командует какой-то сопляк, который и жизни-то не видел, зато меня постоянно учит, как надо, — толкнул он до боли знакомую речь. — Ты вообще кто такой, чтобы мне что-то указывать, а?

— Как минимум тот, кто переживает за твоё здоровье, — сухо ответил я и тут же об этом пожалел.

— А тебя об этом кто-нибудь просил, сопля? — тут же зацепился он. — Это моя жизнь и ты мне нет никто, а ну, свалил…

«Бах» — прогремел выстрел, и лицо оратора разлетелось красными брызгами, вперемешку с костями, которые неминуемо попали мне на лицо. Люди вздрогнули, расступились и моментально замолчали, с ужасом глядя на труп.

— Быстро вы позабыли, как было там, на поверхности, — кивнул на труп Толян, поставил оружие на предохранитель и сунул его в кобуру, подмышку. — Ещё кто-то желает высказаться? — ответом, естественно, была тишина. — Ну, я так и думал. Разойтись!

Люди молча, но довольно шустро, покинули лестницу. Все разом они, конечно, не спустятся, лифт попросту всех не вытянет, потому вскоре из тамбура начал доноситься осторожный ропот.

— А ты не слишком резко? — кивнул я на покойника, что сейчас лежал на порогах и вовсю заливал их кровью.

— Нормально, — сурово ответил тот, но поспешил объясниться: — Этот ублюдок уже давно против тебя интриги плетёт и авторитет подрывает. Я всё ждал подходящего момента, останавливало то, что от его туши весь бункер бы провонял.

— Я бы и сам справился.

— Знаю, но грязную работу лучше поручать другим, чтобы не прослыть тираном.

— Может, ты и прав.

— Прав на все сто процентов, и скоро ты сам это поймёшь. На одном уважении далеко не уедешь, страх — тоже неплохой инструмент для правления.

— Думаешь, я этого не знаю?

— Уверен, что знаешь, просто счёл нужным напомнить. Шавкад, помоги вынести падаль.

Они подхватили мертвеца за ноги и руки, после чего поволокли его на поверхность, периодически чертыхаясь, когда поскальзывались на глине. Я направился следом, было очень любопытно и хотелось осмотреться.

Кромешная тьма позволила увидеть лишь слабое очертание горного контура. Зато усеянное звёздами небо показалось невероятно глубоким и красивым. Если раньше мне было на него плевать, то после года в бетонной коробке взгляд первым делом невольно устремился к нему.

Опасность действительно миновала, по крайней мере, та, что сыпалась с космоса. Хоть всё ещё частыми виднелись огненные росчерки, но с тем, что мы наблюдали даже в Клепиках, не сравнить.

Наверняка на орбите курсирует ещё очень много различного хлама. Скорее всего, мы не раз увидим метеоритные осадки и даже грязные дожди, но всё же, надеюсь, они будут не столь катастрофичны. Всё, что должно было упасть на поверхность, уже здесь. А те остатки вскоре выбросит с нашей орбиты, подчиняясь законам гравитации и центробежной силе. Ну и естественно, что самые настырные камни ещё долгое время будут падать, то здесь, то там, но то уже мелочи.

Главная опасность отныне — люди. Как бы то ни звучало, а самый ценный ресурс, вскоре превратится в кровных врагов. Выжившие захотят получить наши припасы, другие станут бороться за власть и самое смешное — я намерен присоединиться к последним.

Не уверен, что мы смогли покинуть убежище одними из первых. Возможно, где-то там, уже вовсю производят разведку люди Золотовой, а значит, времени у меня ещё меньше.

— Белый где? — спросил я Толяна, который портил чистейший воздух, удушливым табачным дымом.

— Да хрен его знает, — пожал плечами тот. — Он собирался со мной на разборки подняться, но я его там оставил, чтоб в случае чего недовольство внутри сдержать. А чё?

— Утром выдвигаемся, — глубоко вздохнул я, после того как Толя выбросил окурок. — Нужно с десяток крепких, надёжных парней.

— Это можно, — ухмылку на его лице я скорее услышал, чем увидел.

— На меня тоже амуницию подбери, командование на тебе, — продолжил распоряжаться я.

