Боже, как, черт возьми, такая молодая женщина могла взять себя в руки? Я никогда не наводил ее на такие мысли. Она обдумала это сама. Схватила дерьмовую ситуацию и развернула ее. Было трудно — чертовски трудно — не восхищаться Эллисон Уоллес в этот момент. Трудно было не завидовать Райкеру за то, что у него есть кто-то, чья голова так хорошо работала. Да, они совершили ошибку, но и все остальные тоже совершали. Ошибка — это не проблема. Это то, как вы справляетесь с ней, что и определяет вас. Она прекрасно справлялась с этим и в спокойной манере, которая помогла мне почувствовать безопасность.

— Ничего из этого не случится, — мягко сказал ей, не в силах отвернуться от этих завораживающих глаз. — Хочешь знать, почему?

Она посмотрела мне в лицо и прошептала:

— Почему?

— Потому что у тебя есть я.

Она наклонилась и обняла меня, чем очень удивила. Сначала я был напряжен. Она никогда раньше не была так близко ко мне. Это было не в ее стиле. После напряженного момента я расслабился и обнял в ответ одной рукой ее маленькое тело. Мое лицо было прижато к ее голове, а нос вдыхал запах шампуня.

Моего шампуня.

Мое сердце снова сделало эту странную гребаную вещь, стуча немного быстрее, давая мне странное чувство, как будто я делал что-то, что было вне моей зоны комфорта. Когда в последний раз кто-то по-настоящему обнимал меня? Удивился я.

Мама.

Когда Элли высвободилась из объятий первой, я тут же спрятал противоречивое выражение лица и тепло улыбнулся ей. Затем откинулся на спинку дивана, делая вид, что этот контакт был для меня нормальным.

Да, чертовски верно. Это было ненормально. Это было чертовски странно.

Однако Элли чувствовала себя вполне комфортно; улыбнувшись самой себе, она тоже откинулась назад, расслабляясь, прежде чем снова переключить свое внимание на телевизор. Некоторое время я молча смотрел на нее. Наблюдая за шоу, она подтянула колени к груди и провела рукой по своим длинным волосам. Возможно, она даже забыла, что я здесь, в футе от нее. Но это было нормально. Мне нравилось наблюдать за ней. Ее эмоции были открыты, и я мог прочитать каждую из них, в то время как она теряла себя в каком-то дрянном реалити-шоу.

В конце концов я отвернулся и тоже стал смотреть, высасывая душу из этой дурацкой драмы, которую люди находили забавной. Я почти встал, чтобы уйти от абсурдности всего происходящего, когда Элли рассмеялась и сказала что-то о персонаже, и внезапно я осознал, что никогда не был так заинтересован в шоу, как сейчас.

Проводить время с девушкой и не прикасаться к ней — совсем другое дело…

Но мне начинало нравиться это другое.

Глава 7

Элли

Десятая неделя беременности, и я разговаривала со своим животом по несколько раз в день. Я даже не задумывалась о том, нормально ли разговаривать с нерожденным ребенком. Плюс был в том, что это заставляло меня чувствовать себя лучше.

— Твой отец якобы хочет тебя, — прошептала я, положив руку на живот.

Солнце только начинало подниматься, освещая комнату сквозь щели в жалюзи. Это было уже четвертое утро, когда я просыпалась от болезненного, тошнотворного чувства. Целый час я тихо расхаживала по коридору, ожидая, когда из меня выйдут вчерашние спагетти. Все безрезультатно.

— Если он чувствует к тебе то же, что и ко мне, я уверена, что он полюбит тебя, — продолжила я, поглаживая низ живота, где едва ощущалась шишка. — По крайней мере… я на это надеюсь.

Мне было трудно поверить, что Райкер смирился с беременностью и не настаивал на аборте. Я не была дурой. Большая часть меня подозревала, что Хит придумал это, чтобы заставить меня чувствовать себя лучше. Я была удивлена, что меня это не особо беспокоило. Если он мне соврал, то это показывало, что он, по крайней мере, заботился о моих чувствах и хотел, чтобы я сосредоточилась на том, что действительно важно. Это были мой ребенок и начало моего первого года в колледже.

Мне было тяжело без Райкера, но каждый день я заново переживала тот момент, когда его арестовали. Ложь, которую он мне наговорил — что он чист и не нарушал закон — только для того, чтобы узнать обратное. Я была глубоко ранена и знала, что в какой-то момент мне нужно будет поговорить с ним об этом и дать ему понять, какую сильную боль он причинил мне. У меня никогда не было такой возможности. С того момента, как парня арестовали и до вынесения приговора, дело было быстро раскрыто и завершено.

Мне нужно было решить, что лучше для ребенка, и внезапно вся эта ерунда с отношениями, с тем, буду ли я ждать его или нет, показалась мне такой незначительной. Я никогда не думала, что беременность будет так много значить для меня. В тот момент я больше не хотела видеть Райкера, никогда. Его спальня больше не будоражила меня изнутри, мне просто было грустно, что не с кем поговорить, потому что я привыкла рассказывать ему все о своей жизни в этих четырех стенах. Может быть, я так сильно скучала по нему в самом начале, потому что была одинока. И тогда мне пришло в голову…

Ты ни разу не говорила, что любишь его.

У меня всегда были проблемы со словом «любовь». Пока он говорил, что влюбился в меня в прошлом году, я пыталась убедить себя, что чувствовала то же самое. Но я никогда не могла заставить себя произнести эти слова. Теперь я была действительно рада, что так и не решилась.

Прервав свои мысли, я услышала, как открылась дверь Хита и его тяжелые шаги по коридору. Была суббота, а он все еще вставал в шесть утра. Он никогда не спал дома. Я заметила, как он прочистил горло и начал шуметь на кухне, вероятно, включая кофеварку.

Обычно я не была ранней пташкой. Несколько дней я просыпалась только к полудню, потому что беременность истощила меня. Но сегодня утром я чувствовала себя очень хорошо. Я спрыгнула с кровати и присоединилась к парню на кухне. Сначала я была ошеломлена, когда увидела его в одних трусах. Он был без рубашки, на верхней части спины следы от простыней. На мгновение я залюбовалась его телом, рассматривая широкие плечи и узкие бедра. Он много тренировался дома. Однажды я заметила несколько гирь, сложенных