщина.

— Как прикажете, — поклонился он, — Но изучение этого случая могло бы…

— Всё потом. — отрезала Ольга.

Целители поклонились ещё раз и вышли.

— Понимаю, что это не самое лучшее, о чём можно говорить сейчас, — взял я слово, — Но что с тобой произошло? Мне важно понять, что это было. Это может оказаться важным в дальнейшем исцеление.

Катя, которая до этого улыбалась, снова побледнела.

— Я… расскажу, — выдавила она из себя.

— Катя… — попыталась вмешаться Ольга, но была остановлена собственной дочерью.

— К сожалению, я помню всё отчетливо, — начала она рассказ, — Меня заманили в институт. Там вырубили, но я быстро очнулась. Уже в темнице, когда меня приковывали. — до этого момента голос девушки звучал твёрдо, но тут задрожал, — Меня оставили одну, в темноте. Это продлилось недолго. Потом пришёл… старик. Он выглядел очень дряхлым, морщинистым. Он говорил с акцентом… Утешал, убеждал, что всё будет хорошо… А потом… Потом… Он что-то сделал…

— Вытянул из тебя кровь? — уточнил я.

— Не только. Я чувствую, что лишилась чего-то важного. Никогда себя настолько слабой и разбитой не ощущала.

— Ты можешь переместиться?

— Нет… — голос девушки задрожал, она опустила голову и заплакала.

— Эдгард, что это значит? — требовательно спросил Ольга Владимировна. За требовательностью слышалась паника.

— Из неё высосали силы. Ты сможешь описать того старика? Если кто-то принесёт мне бумагу и карандаш, я нарисую.

— Зачем? — спросила Ольга.

— Не знаю, как вы, а я собираюсь найти этого мудака и заставить страдать.

— С каких пор ты берешь на себя долги Медведевых? — встала женщина в позу.

Ну вот… Новая волна неадеквата. Катя всхлипнула особо сильно. Я подошёл и погладил по волосам.

— Это моя девушка.

Больше я ничего не сказал. Лично мне этого ответа достаточно, а остальные… Это их проблемы.

— Эд, — подняла голову Катя, — Ты мне поможешь вернуть силы?

— Да, — ответил я не задумываясь.

Она потянулась ко мне и прижалась щекой к животу.

— Тёть, Оль, пойдём-те что ли за бумагой. Пусть голубки наедине побудут.

— Но… — возразила женщина.

— Тшшш… — как к ребенку обратилась София, — Идёмте. С Эдом она в полной безопасности, разве вы к этому уже не привыкли?

— Я никогда к этому не привыкну, — услышал я вздох, когда они выходили из палаты.

Гладя Катю по голове, я сказал следующее.

— Не бойся, солнце. Всё решаемо. Я обязательно что-нибудь придумаю. Сколько бы времени это не заняло.

— Спасибо, — тихо прошептала она и снова разрыдалась.

* * *

На разговор к князю меня позвали через час. Сделала это София. Почти всё это время я просидел у Кати. Присматривал за ней, утешал.

Ольга Владимировна принесла бумагу и карандаш. По описаниям я набросал, как выглядел тот старик. Посмотрел внимательно на то, что получилось и пришёл к выводу, что этого человека уже видел.

— Если не ошибаюсь, то мы его убили.

— Когда? — встрепенулась Ольга, да и Катя глазами сверкнула.

— Это то чудо с короной и крыльями.

— Аа… — протянула женщина.

— Крыльями? — не поняла Катя.

— Потом расскажу, — ответила её мать.

Софии в этот момент с нами не было. Князь дочку не особо жалел и, кажется, снова привлек к работе.

— А что значит убили «мы»? — уточнила Катя.

— Это значит, что убил его Эдгард, но ему хватает скромности умолчать об этом, — едко заметила Ольга Владимировна.

— Получается, ты не только два раза меня спас, но ещё и отомстил.

Что-то во взгляде Кати в этот момент определенно изменилось. Не то, чтобы я специалист в женских взглядах, но когда женщина так смотрит на мужчину, это что-то, да значит.

Я не удивился, когда услышал тяжелое сопение со стороны Ольги Владимировны.

— Об этом тоже поговорим. — резко ответила она.

— А по мне, так всё понятно, — ответила Катя с непонятной мне интонацией.

Что там ей понятно, я благоразумно не уточнял. Отвлекся на