— Эт на хера?

— Мля, чтоб было до хера, — огрызнулся я. — Сказал же, с вами пойду. Мне нужно видеть обстановку и понимать, с чем придётся работать.

— Принял, — без какой-либо злобы отозвался тот. — Ну что, внутрь? Прохладно ночью.

— Да, пожалуй, — кивнул я и первым направился в бункер.

— Шавкад, да брось ты его на хер, чё ты там копаешься? — раздался громогласный оклик Толяна.

— Нехорошо так с покойниками, к беде это.

— Завтра закопаем, пошли.

Вскоре на лестнице раздались шаги двух пар ног, и я придержал лифт, чего зря технику гонять.

— Не уходи, не бросай меня здесь одну, — лёжа на моей груди, попросила Вика.

— Прости, но я должен, — выдержав небольшую паузу, ответил я. — Со мной вылазка получится гораздо безопаснее, сама понимаешь.

— Тогда возьми меня с собой, — девушка перевернулась на живот и положила подбородок на руки. — Я не буду мешаться, честно.

— Знаю, родная, но ты мне нужна здесь, — вынужден был отказать я. — Останешься за главную. Надеюсь, я вернусь не к руинам.

— Ты меня теперь всю жизнь будешь этим упрекать? — прищурила глаза та.

— Да я же пошутил.

— Вот как ввалю сейчас, будешь перед людьми с фингалом ходить, пусть все думают, что мы тут пьём и дерёмся.

— Счастливая дружная семья, — расхохотался я.

— А то, — подмигнула мне Вика и укусила за плечо, а через мгновение нырнула с головой под одеяло.

— Ты что… о-о-о… Вика, мне спать на… до.

— Шпи, — занятым ртом прошепелявила она, но дело не бросила.

— А ну иди сюда.

Насколько хватало глаз, всё было засыпано толстым слоем глины. Он разнился в зависимости от рельефа. Так, в одном месте можно было заметить коньки крыш, едва выглядывающие из-под коричневой массы, а чуть дальше, на половину выступающие окна.

Солнце нещадно палило, выдавливая влагу не только из почвы, но и о нас не забывало. Одежда пропиталась потом и наверняка от нас исходил такой аромат, что и без оружия любого с ног свалит.

Местами идти было довольно легко, но стоило попасть туда, где раньше располагалась низина, как на ботинки, тут же налипал неслабый слой, а некоторые подобные места вообще приходилось огибать по большому кругу. Ноги и без того гудели, а отягощённые налипшей грязью и вовсе казались неподъёмными. Но, опять же, никто не жаловался, а на лицах бойцов часто блуждали улыбки.

Я был с ними полностью согласен, гораздо лучше вот так идти, падать от усталости на каждом привале, чем сидеть без дела в замкнутом пространстве ещё год.

В первый же день пути мы заметили кое-что странное. Не то чтобы это было неожиданностью, но и приятным не назовёшь. Примерно через пару километров, у нас появилась одышка, будто мы всё это время непрерывно поднимались в гору. Хотя, напротив, мы с неё спускались, да и не сказать, что сильно спешили. Темп, конечно, нормальный, рюкзаки тоже лёгкими не назовёшь, плюс оружие и запас патронов, но уж очень быстро мы сбили дыхание. Больше походило на то, что воздух сделался разряженным.

Этот момент тут же обсудили, и Леший согласился с моей гипотезой. Примерно так же он чувствовал себя в горах, очень похоже. Неприятно, но вполне сносно, а человек такая сволочь, быстро ко всему привыкает.

Вот и мы на третий день пути уже более или менее адаптировались, хотя дискомфорт всё ещё оставался. Хуже только удручающая картина вокруг, именно виды портили настроение. Ребятам в принципе по фигу, они несильно заостряли внимание на будущем, но я не переставал думать о дальнейших перспективах. И с каждым пройденным километром они таяли на глазах.

Жизнь развивается по самому худшему сценарию. Деревьев почти не осталось, те, что редкими ворсинками торчат из-под проплешин глиняного наноса, выглядят больными. Даже сосны, которые и зимой