Сам же Кьелл обрушил на порокоа каскад сайферских приёмов. Ментальные Путы сковали тварь, парализуя её, запирая в собственном теле — пусть ненадолго, но давая бледному эльфу возможность подготовить следующие атаки. Видения Былого вытащили наружу все страхи гигантского существа, окружая его фантомами, зыбкими и едва заметными для всех остальных, но реальными и опасными для самого порокоа. Истощение Сил впилось в его душевную эссенцию, вытягивая её наружу и переправляя бледному эльфу. И, напоследок, Удар по Глазам разорвал связь буркал рептилии и её мозга, ослепляя её, оставляя наедине со скалящимися призраками былых страхов.

Весь этот псионический натиск мог задержать их чудовищного оппонента лишь на время — эссенция монстра, пусть и не столь изобильная, как энергия души недоброй памяти Нерискирлас, но все же могучая, со временем сотрет все неправильности, внесенные в неё усилиями Кьелла, жуткая тварь очнется, и задавит их маленькую группу массой. Нужно было убить её до того, как это случится.

Компаньоны не отставали от бледного эльфа в попытках изничтожить их громадного противника.

Заклинание Фассины обняло порокоа туманом слабости, накрыло вуалью разложения, тронуло его шкуру патиной иллюзорной ржавчины, и естественная броня чудовища подалась, раздвинулась, и заметно ослабла, уже не выглядя столь надёжной. Один из свинцовых посланцев Майиной аркебузы прошел прямо сквозь потемневшую чешуйку, как нож сквозь масло, вонзаясь в прикрытую ей плоть.

Эдер посылал пулю за пулей в голову существа, целясь в правый глаз. Над левым трудился Исидза, вцепившись когтями в веко и работая клювом. Гигантская рептилия, впрочем, сводила на нет усилия обоих, часто моргая и мотая головой.

Текеху готовил нечто колоссальное — озерная вода, завиваясь невероятными ручьями, чьим руслом был сам воздух, текла к все разрастающейся сфере над туловищем порокоа. Озеро заметно пустело.

Огромная тварь, впрочем, не собиралась сдаваться без боя — в очередной раз оглушающе рыкнув, чудище прыжком развернулось, остановившись боком к товарищам, и дернулось всем телом, но гигантский хвост не метнулся вперёд, снося все на своём пути. Лишь его толстое основание коротко дернулось, вся остальная громада природной булавы порокоа бессильно опала грудой бесполезного мяса. Кьелл не сдержал радостный возглас — его безумный план удался. Отдача от столкновения их взаимных атак изломала кости и изорвала мышцы хвоста чудовища, надёжно обезвредив это опаснейшее оружие, что иначе без труда снесло бы их всех. Бледного эльфа же сберегла энергия Кулака Ваджры, по праву считающегося одним из лучших рукопашных стилей Поднебесной, и щедро вкачанная в технику Золотой Рубашки ци. Гигант-порокоа все ещё был смертельно опасен своими ужасными челюстями и огромной массой, и бросься он на противостоящих ему разумных, они вполне могли понести потери, но комбинация из сайферских ослепления и иллюзий продолжала действовать, заставляя чудовищную рептилию бессильно щелкать зубами в попытках ухватить существующих лишь в его разуме фантомов.

Компаньоны удвоили свои усилия, обрушивая все новые атаки на своего циклопического оппонента. Сияющие копья из ставшего твердым света врезались в тело чудища, оставляя за собой обугленные дыры. Эдер и Майя засыпали монстра смертоносным свинцом, дырявя его шкуру. Даже Кьелл, собравшись с псионическими силами, то и дело отправлял в чудовище одну полыхающую огнём эссенции стрелу за другой.

Точку в скоротечном бою поставило мистическое искусство Текеху. Медленное, словно течение ленивых речных вод, оно могло ударить разрушительнее цунами после должной подготовки. И оно ударило. Вся неподъемная масса воды, собранная морским годлайком в воздухе, прямо над хребтом порокоа, в одном стремительном движении рухнула вниз, замерзая на лету. Колоссальный ледяной клин прошил туловище рептилии, уничтожая чешую, кости, и плоть, превращая большую часть торса гигантского животного в кровавую кашицу. Живучая тварь дернулась в агонии раз, другой, и затихла навсегда.

Победители разразились триумфальными криками. «Игрок Текеху получает Медаль Вани Васильчикова стопятьсотой степени,” думал Кьелл, радостно вопя вместе со всеми. «Ай да Текеху, ай да Ондрин сын. А теперь надо встать.» Пусть искусство Золотой Рубашки максимально смягчило и соударение с гигантским хвостом, и скоростной контакт со стеной форта, гламфеллен чувствовал себя, как муха, пережившая встречу с мухобойкой — все тело ныло и едва слушалось. Он с трудом поднялся на непослушные ноги. Выражения радости от победы тем временем поутихли. Эдер, подбежав к другу и командиру, цепко ухватил его за плечи, недоверчиво глядя ему в лицо.

— Ты что это… ты совсем ума решился? Зачем полез под удар этой стенобитной машины? — проговорил дирвудец ошеломленным тоном, то и дело легонько встряхивая Кьелла. Тот только улыбался на это странное проявление дружеских чувств, мотаясь в руках блондина тряпичной куклой. — Ты учудил это, чтобы сломать ему хвост, да? Ничего менее безумного не мог придумать?

— Нет, Эдер, а ещё все сработало, и я более или менее в порядке, — ответил гламфеллен. — Может, перестанешь меня трясти? Это как бы больно.

— Ой. Прости, — дирвудец выпустил бледного эльфа из рук, отчего тот зашатался, пытаясь сохранить равновесие. — Текеху, можешь полечить командира, или ты все потратил на этого бескрылого дракона-переростка?

— Экера, немного сил осталось, — вздохнул годлайк, и повинуясь его жесту, Кьелла окутала волна целебной магии. Тот благодарно кивнул другу, чувствуя, как отступает боль и возвращается подвижность.

— Спасибо, друг мой. Твое исцеление очень кстати — нам все ещё нужно найти лидеров нага, и выяснить, чего им тут понадобилось. Ну и отыскать следы Эотаса, так сказать, — он оглядел заметную на другом берегу огромную канаву в форме отпечатка ступни.

— Маяк Хасонго, — вдруг сказала Майя. — Он построен вокруг одного из крупнейших адровых столпов Дедфайра, и недавно погас. Может, Эотас сделал с ним что-то?

— Точно, Онеказа тоже что-то такое говорила, - отозвался гламфеллен. — Значит, разберёмся с нага — и на маяк. Сейчас я их отыщу, — Кьелл обратился к чувствам Видящего, накрывая своим восприятием форт.

— Может, не стоит напрягаться, касита? — с беспокойством спросила Фассина. — На ваше столкновение с этим врудитто даже смотреть было больно. Отыщем нага обычными способами.

— Псионику я не очень-то и напряг, но спасибо за заботу, — отозвался гламфеллен, не прекращая поиск. — Кстати, мы молодцы — забороли такую тварь, и без потерь. Я должен вам всем чего-нибудь хорошее, как минимум — ещё одну вечеринку по возвращению в Некетаку. Пожелания тоже принимаются… О, ну надо же, — удивлённо хмыкнул он. — Обе наши цели совместились — единственная