СТОЛКНОВЕНИЕ С ТЕОДОРИХОМ И СНОШЕНИЯ С ФРАНКАМИ И БУРГУНДАМИ

В то самое время, когда Анастасий был занят войной с Персией, на северо-западных границах империи вышло осложнение в мирных доселе отношениях с державой Теодориха. Упрочив свое положение в Италии, Теодорих завязывал сношения и вступал в союзы с разными германскими племенами. Так, эрулы, сидевшие на Дунае в соседстве с гепидами, вступили с ним в союз, и царь их Радульф был признан сыном Теодориха по оружию. Так как Теодорих вступил в обладание наследием западного римского императора, то в его державу должна была войти часть префектуры Иллирика. Области к северу от течения Савы давно уже вышли из непосредственной зависимости от центра империи, а город Сирмий, лежавший на старой дороге, по которой прошел и Теодорих в Италию, был тогда и оставался позднее в обладании захвативших его гепидов. В первые годы VI века там сидел сын царя Фравстилы, Тразерик. В 505 году Теодорих послал войска в область Савы под начальством комита Пиции Гердуика, чтобы отвоевать этот крайний пункт Западной империи на востоке. Пиция разбил Тразерика, выгнал его из Сирмия, и с этого времени этот город был занят готским гарнизоном.[1304]

В это время начал свою историю некий Мунд. Иордан называет его гунном и родственником Аттилы.[1305] Но гораздо вероятнее сообщение Малалы, по которому Мунд был гепид, племянник царя Фравстилы.[1306] Мунд создал себе самостоятельное царство в запустевших местностях северной части Иллирика и сделал центром своих владений город Гетру (Hetra) на Дунае.[1307] Когда Пиция вступил в долину Савы, Мунд завязал с ним сношения и заключил союз с готами, чтобы иметь опору в своем неопределенном положении. Пост магистра армии Иллирика занимал в это время Сабиниан, сын соименного отца, убитого в 481 году. Чтобы покончить с захватами Мунда, он собрал 10 тысяч войска и большой обоз, привлек на помощь себе болгар и двинулся против Мунда. Узнав о грозившей ему опасности, Мунд обратился к Пиции с просьбой о помощи, и тот немедленно явился на место событий с отрядом в две тысячи пехоты и 500 человек конницы. Сражение произошло на берегах реки Марга (Морава) близ крепости, носившей имя Хлебный амбар Марга (Horrea Margi). Римское войско и болгары понесли тяжкое поражение, и Сабиниан с остатками своих сил бежал в укрепление Натум.[1308] Епископ Еннодий, прославлявший Теодориха и Пицию за дела в Иллирике, не упомянул о победе Пиции над войсками императора, и только славил его за поражение диких, свирепых и храбрых болгар. Несмотря на блестящий успех, Мунд предпочел, однако, перейти со своими людьми на службу к Теодориху в Италию и оставался там до его смерти.[1309]

Занятый другими важными делами, Анастасий оставил за Теодорихом Сирмий. Но три года спустя он снарядил эскадру в сто военных кораблей и сто грузовых (дромонов) и послал ее под начальством комита доместиков Романа и комита схол Рустика в воды южной Италии. На суда было посажено 8 тысяч воинов. Эскадра грабила побережье, захватила и разорила город Тарент.[1310] Имперский флот невозбранно вернулся в Константинополь, а Теодорих с тех пор усилил заботы о развитии морских сил своего государства.[1311] Быть может, выбор времени для этой экспедиции стоял в связи с тем, происходило тогда в Галлии.[1312]

Самым могущественным властителем в Галлии был в ту пору царь франков Хлодвиг, унаследовавший царство от своего отца в 482 году. Ему удалось расширить свою державу за счет той области, которая находилась под властью Сиагрия, носившего титул магистра армии, и вскоре затем он начал войну с вестготами, которые старались распространить свою власть до течения реки Лигера (Луара). В 506 году он разбил в большой битве близ города Пиктавы (Пуатье) царя вестготов Алариха, и сын последнего, Аталарих, бежал в Испанию, где и утвердил свою власть по смерти отца. Хлодвиг провел зиму в городе Бурдигале (Бордо) и перевез к себе из Толозы все сокровища Алариха. Теодорих остготский выступил в защиту своих соплеменников за Альпами, и в хронике Кассиодора под 508 годом записано об его успешных военных действиях против франков.[1313] Так как к тому же самому году относится морской набег византийского флота на юг Италии, то возможно предположить, что Анастасий избрал время для этой экспедиции, будучи осведомлен о делах в Галлии, и воспользовался замешательством на севере, чтобы отомстить Теодориху за нарушение границ в Иллирике. Сношения византийского двора с Хлодвигом не подлежат сомнению ввиду той высокой чести, которую оказал Анастасий повелителю франков вскоре после этих событий.

Из Константинополя прибыло посольство к Хлодвигу в его резиденцию, Тур, которое привезло ему императорскую грамоту с назначением консулом и доставило соответствующий орнат. Хлодвиг облачился в роскошные, блиставшие пурпуром и золотом тунику и плащ и с царским венцом на голове совершил верхом на коне консульский выезд от атрия базилики св. Мартина и до главной церкви города.[1314] Как настоящий консул, он бросал в народ золотую и серебряную монету, на которой было изображение императора, так как другой в то время не было вовсе в обращении. Консулат Хлодвига был только титулярным и не значился ни в каких фастах. Но этот призрачный консулат вводил варвара в круг имперской знати и давал ему престиж в среде подчиненного силой оружия римского населения Галлии. Сам Анастасий сохранял в своем официальном титуле, когда обращался с манифестом на Запад, старый победный титул Francicus.[1315] Как в этом титуле императора, так и в той радости, с которой варвар принимал свой мнимый консулат, сказывалась жизнь идеи единства империи в тех пределах, какие она охватывала в давние, невозвратно минувшие времена.

В византийских источниках за время правления Анастасия нет свидетельств о сношениях византийского двора с Западом, как нет вообще упоминаний даже о сношениях с Теодорихом, хотя несомненное свидетельство о непрерывности сношений Византии с Римом и Равенной дают консульские фасты, в которых большинство годов помечены именами двух консулов, одного в Константинополе, другого в Риме. Если византийские источники молчат даже о сношениях с Теодорихом, которые должны были поддерживаться непрерывно, то тем более в них нет ни одного намека на сношения двора с какими-либо царями в пределах Западной империи. И однако такие сношения, несомненно, были, и Анастасий понимал во всей широте свое положение главы римского мира. В бургундском царстве преемники царя Гундиоха