ему кровь. Крылатый конь, взбесившись от нестерпимой боли, стал так дергаться и крутиться в воздухе, что Беллерофонт не удержался и стал падать свободно с небесных высот.

Овидий в «Ибисе» поет, как тяжко Беллерофонт рухнул с крылатого коня средь Алейского поля, сам своей красотой гибель стяжавши себе.

Пиндар в «Истмийских одах» поет, как крылатый Пегас сбросил всадника, рвавшегося к нетленным урочищам Зевса. Неправедной сладости — горький конец.

В не сохранившейся трагедии Еврипида «Беллерофонт» герой пытается подняться на крылатом коне к небу, чтобы узнать, действительно ли существуют боги, но, сорвавшись, падает с высоты и разбивается.

214. Хромой и слепой Беллерофонт, скитаясь, пропадает бесследно

Безучастным к падению Беллерофонта, согласно воле Мойры Лахесис, не остался Земли Колебатель. Он, сидя на самой высокой вершине корабельной сосны вдали от Алейского поля, с большим осуждением смотрел на своего смертного сына, вознамерившегося на сияющие выси Олимпа без приглашенья взлететь. Выйдя из моря, Посейдон там восседал и о милом сыне скорбел, и гневался сильно на брата Зевса, который на первый раз мог бы смертного племянника простить. Спрыгнув с сосны, пошел Земледержец с вершины горы каменистой, быстро-быстро перебирая ногами. Леса и высокие горы затрепетали под тяжкой поступью бессмертного бога. Три лишь шага он сделал и с четвертым уж цели достигнул, и в последний момент помог Беллерофонту не разбиться насмерть. Ударив мощным трезубцем в землю, он так потряс ее, что выбил под падающим сыном источник, и его восставшие фонтаном воды смягчили падение с высоты Беллерофонта.

Увидев это, быстро прянула сверху богиня справедливой войны и своим огромным копьем преградила путь Посейдону и прорекла чернокудрому дяде:

— Ты что делаешь Посейдон?! Опомнись! Вспомни о том, что все мы, богини и боги, давно клятвенно обещали, все претерпеть, что предначертано Могучей Судьбою! Поэтому, дав обещание, безуспешно не желай возгордившегося сына Беллерофонта от неминуемой смерти избавить. Тем более, что все это напрасно. Ты лишь ненадолго отсрочил смерть ставшего бессмертным богам ненавистного героя Беллерофонта.

Посейдон и сам понимал, что ничем сыну больше помочь он не в силах. Он вызвал свистом свою колесницу, запряженную четверней быстролетящих коней с золотистой длинною гривой и такими же длинными золотистыми хвостами. В блестящую взойдя колесницу, бичом золотым хлестнул с размаха коней и погнал их к своему дворцу вечно нетленному, золотом ярко сверкающему в глубинах морского залива.

Зевс, по-прежнему восседавший на самой высокой вершине Олимпа и услаждавший себя созерцанием, понял, что сегодня больше не увидит ничего интересного и, скучая, неспешно направился в свой чертог олимпийский.

Беллерофонт же, оставшийся живым, но ставший после падения, как колченогий Кузнец, хромым на обе ноги, да еще и слепым, по Алейскому полю, на котором он Химеру убил, опираясь на палки, неприкаянно скитался долго кругом, сердце глодая себе.

Знаменитый истребитель Химеры был больной, он был слепой и с трудом передвигался, опираясь на посохи. Он был совсем одинокий, ведь после того, как он утопил в море Антею, Претт и Иобат возненавидели его, и Филоноя не простила мужу смерти сестры и возвратилась к отцу. Истребитель Химеры был подобен тусклому свету от потухающего костра, превратившемуся в неяркую точку, что одиноко светит где — то высоко в суровых неприступных горах. При этом героя по-прежнему пожирало высокомерие и спесь. Избегая всяких следов человека, Беллерофонт бродил в гордом одиночестве, он не хотел, чтобы его увидел хоть один человек на земле таким — хромым, слепым, всеми забытым… и вскоре истребитель чудовищ бесследно пропал.

Однако, согласно Павсанию, люди подвиг Беллерофонта не забыли. Ему воздавались в пышущем юностью блаженном Коринфе почести как полубогу; он имел там в кипарисовой роще Кранеон священное место и стоял вместе с Пегасом в храме Посейдона, изображая, по-видимому, одну сторону бога Посейдона, а именно Посейдона-Гиппия.

Культ Беллерофонта возник сначала в Ликии и Коринфе, затем распространился по всей Греции. Беллерофонт иногда изображался с отцовским трезубцем и так связывался и с морской стихией, как сын Посейдона и Главка. При изображении на летящем в небе Пегасе Беллерофонт имел черты бога солнца.

215. Дети и внуки Беллерофонта

Трое родилось чад у Филонои от гордого красавца Беллерофонта: сыновья Исандр и Гипполох и прекрасная дочь Лаодамия, как это видно на его генеалогическом древе, изображенном в начале рассказа об этом герое.

Согласно Евстафию Солунскому, Гипполох оспаривал власть у старшего брата Исандра. Некоторые говорят, что братья решили, что царем станет тот, кто сумеет пустить стрелу через золотое кольцо, повешенное на груди своего ребенка. Поскольку ни один не соглашался предоставить для этой процедуры своё дитя, спор возобновился, и тогда их сестра Лаодамия предложила, чтобы кольцо повесили на шею её сына от Зевса, Сарпедона. Восхищенные благородством сестры, братья отказались от трона в пользу Сарпедона, соправителем которого позднее стал сын Гипполоха Главк.

Гигин говорит, что Сарпедон участвовал в играх в Трое над кенотафом Париса, в состязаниях в беге.

Сарпедон был активным участником Троянской войны. В «Илиаде» он убил двух греков, согласно Гигину, это были Тлеполем и Антиф.

Согласно Гомеру и Аполлодору, Сарпедон был убит Патроклом, и даже Зевс оказался бессилен помочь своему сыну, ибо эта смерть ему задолго была предначертана Могучей Судьбой.

Гомер в «Илиаде» поет, как Аполлон по просьбе Зевса вынес из-под копий и стрел сарпедоново тело, дальше от боя унес и, омыв речными струями, смазав амбросией, платьем одел его вечно нетленным. Все это сделав, взять поручил его быстрым вожатым Смерти и Сну, близнецам, чтоб они поскорей Сарпедона в край отнесли плодоносный, в пространную землю ликийцев.

Другой внук Беллерофонта Главк был так же одним из храбрейших союзников троянцев в Троянской войне. Он обменялся оружием с Диомедом. По Гомеру он убил 2 греков, но Гигин говорит, что Главк убил 4 известных воинов.

Согласно Аполлодору и Квинту Смирнскому, Главк убит Эантом Великим во время сражения за тело Ахилла, и его тело Аполлон так же, как и тело Сарпедона, уносит в Ликию.

Геродот говорит, царями некоторых из 12 ионийских городов были выбраны ликийцы, отпрыски Главка, сына Гипполоха.

Часть IV. Мелеагр

216. Генеалогическое древо Мелеагра (этолиды и эолиды)

Очевидно, для генеалогии одного Мелеагра достаточно было бы изобразить правую четверть схемы, поскольку и его мать Алфея, и смертный отец Ойней были Этолидами.

Изображенная здесь генеалогическая схема позволяет наглядно проследить родственные связи Мелеагра с множеством разных героев. Это эпонимы