– Мой лорд, – поприветствовали они Дарена.

Глава 18

Грешники и прощенные

Я никогда не задумывалась о том, каково это – потушить пламя. Огонь был разрушительным, но мне он всегда казался неразрушимым. От подожженного листа бумаги остается лишь горстка пепла, а то, что брошено в огонь, почти невозможно полностью восстановить.

Взять, к примеру, наши жизни. От прожитых нами мгновений остался один лишь пепел. Можно бросить его в воздух и развеять по ветру, но это только разбросает пепел по всей земле. А я пришла к выводу, что ничто во Вселенной не может быть уничтожено. Нельзя просто собрать пепел и превратить его обратно в лист бумаги. Это напомнило мне о знаках. Их тоже нельзя отменить, нельзя заново прочесть, но и уничтожить – тоже.

Мы вернулись в мои покои, и Адалия попросила меня зайти в ванную, чтобы привести себя в порядок. Я подтянула к себе колени, крепко обхватив их руками, и закрыла глаза, чтобы не видеть, как с моих волос вместе с водой стекает засохшая кровь.

Каждый раз, когда вода становилась мутной, окрашенной кровью, Адалия прикасалась к ней и очищала – насколько это было возможно. Мне хотелось взять ее за руку и попросить смыть и грязь, прилипшую ко мне. Я стиснула зубы, чтобы сохранить самообладание. Энергия, которую богини заложили во мне, в недоступном для меня месте, медленно овладевала мною, прокладывая мост и вскрывая замки.

Уничтожение Амона дорого мне обошлось. Для моих сил, но еще дороже – для моего сердца. Я чувствовала себя сломленной. То, что мне было неведомо столько времени, наконец-то обрело смысл, и теперь я не могла от этого избавиться, не могла забыть. Вот почему холод, ранее владевший Арыном, когтями впился в мою душу. Я замерзала и дрожала так сильно, что вода, что бы ни делали, становилась все холоднее и холоднее.

– Вы потратили слишком много сил, моя наследница, – сказала Адалия, смывая с меня пену нежными и аккуратными движениями, словно я была фарфоровой куклой, которую можно легко сломать. – Теперь вам нужно успокоиться и восстановить силы.

– Нова… – Имя с трудом сорвалось с моих губ. Ароматы мыла заполнили всю ванную. Я не знала, что Адалия добавила в воду, но это помогло мне расслабиться и успокоиться. – Тебе не обязательно обращаться ко мне на «вы». Просто Нова.

Она молча улыбнулась.

Она была очень добродушной. Я долго размышляла над тем, каким будет водный народ. Кроме нас с Арыном, у меня не было других примеров перед глазами, но Адалия вселяла надежду. Она отличалась преданностью, силой и состраданием. Как и все мы, наверное.

Мы с Арыном были необузданными. Мы не проявляли терпения. Наша сила была нашей слабостью. Благодаря этой силе мы могли защитить кого угодно, но не себя и не друг друга. И все же я не могла прекратить попытки. Я задрожала еще сильнее. Я должна была защитить его, защитить его от самой себя.

Русалка продолжала неустанно купать меня, пока вода не стала прозрачной. Вода наконец-то успокоилась, но мне повезло куда меньше. Я навалилась на нее всем телом, когда она взяла меня под руки и подняла.

– Давай уложим тебя в постель. – Она плотно обернула полотенце вокруг меня. Я только кивнула. Сейчас рядом со мной могли быть разные люди, но именно Адалия подарила мне уединение. Меня успокаивало, что Арын лучше меня знал, что мне нужно. Осознание того, что мы по-прежнему присматриваем друг за другом, даже после всего случившегося, – единственное, что удерживало меня на плаву и придавало сил. Я не хотела отвечать на чьи-либо вопросы, а у всех них, я уверена, накопились их сотни.

Кроме одного человека.

Один из них наконец-то ответил на мои вопросы.

Но я не знала, что сказать ему.

– Спасибо, – прошептала я. Я села по центру кровати и подтянула колени к себе. Вместо того чтобы выйти из моей комнаты, Адалия взяла расческу с зеркального столика и устроилась, скрестив ноги, рядом. Я улыбнулась, когда она пробежалась пальцами по моим волосам. Какой удобный трюк, чтобы избавиться от воды.

– Хочешь поговорить о чувствах? – Она начала медленно расчесывать мои волосы. Мне захотелось закрыть глаза и просто отдаться этой безмятежности. Я не знала, что чувствовала. Я была одновременно и опустошена, и переполнена. Я была одновременно и лишена ответов, и заполнена ими. Я была одновременно и разочарована, и полна новых мечтаний.

– Я наконец-то добилась желаемого, – ответила я, глядя на свои колени. – Все тайное стало явным. Вы все узнали, но это…

– Ты чувствуешь себя неуверенно?

Я кивнула в знак согласия.

– Вот почему мы храним секреты, Нова, – ласково произнесла Адалия. – Мы обманываем себя, ошибочно полагая, что они защищают нас, но на самом деле лишь откладывают неизбежное. Рано или поздно правда обязательно настигнет тебя. Можно обмануть всех вокруг, но нельзя обмануть время.

– Я убила самого опасного лорда в Элементале. – Я нахмурилась и поджала губы. Произнесенные вслух слова воскресили во мне ярость, бушевавшую во мне прежде. Я бы убила его еще несколько раз, если бы могла. – Но я не знаю, какими будут последствия. Я знаю, что разгневала богинь. – Разозлила их не на шутку. Разозлила и открыла им двери.

– Я говорила с Арыном. Смерть Амона не смогла нейтрализовать действие заклинания. Поскольку оно было создано при помощи сильнейшей магии, его смерть, напротив, усилила печати на камнях. Амон позаботился о том, чтобы его смерть сделала заклинание еще более эффективным. Чтобы богини даже не пытались убить его.

– А он знает, как спасти свою задницу.

Адалия рассмеялась и наклонилась вперед, схватив меня за плечо.

– Но он не смог спастись от тебя, – добавила она, приподняв бровь.

Я едва заметно улыбнулась.

По крайней мере мне не нужно беспокоиться о богинях, пока камни не соединились. И либо я уничтожу свое ожерелье после того, как пробужу водный народ, либо попрошу Арына найти способ снять заклинание. Полагаю, для этого нужно рассказать Арыну правду. Сейчас это не принесет никакого вреда. Он стал еще сильнее и увереннее в себе. Теперь это была не проблема, а ее решение.

– Хочешь выпить чего-нибудь горячего, чтобы расслабиться? – В ее глазах не было ничего, кроме понимания. Она не задавала лишних вопросов, не выведывала все мои тайны, хотя все отлично видела. Все понимала. Вопреки какому-то здравому смыслу.

– Нет. – Я откашлялась, чтобы прочистить