– А как повел себя Дэвид?

– Погладил меня по голове и утешил, что первый ужин всегда испытание. Первый! Скорее первый, и последний. А как тебе мать настоятельница?

– Похожа на хомячка: морщит носик и скалит маленькие острые зубки.

– О чем вы говорили?

– Об упадке веры и морали. Мы ели сэндвичи с яйцом и пили чай – такой выдался праздник.

– Мне бы там понравилось, – с чувством сказала Клэр. – По сравнению с тем, что творилось вчера вечером в моем доме, напоминает рай.

В дождливый четверг в садовый домик зашел Джерри Дойл.

– Я занята, Джерри.

– Вижу.

Он бросил многозначительный взгляд на раскрытую газету, лежавшую на кухонном столе.

– Ну, – смутилась она.

– Ну, это произошло не сразу. Но это случилось.

– Что случилось?

Ее сердце наполнилось страхом.

– Дэвид, – заулыбался Джерри.

Клэр схватилась за горло:

– Что с ним?

– Похоже, он встретил настоящую любовь. В автофургоне.

– Что?

– Сегодня сыровато для игры в гольф, не находишь? Он должен промокнуть насквозь.

Джерри сел без приглашения, но, сообщив Клэр новость, встал и вышел, кивнув на пороге:

– Увидимся.

Дэвид вернулся домой совершенно сухим.

– Тебе удалось поиграть или было слишком сыро?

– Нет, мы не сдавались. Знаешь, игра на ветру под дождем очень бодрит.

– Представляю себе.

– Кэролайн этим вечером ждет настоящее испытание – обратный путь за рулем.

– Действительно. Может, стоило предложить ей переночевать у нас?

– Нет-нет, она решила купить автофургон, на случай если захочет остаться здесь на ночь. Разумное решение, так ведь?

– У Джерри Дойла крупные неприятности, – сообщила Агнес.

– Какие же?

– Ну, во-первых, он задолжал нам за три месяца. Довольно крупную сумму. Продукты и сигареты стоят денег.

– Не сомневаюсь.

– Твой отец сказал мне напомнить Джерри об этом, раз я всегда находила с ним общий язык.

– И?..

– Джерри ответил, что c деньгами туго. Крисси говорит, что в лавке Двайера на нем висит счет длиной с твою руку, а Костелло больше не отпускают ему в кредит. Джерри прыгнул выше головы со своим фотоателье, ему не хватает заказов, чтобы содержать заведение такого размаха. Дойлам было хорошо, пока они ютились в маленькой хижине и на кухне у себя дома. Дик думает, что фотоателье придется продать.

– Джерри – боец.

– Я всегда это говорила; но когда я спросила у него про долг, а он сказал, что у него нет денег, я попыталась его успокоить. Заверила, что все в порядке, пусть оплатит пару мелких покупок и Том будет счастлив… Он отрезал, что нечего с ним любезничать, что он не сойдет со сцены, поджав хвост, а если ему суждено уйти, то он сделает это с грохотом и треском, так что услышат во всем графстве. О чем это он, как ты думаешь?

– Я возьму Лиффи с собой в Дублин через неделю или две, покажу ей другую Лиффи – которая река.

– Хорошая идея.

– Ты будешь ужинать у родителей, пока меня не будет?

– Да, наверное. Может быть, сам себе что-нибудь приготовлю, если захочу. Кстати, и Кэролайн будет в своем автофургоне. Я, вероятно, перекушу с ней пару раз, чтобы она здесь освоилась.

Джерри пришел снова.

– На этот раз у меня есть фотографии, – заявил он.

– Какие фотографии?

Она кормила Лиффи и не могла отвлечься.

– Можно мне чашечку чая?

– Нет, Джерри, ты же знаешь, мне не нравится, что ты приходишь сюда.

– Смотри, она у тебя вся перемазалась. Давай я покормлю ее, а ты поставишь чайник.

– Тогда ты уйдешь?

Он умело кормил Лиффи, задерживая ложку во рту малышки ровно настолько, чтобы той было легко проглотить еду.

