Бёрк опасливо оглядываясь, осторожно зашла на волчью територию. Она нервно сжимала свою корзину, в которую уже насобирала грязные вещи. Заметивший ее дежурный удивленно поднял бровь и принюхался. За ночь орочий запах с одежды немного выветрился и сквозь него начал отчетливее проступать настоящий аромат девушки. Пахла она для оборотня очень заманчиво и приятно, но к её запаху, незаметно для всех других народов, но не для оборотней, примешался уже запах их вожака.

Никто из «последних», никогда не встречался с человеком. Они знали о них лишь по рассказам, и их образ был неясным и размытым, им неоткуда было узнать их запах, ведь люди, из суеверного страха не одну сотню лет не покидали своего берега. Много поколений они считали оборотней чем-то почти мифическим, они отождествлялись у них с карающими божествами, всевидящими, убивающими всякого перешедшего реку и были абсолютно уверены, что волки людоеды. Страх перед двуликими впитывался у человека с молоком матери и не отпускал его всю жизнь. Не один за последние столетия не перешел Багровую реку, Бёрк стала исключением.

Сегодня очередь дежурить у костра была Гессона, он как раз заканчивал варить кашу, которую они все ели по утрам.

— Тебе чего? — Спросил он, у не уверенно топтавшейся на месте, Бёрк.

Орчанка, хотела как всегда, спросить: не нужно ли кому, постирать, или заштопать какую вещь? Но мысли ее витали далеко от работы.

— Гелидора. — Тихо, очень стесняясь, сказала он.

— Ааааа… — Протянул Гессон.

О вчерашнем любовном приключении альфы, на всю харчевню, поведал сильно напившийся Тумит. Хохот стоял такой, что на харчевне крыша чуть не съехала. Тут же, кто-то из местных гномов рассказал, как, по хуторской версии, чудо природы появилось на свет, ее родословная всех сильно позабавила. Устав от грязных шуточек, о любви к, толи карликовой орчанке, толи зеленой гномке, Гелиодор занял у кого-то денег, и мертвецки напился.

Неожиданное появление героини всех вчерашних анекдотов, Гесса сильно позабавило. Решив начать день с хорошей шутки, он громко позвал:

— Геелллииидооор!

Минуты через три, из первой палатки с лева, высунулась растрепанная, темная голова искомого. Когда Гел просунул свою, гудящую с похмелья голову, между пологов палатки на него смотрели двадцать шесть пар волчьих глаз, их обладатели, с любопытством, повысовывались из палаток немного раньше.

— К тебе гостья. — Радостно проорал Гес, специально сделав ударение на слове «гостья».

Двадцать семь пар глаз переместились на Бёрк.

Девушка, не привыкшая к такому пристальному вниманию, потупилась, если б ее кожа не была покрашена в зеленый, все бы заметили, как сильно она покраснела. Гелидор сразу узнал вчерашнюю незнакомку, её появление не обрадовало, вчера шуточки товарищей сильно пошатнули его выдержку. Оборотень вихрем выскочил из палатки, хорошо, что заснул он полностью одетым, иначе побежал бы без штанов. Он бесцеремонно подхватил ее под локоть и потащил за ближнюю повозку. Девушка, оставила корзину стоять у костра и, не сопротивляясь, пошла за ним, растерянно хлопая глазами, казалось, она сама не знала, зачем пришла.

— Тебе чего? — Спросил он. Нервно поглядывая в сторону стоянки. Бёрк медлила с ответом, нервно покусывая губы.

— Ну чего пришла? — Легонько толкнув ее в плече, еще раз спросил Гел.

Ему хотелось поскорей разделаться с этой проблемой. Нужно отправить её обратно, в ту дыру (судя по её одежде, это была дыра), из которой она явилась. Ожидая ответа, Гелиодор стал её рассматривать, вчера ему было не до этого. На голове орчанки была меховая шапка, сшитая из козьей шкуры, хотя было еще не настолько холодно, чтобы одеваться в меховую одежду. Длинный мех был черно-белого цвета и висел неприятными сосульками, создавалось впечатления, что на грязная. Дальше шла серенькая куртка, длинной до середины бедер девушки, сшитая из кролика, на удивление орчанка была одета не в юбку а в штаны, из толстого коричневого сукна, широкие и полностью скрывающие её ноги. Образ завершали стоптанные сапоги, бывшие, несмотря на возраст самой дорогой вещью у мелкой. Они были добротно сшиты хорошим сапожником и служили своей хозяйке верой и правдой не один год. Осмотрев её всю, Гелиодор вернул взгляд к лицу девушки, вдруг как будто что-то вспомнив, он хлопнул себя по лбу:

— А понял. — Покопавшись, оборотень вытащил, из кармана две вчерашние монетки.

