- Знаешь… Мы с мамой часто так играем. Она делает разносы, показывает себя жёсткой правительницей, стальной леди. Я же ещё слишком мелкая, чтобы ко мне могли относиться так же. Потому и роль у меня иная. Мудрой и доброй принцессы, которая готова выслушать, оценить аргументы и, если надо, даже урезонить жестокую мать. Вот и привыкла… не делать поспешных выводов.

- Твоя мама нравится мне всё больше и больше. Она хорошая наставница.

- О да! Не то слово! Только времени у неё на меня мало… Ясень пожирает все её помыслы… Давай, садись, поехали дальше.

- Куда теперь?

- Как куда?! Разумеется, танцевать!

И мы поехали. Ярослава опять расположилась у меня на коленях. Когда же аппарат взлетел, она гибко провернулась в объятьях. Сильные ноги обняли мои бёдра. Милая головка легла на грудь, а гибкие пальчики взъерошили ёжик чёрных волос. Намеренно провоцируя, девчонка ещё и потёрлась животом о низ моего живота. Сдавленный рык сам нашёл выход. Что есть мочи я притиснул её к себе. Сдавил ягодицы, пропуская вторую руку по лопаткам.

- Я тебе всё о себе рассказала. Теперь твоя очередь. Что заставляет мужчину, постель которого греет сразу девять женщин, мило ухаживать за непутёвой девчушкой? Пусть и принцессой? - промурчала эта кошка.

От грудного обволакивающего голоса, и ветра слов, легко касающегося шеи, душу ожёг острый укол нежности. Настоятельно требовалось сделать хоть что-то – лишь бы унять эту предательскую дрожь в каждой мышце. Тогда я, не в силах больше сдерживаться, зарылся в роскошное золото волос принцессы. Дальше – больше. Нащупав губами изящное ушко, я мягко ущипнул его поцелуем. Теперь пришёл черёд подруги ощущать себя листом на ветру. Дрожь её возбуждения стеганула, словно плеть. Стало очевидно, что ещё чуть-чуть, и девчонка накинется на меня, наплевав на прошлое своё обещание. То самое, про моё право вести. Поэтому я не нашёл ничего лучше, чем отвлечь разговором – её и себя.

- Я устал. Истосковался по простым отношениям. Валькирии, они… Их игра мимолётна. Всё нацелено на удовольствие – и чем больше его в единицу времени, тем лучше. Мы слишком опасно живём, отсюда вся жизнь собрана в одно мгновение. Жить так, будто это последний день; будто уже завтра бурление жизни сменит тяжесть забвения… Да и вообще. В Республике всё куда проще и прозаичней в деле ухаживаний. Сначала секс – и только затем понимание, подходят ли двое друг другу. Если нет – ничего страшного, удовольствие они уже получили. А ещё… у женщин нет столь полного вручения себя в руки мужчины. Даже ты, принцесса, хочешь ощутить себя защищённой. Рядовая республиканка не нуждается в этом. Она сама кого хочешь защитит. Только с течением времени приходит понимание, что она всё же женщина, и тоже уязвима. Что её роль – рожать и воспитывать детей, а кто-то рядом должен в этот момент дарить поддержку и защиту… Поэтому ты нужна мне, маленькая принцесса. Я ощущаю, что всё сильнее теряю себя в этом сексуальном угаре. Потому и цепляюсь за тебя, как за ту соломинку… С волосами цвета спелой пшеницы…

Ярослава довольно замурчала и вновь потёрлась о меня своим телом. Ей нравилось ощущать себя в коконе сильных рук. Нравились стальные объятия. Нравилось моё возбуждение, которое рождалось от её близости… ощущалось благодаря ей. Она осознавала себя женщиной, держащей в плену мужчину – но не таком прямолинейном и однозначном, как у республиканок, а куда более тонком. Сродни мягкой паутине. И эта юная паучиха опутывала меня всё сильней. Знала это, и радовалась этому. Всё же Яра весьма опытная женщина – видно, что через многое успела пройти, многое перепробовать. Научилась пользоваться своей властью над естеством мужчины. При всём при этом она не была ханжой. И не была балованной девчонкой. Она умела ценить, что имеет. Так и сказала, с минуту меня помучив.

- Леон. Ты можешь быть во мне уверен. Я не подведу. Не обману. Я много обжигалась. И другим делала больно. Не хочу больше этих игр! Просто хочу ощущать себя защищённой рядом с тобой. И нужной.

- А не боишься? Я ведь не простой мужчина. У меня своя Экспансия.

- Не знаю. Не хочу сейчас об этом думать. Будь я простой девчонкой… да даже какой-нибудь графиней или княгиней… всё было бы куда проще. А так… Не знаю. Мама не поймёт, если я всё брошу. Да и Ясень… как он без меня?..

- Ты права. Давай пока не будем думать ни о чём таком. Время ещё есть. В чём-то настрой валькирий правильный – жить здесь и сейчас. Ведь завтра уже может не оказаться самой возможности… жить.

На этот раз лететь пришлось куда дольше, чем до Канцелярии. Ну, оно и понятно… Всю дорогу Ярослава жалась ко мне. Мы даже не целовались – только сидели, крепко обнявшись, и оба ощущали какую-то неестественную лёгкость. Будто некая тяжесть, всё время довлеющая над нами, вдруг исчезла, и мы совершенно неожиданно сделались свободны от неё. Конечно, кошки в коммуникаторе ёрничали и шутили, но это не могло испортить настроя. Я ничего не имел против их общества. Напротив, с ними хорошо. И интересно. Просто… вырвавшись из республиканской западни, я совершенно неожиданно обрёл свободу. Свободу отношений и поступков. До меня с запозданием стало доходить, что, находясь внутри, даже не помышлял ни о чём подобном. Считал переливчатое золото прутьев столпами самого мироздания. При этом я ни на секунду не забывал, что отвечаю здесь не только за Яру, но и за своих боевых сестёр. Благо, сейчас они находились в самом защищённом на Ясени месте. Надеюсь, хотя бы их Королевская Стража не проворонит, если что…

- Яра, только далеко не улетай – мне нужно за сёстрами приглядывать.

- Вот как? А что с ними сделается? - сделала большие глаза девчонка.

- Мало ли… Они тут почти без оружия. Даже генераторы полей взять не удосужились.

«Вообще-то у меня есть свой генератор поля – это ты, кот!» - выдала Эйди, на что остальные дружно зафыркали.

«Тут, понимаешь ли, проблема несколько шире. Обычный генератор, даже если бы и был, заменить его никак не сможет. Он немного под другое заточен… Вроде бы взрослый мальчик, должен бы догадаться», - с грустинкой в голосе поддержала сестру Сайна.

Выходит,