Клэр налила чай. Она не испытывала тревоги. Когда Джерри кормил Лиффи и гукал с малышкой, он выглядел уязвимым.

– Ах да, фотографии. Вот они.

Он высыпал содержимое конверта на стол. Около дюжины черно-белых снимков Дэвида и Кэролайн в любовных позах на узкой кровати автофургона.

Клэр зажала рот рукой и подошла к раковине. Ее стошнило.

Джерри отодвинул Клэр в сторону, открыл кран, вымыл раковину и набрал стакан воды:

– Выпей.

Она швырнула в него стаканом, но промахнулась. Стакан упал на пол и разлетелся на мелкие осколки. Ее трясло.

Джерри спокойно намочил под краном полотенце, подошел поближе и вытер ей лицо, словно ребенку. У Клэр не было сил, чтобы остановить его.

Она налила себе новый стакан воды и выпила.

– Что ты собираешься делать?

– Ничего, – ответила Клэр.

– Ладно. – Джерри взялся за дверную ручку.

Клэр дрожащей рукой собрала снимки:

– Унеси это.

– Конечно.

Она долго сидела, уставившись в одну точку.

Она соврала Дэвиду, что, кажется, подхватила простуду. Если он не против, она переночует внизу.

Дэвид обеспокоенно пощупал ее лоб. Клэр действительно лихорадило.

Они постелили внизу. На кухне, рядом с плитой.

– Здесь выглядит очень уютно, – заметил Дэвид. – Может, нам стоит перебраться вниз?

– Помнишь комнату в Ратмайнсе? Такая крошечная: кровать, плита и обеденный стол – все стояло друг на друге.

– Да, точно, – вздохнул Дэвид.

Клэр забралась в постель и, как послушный ребенок, натянула одеяло до подбородка. Дэвид поцеловал жену в лоб.

– Дэвид?

– Да?

Он выглядел встревоженным.

– Ничего, спасибо за все, – сказала она, – спокойной ночи.

Клэр слышала, как он поднялся наверх и спустил в туалете воду. Его ботинки со стуком упали на пол. Он лег. Клэр видела, как за окном исчезли отблески света, который отбрасывала лампочка в спальне. Дэвид спал.

Она встала с постели. Сна не было ни в одном глазу. Ради всего святого, что же делать?

Сварила кофе.

Клэр просидела всю ночь и легла в постель, услышав скрип и шаги наверху.

Дэвид на цыпочках прошел вниз, заварил чай и торжествующе поднес к ее кровати заварочный чайник:

– Кто у нас заботливый муж?

– Дэвид – заботливый муж, – по привычке ответила Клэр.

«Она действительно выглядит простуженной», – размышлял Дэвид, подходя к дому родителей.

Странно, что у нее не было жара. Он бы сразу почувствовал. Но ее глаза блестели, лоб был горячий, а сама она была бледна как полотно. Он не мог толком понять, что с ней. В последние дни он едва мог смотреть на жену без чувства вины и смущения.

Когда он был с Кэролайн, он с легкостью верил, что никто не пострадает, не выдвинет громких требований, не закатит публичных сцен. Клэр никогда не испытает унижения. Они с Кэролайн будут вести себя осторожно, все останется между ними, никто ничего не узнает. Первые любовники в истории Каслбея, которым тайный роман сойдет с рук.

Кэролайн относилась ко всему расслабленно и спокойно. Ее не интересовало, о чем Дэвид думает или что чувствует. Она не хотела ни обещаний, ни заверений и не заводила разговоров о будущем.

После попыток Клэр выяснить, к чему они придут через десять лет, любит ли ее Дэвид, поженились бы они когда-нибудь или нет, если бы не Лиффи, встречи с Кэролайн напоминали погружение в теплую ванну.

Кэролайн утверждала, что он, разумеется, должен заниматься любовью с женой, почему нет? Она не желала ничего слышать о раздельных постелях и отсутствии отношений. Если Дэвид займется любовью с Клэр, то Кэролайн ничего не потеряет. Точно так же как Кэролайн ничего