Он взял руку Бёрк, раскрыл ладошку и вложил в нее деньги. Орчанка, продолжала на него пристально смотреть, явно не собираясь никуда уходить, Гелиодор притягивал её как магнит. Ожидая хоть какого-то ответа, оборотень наклонился ближе, инстинктивно он начал глубже вдыхать ее запах, взгляд его сразу подернулся мутной дымкой и поплыл, цвет глаз начал меняться. Они быстро стали желтыми, зрачок сузился и стал вертикальным.

— Так чего ты хотела? — Медленней, более глубоким голосом и не так уверено, спросил Гелиодор.

Вспомнив вчерашний день и поняв, что творится с волком, Бёрк, осмелела. Она оперлась спиной о борт телеги, откинула голову назад, чтобы сильнее был слышен запах кожи и тихо, но, с вызовом сказала:

— Целоваться.

От такой наглости волк поперхнулся воздухом и закашлял. Где-то, не далеко за повозкой, раздались сдерживаемые смешки, слух у оборотней был отличный, все стая прислушивалась к каждому сказанному парочкой слову. Им было интересно, как будут развиваться события. Гел занервничал. Нет, его не пугали насмешки, почему-то, Гелиодора раздражало присутствие рядом других оборотней. Он обнял Бёрк за талию и потянул дальше за повозки, она не сопротивлялась, поняв, зачем он её уводит.

Они спрятались между двух крайних телег, волк обнимал её и не собирался отпускать. Он глубоко вдохнул её запах, явно наслаждаясь. Аромат орчанки вызывал у него опьянение похожее на наркотическое, оборотень словно впадал в транс, разум отключался, и желание брало верх. Они на секунду замерли, смотря друг другу в глаза, а потом без дальнейших разговоров накинулись друг на друга.

Время для них остановилось и потекло совсем в другом ритме. Вчера они как будто бросили искры на сухой хворост страсти. Сегодня, уже разожженная, она вскипела в крови обоих, мгновенно. Жаркие поцелуи, словно лавина обрушились на губы девушки. Её аппетитные, пухлые губы оказались влажными и прохладными, и оборотень жадно сминал их. Он целовал жарко, напористо, умело пользуясь языком, глубоко и яростно ласкал её рот. Она быстро освоилась и сегодня смело отвечала на ласки. Ни капли страха! Бёрк инстинктивно прижималась к оборотню всем телом, не понимая, чего еще ей хочется. Знала только, что дать это может только он, подняв руки, она обняла его за шею.

Зато Гелидор отлично знал, что ему нужно. Руками он шарил по маленькому, надежно укутанному в меховую куртку, телу. Он не встретил протеста, орчанка была не против откровенных действий и не отталкивала его. Вся она льнула к Гелу, говоря четкое «да». Гелиодор замедлил хаотичные движенья и стал тщательно изучать её тело. Совсем немного, скорее даже намек на выпуклости впереди, можно было нащупать под толстым мехом. Куртка мешала и злила, хотелось сорвать её с орчанки и разорвать на куски. Он приподнял ее за маленькую попку, усадил на край пола телеги, выступающего из-под борта, бедром раздвинул ей ноги. Прижался пахом и медленно начал тереться, двигаясь вверх — вниз. Ритм старый как мир. Ни на секунду их поцелуй не прервался. При этом он пытался найти застежку на ее куртке или хотя бы засунуть под нее руку. Ничего не выходило, курточка была сшита на совесть, отлично облегая тело девушки. Он, наконец, не выдержал и оторвался от её губ, присмотрелся и нашел, у плотно прилегающего ворота, скрытую застежку и потянулся к ней рукой.