— Значит, только Аликрист из нашей семьи нормальный? — девушка улыбнулась, пока робко, не до конца избавившись от сомнений.

— Лик — настоящее стихийное бедствие, которое следует держать подальше от Пределов ради их же безопасности, — я покосилась на усыпанный песком пол, мысленно махнула на чистоту и потянула девочку к скамье. — А знаешь, Кристофер был еще хуже! Постоянно влипал в неприятности. Рассказать, как он едва не сжег половину Благословенного Дола?

Одна история из детства сменилась другой, другая — ежевечерними хлопотами: загнать в хлев, накормить-подоить скотину, полить засыхающий огород (хоть бы дождик завтра пошел), растопить баню и затащить туда разбуянившихся Ольсей и Лика, желающих еще поиграть с дядей Крисом. Рыжик развил бурную деятельность «в помощь радушным хозяевам», но, скорее, путался под ногами, чем приносил пользу.

Наконец отмытые и уставшие дети отправились в постель.

Лик уснул сразу. Ольсей долго ворочалась и что-то сонно бормотала, но через полчаса и она угомонилась. Дрейна осторожно выпуталась из объятий младшей сестры, с нежностью подоткнула одеяло. Накинула шаль на ночную рубаху, перебралась за стол. Зажгла светильник. Достала перо, бумагу, открыла книгу, собираясь заниматься.

Мужчины ждали меня на крыльце. Я склонила голову к Рику на плечо, его натруженная ладонь легла мне на талию, притягивая ближе.

Некоторое время мы молча любовались на срывающиеся с небосклона искорки. Середина червеня — пора звездопада, и за ночь иногда удается загадать ни один десяток желаний. Но мне больше не хотелось доверять судьбу ни ракушкам, ни звездам, ни кому бы то еще. Ныне я сама творю свой путь.

Поднявшийся ветер растрепал черные кроны деревьев, принес холод. Он же разогнал назойливый рой комаров. Над горизонтом тяжело всплывала брюхатая желтая луна.

— Вы не сможете скрываться здесь вечно, — заметил Крис.

Маска веселого клоуна исчезла. Карие глаза смотрели серьезно. В последнее время друг все чаще забывал про напускное легкомыслие.

Я кивнула, соглашаясь с замечанием. Век драконов дольше людей, и минувшие десять лет ничуть не изменили меня. Деревенские сплетницы начинали потихоньку коситься и шебуршать за спиной, а значит, скоро нам предстоит искать новый дом. Лет через пять… Дрейне стукнет двадцать один, и она должна будет принести присягу клану.

Мы с Риком еще не решили, как поступим. Показывать Дрейну в Храме опасно — хранители памяти вцепятся мертвой хваткой в новый «клинок», и я не уверена, что сумею остановит их даже властью эссы. Но и лишать детей жизни среди драконов, отрывать от народа, которому они принадлежат, мы не имели права. Единственное, что мы могли себе позволить, — отодвинуть неизбежную встречу, дать птенцам отрастить крылья и когти, научить защищаться.

— Дрейна… — друг запнулся, не желая подымать неприятную тему. — Ее сила пробуждается, так?

— Мы учим ее контролировать магию, но иногда девочка не справляется.

— До ее первого полета, — Крис на секунду задумался, подсчитывая и вспоминая, — еще пять лет. Что будет, когда она раскроет крылья? Некоторых… — он помедлил и все-таки закончил, — чудовищ лучше не выпускать из клетки.

Я поежилась. Похолодало.

— Моя дочь не чудовище, — сухо отчеканил Рик.

— Она нет. Чудовище — смерть, которая дремлет в ней. До поры, до времени. Вы и сами должны знать, насколько велик риск.

— Крис, с каких пор ты стал таким осторожным? — я крепче прижалась к мужу, попыталась сгладить возникшее напряжение шуткой. Вздохнула, понимая, что не удалось. — Я разделяю ваши с Харатэль опасения, но ты же видел ее! Дайте ей шанс! Девочка упорно учится, чтобы не повторить судьбу леди Иньлэрт.

— Вы рассказали Дрейне о матери? Зачем? Вдруг она решит мстить?

Прозвучало, скорее, как утверждение, нежели вопрос.

— Я надеюсь уберечь ее от ошибок. Юнаэтра сделала все, ради счастья и безопасности дочери. Пожертвовала амбициями и даже жизнью. Дрейна достаточно взрослая, чтобы понять это.

Крис размышлял очень долго, усмехнулся.

— Умная ты стала Ланка! Точь-в-точь Харатэль! Аж жутко!

— Значит ли?..

— Я передам Повелительнице ваше мнение, эсса.

— Прекрати! — я ткнула друга локтем в бок.

Ненавижу, когда Крис начинает вести себя официально. Паяц стукнул кулаком по груди, шутливо поклонился.

— Как прикажете, эсса. Прекращаю.

Но еще сильнее не переношу, когда он, дурачась, вспоминает о моем титуле. Я фыркнула, догадываясь, что возмущенные вопли лишь раззадорят друга на новые подначки. Рыжик демонстративно зевнул, прикрыл рот ладонью. Поинтересовался.

— У вас найдется постель для бедного усталого дракона?

— Я думаю, Дружок с радостью потеснится, — указала я на собачью будку, не желая легко прощать колкости.

Рик скрылся за дверью, чтобы через минуту появиться со скатанным матрасом и парой теплых пледов.

— Пойдем, помогу обустроиться на сеновале.

— А в доме? — ради вида закапризничал Крис. Променять копну душистого сена и свежий воздух на духоту четырех стен друг не согласился бы ни за какие коврижки.

— А в доме две малолетние девицы и красивая женщина, — ревниво отрезал Рик. — И я не собираюсь подпускать к ним наглого рыжего кота!

— Злюка…

Я вернулась в избу.

Дрейна еще не спала. Девушка склонилась над книгой. В приглушенном сиянии светильника мне было хорошо видно ее сосредоточенное лицо с хрупкими правильными чертами. Тонкие брови озадаченно хмурились, темные глаза быстро бегали по строкам. Длинные пальцы рассеянно мяли кончик черной шелковой косы.

Я помнила, она не остановится, пока не разберется в непонятной теме до конца. Целеустремленность и трудолюбие ей достались от матери. Временами это пугало.

— У нас замечательные дочери, да, Лань?

Рик снова подкрался незаметно. Теплые тяжелые ладони нежно притянули меня к груди. Я счастливо прижалась к мужу, позволяя идущему от него уверенному спокойствию завладеть и мной.

— Да, — кивнула.

Я не знала, что готовит нам будущее.

Вернусь ли я через пять лет в Южный Храм и в полной мере приму ту ответственность, что накладывает титул эссы? Лицом к лицу встречусь с хранителями памяти и расставлю все черточки в иероглифах лангвэ? Выберу ли путь вечной беглянки, кочуя по глухим провинциям подлунных королевств? Сумеет ли Дрейна удержать под контролем свою темную сторону? Или однажды ей суждено стать еще худшим проклятием, чем Юнаэтра тиа Иньлэрт? Хватит ли нам с Ольсей сил остановить ее тогда?

Я не знала.

Девушка, заметив, что мы наблюдаем за ней, на секунду оторвалась от книги и улыбнулась. Светло и открыто.