— Как? — в глазах девушки появился неподдельный страх, общественное мнение для неё очень много значило.

— Вика Истерика, — ухмыльнулся я. — Не Шиза, как ты хотела ещё год назад и уж тем более не Виктория Алексеевна, как ты желаешь сейчас. Возьми себя в руки и перестань вести себя как идиотка. Я люблю тебя, и ты это знаешь, но рисковать всеми этими людьми из-за твоих прихотей я не стану. Руководитель не тот, кого обязаны слушаться просто по занимаемой должности, его должны уважать. И для этого часто приходится жертвовать личным.

— Ты изменился, — буркнула девушка. — После того случая в ангаре, с Голованом… ты стал каким-то другим: злым, холодным.

— Откуда тебе знать, мы до того момента не были вместе, — пожал я плечами, хотя понимал, что она права, — но даже если и так, это было предсказуемо. После того… такого… Плевать, я всё ещё люблю тебя, но ты делаешь всё, чтобы охладить меня ещё больше.

— Прости меня, пожалуйста, — девушка вдруг разревелась. — Прости, я такая дура. Просто меня бесит, как она тебя смотрит.

— Кто? — не сразу сообразил я.

— Кристина! Думаешь, я не вижу, как вы друг на друга иногда зыркаете? Я не идиотка, просто не знаю, как ещё привлечь твоё внимание. И Серёжа ещё, тоже дурак, даже не хочет замечать очевидного. Почему она постоянно трётся возле тебя?

— Что, сложно было подойти ко мне и поговорить? — немного успокоился я и уселся на кровать рядом с ней. — Нужно обязательно устраивать молчанку и всячески портить мне жизнь?

— А почему мне одной должно быть плохо?

— Господи, какая же ты у меня глупая иногда. Пойми, проблемы так не решаются, пока ты молчишь, мы отдаляемся друг от друга. Всегда обо всём нужно разговаривать, только так можно что-то решить.

— Ты мне сам сейчас запретил это делать, — утерев слёзы, наконец улыбнулась та.

— Не при людях, — кивнул я. — Наши проблемы должны оставаться только между нами. Даже если мы в клочья разругаемся и пошлём друг друга куда подальше, для остальных мы обязаны выглядеть счастливой семьёй.

— Так мы семья?

— Пха-х, ну конечно, ведь ты мой самый близкий человек. Ну и Есенин с Кристиной ещё… Так, стоп, даже не вздумай, — остановил я попытку возмутиться. — Она девушка твоего брата. Я, по-твоему, кто, чтоб так поступать?

— Ой, да отвали короче, — наигранно стукнула она меня в плечо и у нас завязалась шуточная борьба, которая само собой переросла в примирительный секс.

Ну и ничего страшного, подождёт Шавкад ещё полчаса, ничего с ним не станет. Хоть отдохнёт немного.

Глава 6

Возможность начать жизнь с чистого листа

Люди не меняются, они лишь обрастают опытом, исходя из которого учатся притворяться. С каждым разом это получается всё лучше, и только гнев способен вскрыть истинную личину.

Но я и добивался именно этого, чтобы Вика в свои семнадцать обрела способность носить маску. Наедине со мной она менялась и часто поливала кого-нибудь грязью, а я не был против. Иногда даже с удовольствием слушал её витиеватые речевые обороты.

Перемену в ней после нашего разговора заметили все, и в этом нет ничего удивительного, когда живёшь в таком маленьком, замкнутом пространстве.

К тому же в этот вечер она умудрилась поскользнуться во время работы на глине, и теперь на её скуле красовался отличный лиловый синяк.

Несмотря на то, что большинство видели данный полёт, слухи о рукоприкладстве с моей стороны быстро разлетелись по убежищу. Как всегда, взгляды разделились: кто-то поглядывал на меня осуждающе, некоторые, напротив, с нескрываемым уважением. Последние были из тех, кого Вика успела порядком достать своими закидонами. Я не развенчивал эти слухи — смысла нет, а в большинстве случаев яростное отрицание скорее приведёт к обратному эффекту. Пусть думают что хотят, мы с Викой знаем правду.

