Поворот налево, десять шагов, поворот направо, еще шесть шагов, — я считал эти шаги, словно пытался заглушить собственные сомнения.

Я хотел и боялся, и чего было больше в этом гремучей смеси, я сам не понимал.

Это был мой шанс осуществить свою заветную мечту. Как бы странно ни сложились обстоятельства, но мне на блюдечке преподнесли возможность получить статус главы рода, к которому я сам мог идти долгие годы. И не факт, что преуспел бы. А здесь и сейчас я могу получить его просто по праву крови.

Да только внутри правильной тушки, рожденной в этом роду, сидит чужак из другого мира. Я слишком недолго пробыл аристократом дома, чтобы понимать, что именно ценит в потомках родовой алтарь. Силу? Потенциал? Цели и стремления?

За какие достоинства алтарь дает полноценное право наследования?

Ясно же, что просто родной крови недостаточно, иначе этот ритуал не имел бы смысла.

Я дошел до двери в алтарный зал. Здесь концентрация силы была ощутимой уже даже для меня, и это была не магия. Что-то куда более древнее, давящее, мрачное шло отсюда.

Правда, страха оно у меня не вызывало. Только уважение и преклонение, если здесь уместно столь сильное слово. Хотелось склонить голову и отдать дань поколениям великих предков. И плевать, что, по факту, предки не мои.

Я сделал глубокий вдох и открыл дверь.

Ничего не произошло, даже концентрация родовой силы особо не увеличилась. Наоборот, меня словно что-то мягко подталкивало внутрь, чтобы подошел и прикоснулся к сияющему багровыми переливами алтарю.

Сделав пару шагов вперед, я рассмотрел, наконец, родовой камень.

Он был размером с кулак, почти круглой формы и со множеством мелких отполированных граней. Вынеси его на свет — наверняка ослепнешь от бликов. А сейчас в нем словно ворочалась густая тягучая сила, то и дело вспыхивавшая багровым на какой-то из граней.

Постамент из черного мрамора я даже не заметил, все мое внимание было приковано к камню.

Как завороженный, я шел вперед мелкими шажками.

И только когда мне оставалось сделать последний шаг и протянуть руку, я вдруг опомнился.

Если алтарь примет меня — это отлично.

Но что если нет? Я еще помню ту стену огня, которой встретил меня этот мир. Ту самую, в которой погиб настоящий Шахар. И я помню, что ничего не смог сделать сам, меня вытаскивали оттуда другие люди. Причем действовал тогда далеко не только глава рода, там было много голосов.

А сейчас рядом никого.

Если алтарь меня не примет, спасти меня на этот раз будет некому.

И, подозреваю, именно поэтому «зов» меня отпустил: такие вещи делаются только осознанно. Иначе в них просто нет смысла.

Готов ли я поставить на кон свою жизнь?

Глава 6

* * *

Я глубоко вдохнул и сделал последний шаг к алтарю.

В конце концов, мне нечего терять. Саму по себе жизнь? Так она меня в этом мире до сих пор особо не радовала, одна только жгучая еда чего стоит. Про слабость и жуткую рожу вообще молчу.

Не хочу я влачить жалкое существование в чужой стране. А отверженному трусу ничего другого и не полагается. Или я буду главой своего рода — или сдохну прямо сейчас, не дожидаясь медленного крушения всех своих надежд.

Все или ничего.

Я усмехнулся собственному пафосу и положил руку на родовой камень.

Вокруг меня мгновенно взметнулся огонь. Жаркий, жадный, азартно гудящий.

Страх появился лишь на миг, а потом я просто закрыл глаза и приготовился ждать. Спокойно, с затаенной обреченностью и готовностью принять свою судьбу.

Огонь схлынул тут же, а я не удержался от вскрика, когда почувствовал обжигающую боль на правом плече.

Открыв глаза, я увидел, что от рукава не осталось ничего. На покрасневшей коже гордо красовался герб рода, заключенный в треугольник. Мне показалось, что он еще слегка дымился.

Да! Да!! Да!!!

Алтарь рода Раджат принял меня.

И плевать, что я — чужак. Теперь я свой в этом мире, у меня есть свой род и свой путь. И никто больше не посмеет в этом усомниться.

Руку с камня я так и не убрал. Я взял его с постамента и удивился тому, насколько он тяжелый.

Машинально попытавшись положить его в самый большой карман разгрузки, я понял, что напрочь испортил всю свою снарягу. Ткань и разгрузки, и камуфляжки подгорела и местами скукожилась, магазины перекосило, автомат оплавился.

Вот я дурак, не мог сбросить с себя все лишнее у двери? Спасибо, прямо на мне патроны не начали рваться.

Ладно, арсенал моя гвардия уже откопала, найдут, чем меня снабдить.

* * *

У выхода из технического колодца меня ждал только Карим. Он бросил на камень в моих руках только мимолетный взгляд, и тут же прикипел к моему лицу.

Что, опять ожоги?

— Господин Шахар, — полувопросительно протянул он.

Да ладно, за пару секунд ожоги не могли изуродовать мое лицо так, чтобы меня было не узнать. Да и не чувствую я этих ожогов.

Тогда что?

Командир гвардии взял себя в руки и жестом указал на выход.

Стоило нам оказаться на улице, как с облегченным вздохом маги, которые все это время поддерживали «свод» коридора своими плетениями, бросили подпитку. Развалины осели, вновь завалив лаз.

— Шахар?! — с каким-то звенящим то ли восторгом, то ли изумлением воскликнула Амайя.

Нет, со мной явно что-то не то, раз все подряд так реагируют.

Девчонка заметила мое недоумение, и извлекла откуда-то крошечное зеркальце. Всегда поражался, как они это делают? Грязная, растрепанная, в ссадинах и рваных шмотках, но как истинная женщина зеркало она сберегла.

Я осторожно взял в руки осколок и с интересом в него заглянул.

М-да, спасибо, что меня люди вообще признали. Из зеркала на меня смотрел молодой мужчина лет двадцати, с короткими черными волосами и пронзительно синими глазами. В целом он, вроде, и смахивал чем-то на прежнего Шахара, и в то же время очень сильно отличался.

Я точно помнил, что в роду Раджат никогда не было синих глаз. У главы рода они были прям кошачьи, но и у остальных тоже были те или иные оттенки зеленого. Зато у меня, боярича Игоря Кольцова, были именно такие синие глаза.

Вернув двоюродной сестре зеркало, я пожал плечами и выразительно покачал на руке алтарный камень.

Карим понимающе хмыкнул, а Амайя смерила меня задумчивым взглядом.

Мне же стало понятно, почему я