меня на спине и ни разу не выстрелила. Это было не похоже на войны, о которых я читал в книгах. Когда война закончилась я вернулся в родной Чунцин и узнал, что моя любимая погибла. Автобус, на котором она ехала вместе с семьей, провалился в одну из дорожных воронок, никто не выжил в той аварии… Я… я… так и не смог полюбить кого-то другого. Может быть, потому что я и не пытался. Когда война закончилась, я вернулся в армию, которая стала для меня домом. Оказалось, что управлять самолетом было не намного сложнее, чем строительной техникой. И так я стал летчиком, а после летчиком-испытателем. Всю жизнь я посвятил этой профессии и так и не смог построить семью. Сейчас я и не знаю, нужна ли мне она. Я так привык быть один, что, боюсь, не смогу ужиться с кем-то под одной крышей.

— Ты столько лет уживаешься со старым ворчуном и делаешь это вполне успешно. С женщиной уживаться не сложнее. К тому же традиции сейчас уже не те, что были во времена моей молодости. Раньше, вступая в брак, ты обязывался жить со своей женой до конца ваших дней. Сейчас же в брачном контракте ты можешь выбрать любой срок от 1 до 50 лет. Но я лично уже давно не встречал никого, кто женился бы больше, чем на 10 лет. По секрету скажу, что со своей последней женой Олимпией мы поженились на 8 лет. При этом по условиям договора она имеет право проводить 6 месяцев в году отдельно от меня, и, как ты, должно быть, уже заметил, она этим правом активно пользуется. Простая арифметика подсказывает, что совместно мы проведем всего 4 года. А остальные 4 — это просто воздух. Так что не бойся, Шэнли, если твой брак не сложится, то ты и понять не успеешь, как он закончится.

— Спасибо, господин Чжан. Я подумаю. Через месяц у меня будет недельный отпуск и, возможно, я вернусь сюда не один. Если вы не против, конечно?

— Насчет этого не переживай. В доме найдется место еще для двоих человек.

Шэнли призадумался, не сразу поняв, о каких двух людях он говорил.

— Ну, ты понимаешь, — старик погладил рукой по животу и рассмеялся. В свои неполные 211 лет он порой вел себя, как самый настоящий ребенок.

Глаза Шэнли сузились, мышцы его тела напряглись, он выглядел сильно встревоженным.

— Прости, Шэнли, ради бога. Я не хотел тебя обидеть.

Шэнли как будто не слышал Чжан Вея. Он подал корпус вперед, и его капитанское кресло придвинулось вплотную к стеклу.

— Господин Чжан, посмотрите туда! — командный тон его голоса прервал последние спазмы смеха, и старик стал вглядываться в линию горизонта. Там над лесным массивом вспыхивали и исчезали в ночной темноте крошечные огни. Можно было подумать, что это лесные светлячки поднялись над деревьями, чтобы найти себе пару. Однако вспышки от них были нестерпимо яркими. Они обжигали сетчатку, и перед глазами еще долгое время плавали черно-зеленые пятна. Капитан включал светозащитный фильтр и, бывшее прозрачным, стекло стало темно-синим. Тем самым он спас их от потери зрения. От самого горизонта и до самого Шанхая на земле начали вздуваться ослепительно яркие пузыри. Они прилипали к поверхности, быстро наполнялись ярким белым светом и так же быстро лопались, оставляя после себя сферические воронки размером с целые города.

В одну секунду Шанхай покрылся россыпью светящихся пузырей. После того, как они полопались, не осталось ни единого огонька города. Семь тысяч квадратных километров вместе с пятидесятимиллионным населением были аннигилированы в лучах белого света.

Чжан Вей несколько долгих мгновений смотрел вниз, пытаясь осознать происходящее. Пока в его голове не зажглось тревожное сообщение — ВОЙНА. НАЧАЛАСЬ ВОЙНА!

Парящий дом окатила мощная волна энергии, высвобожденной при ракетном ударе и подбросила его на сотню метров вверх. В любых других обстоятельствах их превратило бы в фарш, размазанный по кабине пилота. Но у парящего дома была своя система защиты на случай экстренных перегрузок. Фотонные двигатели сработали мгновенно, погасив большую часть энергии ударной волны. Чжан Вея подбросила вверх, он сильно ударился о покатый потолок, упал на пол и неудачно приземлился на коленные чашечки. Он лежал на полу, превозмогая боль. Мозг его лихорадочно искал пути отхода.

«Нужно предупредить всех… Дети… Олимпия… Что делать? Что делать? Что делать? Война? Кто?»

Капитан Шэнли сохранил самообладание. Опыт военного летчика помогали ему действовать рассудительно даже в чрезвычайных ситуациях. Он резко потянул рычаг управления на себя, и дом на скорости истребителя взобрался на высоту в десять тысяч метров. Там у них была возможность спокойно оценить обстановку, прежде чем предпринимать какие-то действия.

Чжан Вей оклемался и встал на ноги. Колени его изнывали от боли, он с трудом держался на ногах. И если бы не приток адреналина, он бы уже давно потерял сознание.

— На нас напали? — задал он в своей сути бессмысленный вопрос.

— Да, нас атаковали. Все побережье осталось без электрического света. Я предполагаю, что побережье полностью уничтожено.

— Ты в этом уверен?

— Боюсь, что да. Я собственными глазами видел как Цзянсу, Ханчжоу, Нинбо и Вэньчжоу покрылись белыми шарами десятикилометрового диаметра, после чего их собственное свечение исчезло.

За линией горизонта во всех направлениях вырастали многокилометровые купола сфер. Сложно было представить, на какую глубину они уходили под землю, вырывали материю, превращали ее в ничто.

— Мы должны предупредить всех, военных, города..

— Я уже отправил сигналы бедствия по всем каналам связи и на всех частотах. Никто не отозвался.

— Ты думаешь что…?

— Да, я думаю, что Китай прекратил свое существование. Если кто-то и выжил по счастливой случайности, то это не надолго.

Прямо под ними со стороны океана на них с оглушительной скоростью летели сотни ракет. Чжан Вей закрыл лицо руками, готовясь к смерти. Однако ракеты огибали дом, как поток воды огибает камень посреди реки, и направлялись прямо в космос.

— Значит, они все-таки создали его, — задумчиво произнес Шэнли.

Чжан Вей посмотрел на него вопросительно.

— Когда я служил в армии до меня доходили слухи о проекте «Судный дождь». Это система ракетного огня, пусковые установки которой