Хотя забавно было наблюдать, как мялся Есенин, прежде чем начать разговор на тему семейного насилия в отношении сестры. Я даже попытался выслушать его с абсолютно серьёзным видом, но в итоге всё же не выдержал и расхохотался. А после того как он получил реальные факты появления фингала, ржал вместе со мной.

Вчера ночью мы наконец пробили выход на поверхность. Занос на плато перед входом в бункер, составил почти пять метров. А ведь в данный момент, мы находились в горах. Страшно даже представить, что творится в низине и как теперь выглядят города.

В принципе, наше плато тоже находилось в некой чаше, окружённое со всех сторон каменной плотиной природного происхождения. И немалый поток грязи, как раз и стремился к нам, но не меньше дерьма должно было уйти по дороге.

Она взбиралась сюда по довольно крутому склону и должна была послужить, хорошим отводящим каналом. Но с природными стихиями всегда всё неладно. Может быть, что-то пошло не так, и элементарный обвал со склона просто-напросто запечатал выход.

Сейчас точно уже не понять, да и неважно всё это. Главное — мы живы и умудрились никого не потерять за этот сложный, даже в моральном плане, год. Хотя минус один впоследствии всё же образовался.

Теперь всё кардинально изменилось. Смысла прятаться больше нет — опасность миновала. А как только радостный крик коснулся ушей жителей бункера, я едва смог удержать их под контролем. Словно в один момент кто-то взял да и выключил у людей весь здравый смысл.

Они сорвались в пробитый сквозь глину тоннель, крича от радости и счастья. Пришлось для начала применить силу, которую я не забывал тренировать и воспитывать каждый день.

— Стоять, — рявкнул я и возвёл невидимую преграду посреди лестничного пролёта, что вёл к выломанной двери. — Никто никуда не выходит.

— Это с какого хера? — возник ожидаемый вопрос.

— А ты знаешь, что тебя там ожидает? — уточнил я. — Снаружи ночь, вокруг всё завалено грязью и камнями. Хочешь подохнуть там?

— Так то не тебе решать, — появился новый любитель поспорить. — Мы тебе не рабы, чтобы удерживать нас здесь, по своей хотелке. Выпусти нас.

Его моментально поддержали множественным гулом голосов, но я продолжал удерживать барьер и ждал, пока они угомонятся.

— У вас всё? — уточнил я, когда это наконец произошло.

— Нет не всё, — продолжил окрылённый поддержкой всё тот же человек.

Конечно же, я его знал, в таком месте трудно остаться незнакомцами. Николай, когда-то именно он сидел за баранкой в одном из грузовиков, что доставили сюда людей. В целом неплохой человек, обычный, без каких-либо выдающихся талантов, но уж очень любит быть правым во всём. Своего мнения как такового нет, и всё сводится к тому, что он ярый оппозиционер любой власти. Но стоит попросить его обосновать собственную точку зрения, как тут же оказывается, что нечем. Просто так хочу и всё, мол, это моё мнение, и я имею на это полное право.

Ради интереса я даже давал ему возможность порулить. Просто так, в качестве эксперимента, думал, что всё его недовольство от несостоявшихся амбиций и если позволить ему почувствовать, каково это — самому стать властью, мнение изменится. Но нет, я ошибся.

Изменилось лишь то, что он перестал приносить хоть какую-то пользу. И без того ленивый человек просто сел, а всю свою работу переложил на чужие плечи. А когда те не справлялись с поставленной задачей, их же и оставлял виноватыми.

Пришлось всё снова вернуть на круги своя, отчего я моментально перешёл в разряд ненавистной власти. И вот сейчас он всячески доказывал, что действительно является глупым, недальновидным членом общества.

— Лично мне надоело, что здесь