— Ты мой кошмар во плоти, Ясенька!

Макар салютует мне стаканом с янтарной жидкостью и выпивает все до дна.

— Тебя здесь быть не должно! — добавляет он.

Смотрит холодно и строго. Как обидно! Я же не напрашивалась…

— Завтра уеду, не переживай, — обещаю я.

— Не уедешь!

Мужчина ставит пустой стакан на стеклянный журнальный столик возле кресла. Там же красуется и полупустая бутылка.

— Это почему? — спрашиваю я с наездом.

Надоело мне все это. Вот дождусь рассвета, и ноги моей здесь больше не будет.

— Потому что я так сказал!

— А я сказала, что уеду! С какой стати ты мной командуешь?

В порыве гнева я выхожу из-за своего укрытия в виде стены. Становлюсь в дверном проеме, выпрямляя спину, и упираю руки в бока.

Макар довольно ухмыляется. Осматривает с ног до головы мою воинственную позу.

— А что, ты уже взрослая? Тобой нельзя командовать, как раньше?

— Конечно взрослая!

— Ну давай поговорим как взрослые люди, — предлагает Макар.

Рядом с мужчиной стоит небольшой диванчик, и он хлопает по нему ладонью, приглашая сесть.

Если честно, мне страшновато приближаться к этому обманчиво расслабленному зверю. Интуиция вопит о подвохе. Но я заглушаю внутренний протест и под пристальным взглядом мужчины вхожу в комнату и сажусь на диван.

Я ведь взрослая. И мы можем поговорить.

Я думала, Макар останется сидеть в своем кресле. Но он быстро пересаживается ко мне, заставляя вздрогнуть от испуга.

Здесь слишком тесно вдвоем. От этого чувствую себя загнанной в угол дичью.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Нет.

Смотрю на мужчину осуждающе. Напоить меня решил? Не выйдет!

— Чем по-твоему, Ярослава, отличается взрослый человек от ребенка?

Макар откидывается на спинку дивана. Одна его рука ложится на подлокотник, а другая удобно вытягивается на подушке за моей спиной.

Становится как-то совсем тесно, и я отсаживаюсь чуть-чуть, насколько это возможно. Подальше от мужчины.

— Взрослый человек сам за себя отвечает и сам собой распоряжается, — произношу заикаясь.

— Ты сегодня собой не распоряжалась. Сюда тебя привезли против твоей воли.

— Действительно… — я даже теряюсь, — хочешь сказать, что я еще маленькая?

Поднимаю взгляд на мужчину и тону в манящей голубизне его глаз.

Он смотрит так пристально и жарко, что и в моей груди начинает растекаться тепло.

— Не знаю, Ясенька…

Мое имя перекатывается на его языке словно сладкая ягода.

— Что еще делают взрослые люди? — спрашивает Макар, взглядом лаская мое лицо.

— Не знаю… живут свою взрослую жизнь. Работают, женятся, берут ипотеку…

— Прям так сразу и женятся?

Рука за моей спиной мягко касается моих плеч. Легко массирует, но совсем не расслабляет. Наоборот. Толпы мурашек разбегаются по всему телу, вызывая дрожь и смущение.

— Не сразу, конечно… встречаются сначала… Макар!

Я останавливаю вторую руку мужчины, которая легла на мою голую коленку.

— Ты встречаешься с кем-нибудь?

Не нравятся мне эти вопросы.

— Зачем ты спрашиваешь?

— Ну ты же сказала, что взрослая, но пока мы не наши ни одного пункта, которому бы ты соответствовала… как насчет других взрослых дел?

Мужчина наклоняется ко мне ближе. Вдыхает запах моих волос. Осторожно подцепляет пальцами светлый локон.

А меня уже трясет. Сердце бьется отчаянно.

— Яся, ты куришь?

Отрицательно мотаю головой.

— Пьешь алкоголь?

Мужские пальцы легко касаются моей шеи, приводя меня в панику.

— Нет!

— Не пьешь значит, умничка моя.

Я упираюсь ладонью в крепкую грудь, но мужчина без труда наклоняется ниже. Немного придавливает меня своим весом, и губами легко касается кончика носа. Такой совсем невинный поцелуй.

Но мне достаточно. Хватает, чтобы осознать свое возбуждение. Тело становится ватным. Низ живота сводит, а грудь непривычно напрягается. Так что я остро ощущаю, что тесно прижата к мужскому телу. Это и мучительно стыдно и приятно одновременно.

Зажмуриваюсь, не в силах посмотреть в его глаза. Если Макар сейчас поцелует мои губы — это будет так же приятно?

— А что насчет секса, Ясенька? Взрослые люди трахаются. Ты уже делала это с кем-то?

Сжимаюсь. Такой откровенный вопрос охлаждает мой пыл как ушат холодной воды. Пытаюсь оттолкнуть от себя Макара, давя своими ладонями на его грудь.

Но он не позволяет.

Вжимает в диван еще сильнее и хватает за подбородок.

— Открой глаза!

Подчиняюсь его требованию. Смотрю на него со смесью страха и возбуждения.

Он это прекрасно видит. Я уверена. Изучает мое лицо, зажатое в его хватке.

— Я задал вопрос!

Макар склоняет голову, касается губами моей шеи. Еще один совсем легкий поцелуй.

Острая волна удовольствия скручивает низ живота. И я жадно хватаю ртом воздух, но все равно задыхаюсь.

— Ты раздвигала для кого-нибудь свои охуенно красивые ножки?

— Макар!

— Что?

— Прекрати!

Мужчина смотрит строго. В его глазах появляется холодный блеск.

— Я. Задал. Вопрос.

— Я не стану отвечать!

Снова пытаюсь сбросить его с себя. Упираюсь руками в мужские плечи и с силой сжимаю пальцы. Так чтобы ногти больно вонзились в кожу.

Макар даже в лице не меняется. Просто ловит мои руки и прижимает их к дивану.

— Это ведь не сложный вопрос… просто скажи мне, позволяла ли ты кому-нибудь трахать тебя.

Меня трясет не на шутку.

Этот мужчина просто чудовище! Какое право он имеет задавать мне такие вопросы?

Снова становится страшно. Я ведь не хочу позволять ему заходить слишком далеко. Но станет ли он слушать?

Предательские слезы наполняют глаза. Я моргаю, и они солеными дорожками стекают вниз по лицу.

— Отлично! Тогда скажи мне кто это был!

— Что?

— Просто назови мне имя этого придурка.