А сзади подошли Аристарх и Косаткина.

— Э… ваше сиятельство, значится, можно на перстень взглянуть? — уверенности в голосе мужичка поубавилось.

Я сжал кулак и протянул вперёд руку, немного не доставая до его лица. Он нервно заморгал и присмотрелся к кольцу.

— Ну, видать, оно. Извиняйте, ваше сиятельство, у нас сейчас приказ строгий. Кого попало не пущать, со всех спрашивать, а подозрительных сразу под прицел брать.

— Имя, должность и звание! — сердито потребовал Аристарх.

Смуглый мужичок аж побледнел. — Тимофей Васильич Иванов. Начальник охраны ворот. Младший унтер-офицер, — он встал по стойке смирно. По его виску стекла капля пота.

— Впервые вижу тебя на этой заставе. А судя по тому, что ты наговорил, и в последний!

— Это был мой приказ! — со внутреннего двора заставы вышел плечистый мужчина, с низким басовитым голосом. — Гнать всех, кто вызывает подозрения. А в тумане сложно увидеть родословную подошедших!

— Капитан Фрунзе, — прошипел Аристарх. — Что вы здесь забыли? Каторга в другой стороне!

— Ваше благородие ничуть не изменились, — в свою очередь, Фрунзе презрительно скривился.

Тимофей ускользул сразу же, как только эти двое сосредоточились друг на друге.

А я отметил, что между ними всё не в ладах. Судя по тому, с какой неприязнью они буравили друг друга взглядами, я решил не терять время и сразу сказать:

— Мы потерпели крушение. Наше судно провалилось в Изнанку, в озеро, в паре часов ходьбы отсюда. Много раненых. Как благородных, так и простолюдинов. Нужно как можно скорее оказать им первую медицинскую помощь и доставить в безопасное место.

— Сейчас не выйдет. У нас проблема — граница между Лицевым миром и Изнанкой нестабильна, переход из нашей заставы временно невозможен, — ответил Фрунзе. — А отправить людей я сейчас не могу, их и так мало.

— На заставе должна быть рота в две сотни человек! — возмутился Аристарх.

— Нет их. Часть отправили на усиление рудников на востоке и севере. Здесь промышляет банда головорезов, во главе с сильным одарённым, они многих тварей в округе поизводили. А теперь нападают и на наши патрули.

— Сколько на заставе людей?

— Я не обязан перед вами отчитываться, без распоряжения сверху никого не выделю. Точка. Если хотите — можете вернуться обратно или переждать в казармах, они сейчас всё равно пустуют.

— Я хочу взглянуть на Переход, — сказал я.

— И что ты там увидишь, пустоту? — усмехнулся Фрунзе.

Его пренебрежительный тон мне не понравился. Он заслужил урок хороших манер.

— Вы догадываетесь, что начнётся, когда во Владивостоке узнают о крушении и том, кто не озаботился спасением более двадцати человек, включая нескольких аристократов?

— Пусть, ха-ха! Мне плевать, парниша, я здесь командую не потому что умею вылизывать жопу кланам, а потому что решаю проблемы в Изнанке. Пусть хоть подохнут там все сразу, своих людей я в туман не отправлю. У нас тут военное положение.

— Парниша? — в моём голосе звенела сталь. — Вы нарываетесь на дуэль, сударь?

— Избавьте меня от ваших аристократических уловок, — отмахнулся он. — Вызови своего дружка Каланского, если совсем нечего делать. А теперь либо возвращайтесь к своим пострадавшим, либо не мешайте мне тут работать. К проходу допущу только после того, как он откроется.

И не продолжая разговор, он ушёл к высокому каменному зданию, на котором висела вывеска: «комендатура».

— Выродок, — тихо пробурчал Аристарх. — Если он здесь, значит случилось что-то экстраординарное.

— Почему? — спросил я.

— Потому что его ненавидят все аристократы Владивостока, кроме его покровителей из армии и флота. Этот простолюдин слишком нагл. Он совершенно не умеет себя вести в присутствии благородных людей!

— Раз его держат, значит он полезен.

Аристарх шумно вдохнул и выдохнул. — С этим не поспорить. Он умеет построить дисциплину в самых сложных ситуациях и добиться результатов с минимальными затратами. Будь он адекватнее, уже был бы принят в знатный род! Но он абсолютно не уважает знать.

— Ясно. Аристарх, скоро я отлучусь, так что прошу вас позаботиться о Косаткиной.

— Разумеется.

— Кальмаров? — она тут же подала голос. — Что ты задумал?

— Сэкономить время и спасти жизни тех, кто ждёт помощи у того озера.

— Что именно⁈

— Тише. Скоро сама всё узнаешь.

С недовольным лицом, она пошла за нами в казармы. Там действительно никого не было.

Зырик, всё это время пребывавший в моём кармане, наконец-то вылетел.

Я кратко описал ему задуманный план действий. После чего он радостно согласился и вылетел наружу, передавая мне то, что видел. А я говорил ему, куда двигаться.

Скрываясь за зданиями, Зырик изучил всё устройство заставы. Столовая, комендатура, казарма, плац и в отдалении от всех остальных зданий укреплённый, наполовину врытый в землю, дот — «переходная».

Видимо, нам туда.

Зырик незаметно подлетел к переходной, а затем прошёл сквозь бетонные стены и влетел внутрь. Из-за этого он слегка устал. Чем плотнее материя, тем сложнее ему было через неё пробираться.

Внутри переходной было несколько коридоров. Самый главный вёл к высокой стене, на которой была нарисован круг со множеством мистических символов.

Рядом, оперевшись на ружьё, клевал носом молодой солдат.

Интересно, а получится ли увидеть больше через Зырика?

Истинное Виденье.

Зырик дёрнулся, но сразу же весело завертелся от новых ощущений. Его почти по-детски радовало всё незнакомое.

Да, Виденье работало. А каждый из символов на стене обладал уникальной энергетической аурой. Все они были связаны тонкими нитями.

Но кое-чего понять я не мог.

Переход должен был работать, потому что ни один из процессов в круге не переставал действовать. Между символами спокойно циркулировала энергия.

Разве что аура понемногу менялась, со светлых на темные оттенки.

Надо было взглянуть поближе, а ещё лучше — пощупать.

Но сначала, доложить во Владивосток. Я отошёл в отдалённую часть казармы и выпустил щупальца своего Дара, чтобы прощупать точку для создания прорыва, но…

Нигде не было даже намёка на неё.

Тогда я воспользовался Виденьем. Ничего.

Посмотрел во все окна и вышел прогуляться по внутреннему двору заставы. Но только убедился, что в этой части Изнанки не было точки, через которую можно было бы попасть на Лицевой мир.

Так что Переход оставался нашим единственным шансом на спасение выживших.

Тогда я вернулся в казармы и вышел оттуда через окно, выходящее на пустующий задний двор.

Скрытно добрался до