– Все, закончил – я положил перо в желобок около чернильницы и помахал в воздухе ладонью. Наши пальчики писали, наши пальчики устали...

Мельком проверив комплектность исписанного, кадровик передал меня обратно сопровождающему, только уже другому. Тот, не обращая внимания на мои вопросы, молча повел меня в район подвала. Пока я сам себя убеждал, что для камер или пыточных застенков еще слишком рано, мы пришли. В большой, тянущийся под всем зданием гараж.

– Тебя чтоль, Александр Васильевичем кличут? – на скрип двери откуда-то вынырнул худощавый мужичок – Давай знакомиться! Алексей Михайлович Королюк, заведующий гаражом. Но зови просто Михалычем, мне так привычнее.

Пожав мозолистую руку, я с любопытством огляделся. Ближе всего к воротам стояли рядком полированные лимузины. Рядом за сколоченным из плах столом сидели одетые в костюмы водители и во что-то играли. Тут понятно, это «личники». Чуть дальше так же в рядок стояли машины похуже. Кажется, я даже «эмку» увидел. С этим тоже понятно – дежурные и для начальства пониже рангом. Посредине пространство было отведено под подобие ремзоны. Все стены увешаны досками с висящими ключами, обрисованными карандашными контурами для определения положенного места. И около вторых ворот стояло три грузовика. Две полуторки и один здоровенный, очень похожий на «захара».

– На чем ездил? – дав мне оглядеться, спросил Михалыч.

– Последнее время полуторка, москвич, зис сто десятый – честно начал я – немного умею на тракторе, но предпочитаю четыре колеса.

– Мотоциклы?

– Не, не мое.

– Что можешь рассказать о нем? – мы подошли к грузовикам.

Медленно обошел вокруг незнакомца. Ба, да это же предок «захара»!

– Грузовик ЗИС-150. Оснащен шестицилиндровым бензиновым двигателем мощностью 90 лошадиных сил...

Двигатель, трансмиссия, электрооборудование и прочие «эксплуоатационные» данные лились из меня потоком. Хоть и хорошо иметь познание на своей стороне, но даже с ним я выдохся где-то минут через пятнадцать.

– Внушает – обронил завгар, немного помолчав после моего спича.

– Машины любят меня, и я их в ответ – пожав плечами, заглянул под машину. Пол конечно грязный, но свежих потеков не видно.

– Постой! Так это ты ЗИС Рябенко кунштюки выделывать заставил?

– Я. Зинчук наверное рассказал?

– Да, тут такое было... Но все равно товарищи не поверили.

– Ну и правильно. А то сдуру начнут повторять, еще машины побьют.

Проигнорировав пристальный взгляд завгара, я поднял боковину капота. Я буду не я, если это не станет моей следующей машиной. Так, а вот тут все не так радужно. Как-то уж очень неопрятно... Зигзагами скользили грязные дорожки, отмечая потеки масла. Воздушный компрессор вообще выглядит странно... Его ногами, что ли пинали?

Я подошел к ресиверу и повернул вентиль отбора воздуха. Раздалось легкое шипение, очень быстро умолкнувшее. Так и запишем, давления в тормозной магистрали нет.

– Алексей... То есть Михалыч, эту машину выпускать нельзя без ремонта – я повернулся к наблюдающему за мной завгару – тормозов нет, двигателю скоро придет конец...

– Уже.

– Что уже?

– Заклинил. Сюда на буксире притащили.

Я еще раз посмотрел на грузовик. Так тут ремонту в одно лицо месяца на два, не меньше. И то, если все запчасти будут.

– Да не тушуйся ты так. Не тебе его ремонтировать. У нас тут, почитай, по вашим меркам своя МТС есть, так что твое дело баранку крутить, да рекомендации мастеров выполнять.

– Это хорошо...

Не, Зинчук конечно говорил, что за машинами специальные механики следят, но я думал, что то только про «персоналки» было. Но как тогда они допустили, чтобы машину довели до такого состояния? Одни вопросы и все пока без ответов.

– Ладно, паря. Пошли поснедаем и я дальше тебя передам...

***

– Служил?

– Никак нет. Детдомовец, по призыву попал на восстановление, потом по распределению стал шофером.

– Стрелял?

– Только в тире в центральном парке.

– И как?

– Вроде попадал ...

Накормив меня, Михалыч буквально за ручку довел меня до обитой двери с надписью краской «тир» и сдал хмурому майору. Тот, буркнув что-то в качестве приветствия, сразу повел меня к столу, стоящему в начале дорожки. Отвечая на его вопросы, я очень старался придерживаться объема знаний, доступных любому советскому мужчине. Уверенно опознав ППШ и ТТ, я с большим любопытством рассмотрел ПМ и АПС. «Тозовка» тоже не вызвала у меня удивления: иди в любой тир, да стреляй сколько денег хватит. Или в ДОСААФ в кружок записывайся, если совсем фанатеешь по стрелковому делу.

– Давай серию в пять выстрелов, посмотрим, что ты из себя представляешь – майор протянул мне ТТ, предварительно развернул его стволом в сторону мишеней.

Доступен навык стрелок. Принять? Все мое естество буквально встало на дыбы. Ну уж нет! Ну буду всегда попадать в десятку, какое в этом удовольствие для настоящего мужика? Возмущенно пыхтя от такой гнусности, я честно попытался прицелиться получше и поразить центр мишени.

Оставив стоять меня около стола, майор не поленился и сам сходил до мишеней.

– Ну ... Скажем так. Значок «ворошиловский стрелок» тебе не положен. Но ты не унывай, и не из таких тут делали снайперов! – он положил на стол передо мной результаты моих выстрелов.

Только одна дырочка сиротливо торчала в кольце, промаркированном цифрой шесть. Остальные были разбросаны вразнобой по всей мишени. И в самом деле, как-то не очень... Немного поразмышляв, я как-то немного поздновато пришел к выводу, что любому сотруднику 9ки необходимо уметь хорошо стрелять. Может, зря я отказался от навыка? Но в любом случае, поезд ушел и надо разбираться с тем, что имею на руках. В общем, я тут же в порядке наведения мостов вызвался помочь почистить оружие после стрельбы. Дескать, может тут как с машиной, пока не разберешься, какая шестеренка за какую цепляется, то вместо езды всегда будет профанация сплошная получаться.

Майор немного удивился, но согласился. Разложив все на расстеленной газетке, он шаг за шагом демонстрировал мне необходимые