— А хайландеры — это кто?

— Хай — по-английски — высоко, лэнд — страна, земля. Получается — жители высокой страны, ну или — земли. Горцы, в общем. Типа наших армян! — девушки засмеялись.

Когда Валя ушла за очередной порцией маломерок, Галина просунула руку в кабинку, где я сейчас сидел с голым торсом, и ущипнула меня.

— Эй! За что так больно?!

— А вот не распускай перья перед нею, нечего тут… Мне, может, за Надю обидно! Не успел одну девушку соблазнить, уже и другую охмуряет! Изменщик! — Галя смеялась, — и еще, Юрочка, не мог бы ты поменьше… пахнуть. И у меня-то уже голова кружится, а Валя, того и гляди — потечет! — Галина засмеялась.

— Ну что ты, в самом деле! Я вот вообще ничего не чую! Или ты думаешь, я это специально делаю? Вот вы же сейчас сами, вдвоем у меня в кабинке толклись, напяливали на меня всякое-разное. Трогали везде и за все. Своими девичьими ручками, мягкими и нежными. А что я? Две молодые девушки — одна очень симпатичная, а другая — так вовсе неприлично красивая, толкутся передо мной, таким вот — полуодетым… И что? Я же и виноват, что ли?

— Все-все, успокойся. Вон Валька уже идет.

Продавец притащила трое брюк. Одни я забраковал сразу — клеши даром не нужны, чем опять вызвал удивление у Вали. Галя уже начала привыкать.

Оставшиеся — классические серые, мне понравились. Пусть они и были длиннее, чем нужно сантиметров на десять — ничего, я быстро расту.

Другие, тоже вроде бы клеши, но — были сшиты из какой-то ткани, смутно напоминавшей джинсу. Не синие, а серые.

— А эти — почему оставил? Ты же сказал, что клеши брать не будешь? — поинтересовалась Валя.

— У меня сестра хорошо шьет. Попрошу ее, чтобы распорола по шву, да сшила штанины ровными, а лишнее — ножницами!

— Ну ладно. Ты примерь, по длине-то ладно, сестра подрубит. А вот в поясе как? — и Валюша как-то нервно облизнула губки.

А хороша! Не красавица, но — совсем молодая. Лет двадцать есть ли ей? Свеженькая такая. Чуть курносый носик, волосы слегка вьются, в хвостик сплетенные, «каштанка», блин! И на фигуру, хоть и не понять толком в этом ее синем форменном платье продавца, но кажется — очень ничего. Может попа чуть тяжеловата, но ведь это — вовсе не изъян для девушки. Попы-то я ой как люблю!

— Может, Галя, ты выйдешь, а то я стесняюсь? — посмотрел я на красавицу.

— Ага! Меня он стесняется, а молоденькую продавщицу — нет? — Галя притворно возмутилась. А Валюша, хоть и зарумянилась, но была не против остаться.

— Валюша — она продавец, а значит — специалист по продажам, и глаз у нее наметанный, малы мне брюки или велики, так ведь, Валя? — Валя кивнула.

— Нет уж, Юра! Вот так приложи к себе, и будет ясно — малы или велики! — Галя взяла брюки за пояс и приложила тоже к поясу, но уже моему. Причем прижалась лицом ко мне, что было вовсе необязательно.

А Валя — не промах, она схватила другие брюки, и как только Галя отошла, также ткнулась в меня носиком. Даже чуть задержалась сверх необходимого.

— Да видно же, что нормальные, и запас есть — на вырост! А то представь, Валя — растет наш парень как на дрожжах! Причем во всех местах растет! — ну уж, Галина — это явный троллинг бедной Валюшки. А та хоть и покраснела, но не отходит. Блин! Устроили здесь цирк! Шапито! А я — тоже человек!

Интересно — вот если бы Гали не было, вот с Валей… в той же кабинке? Хотя нет — без Гали она бы ко мне и изначально не подошла!

Ойкнув, Валюша опять куда-то метнулась и притащила какой-то пуловер, без рукавов и с неяркой клеткой. Синий.

— Вот смотри, Юра — хороший пуловер, ГДР. Давно уже все разобрали, а этот — по размеру не берут. Вот примерь на сорочку. Тебе подойдет.

Несмотря на мои возражения, Валя, натянула на меня выбранную ранее сорочку, потом — пуловер. Черт! Я ж так взмокну! Душновато в магазине-то.

Она покрутила меня перед Галей. Та махнула рукой — берем!

Снимать с себя все, Валя тоже мне помогала. Такая хорошая девушка! Только вот — не время, не место, и Галя вон стоит пялится!

Но Галя та еще «пройда»! Оценив мое воздействие на Валю, она шепнула той:

— А на меня ничего нет? Ну — колготок там, к примеру?

Валя вздохнула:

— Сейчас посмотрю…

В мужском зале людей было мало, а в этой части, где размеры на шпалерах шли к явному минимуму, их тоже был — минимум. То есть, кроме нас — никого.

Вернувшись, Валя протянула моей тете упаковку:

— Галь! Только я не уверена, что они твоего размера. ГДР — те размер в размер идут, а эти — они Польша, бывают, знаешь, маломерки. На упаковке вроде бы все нормально, а одевать станешь — одно расстройство!

— А как быть? — Галя несколько растеряна.

— А что — вон в кабинке примерить нельзя? — это уже я умничаю. А что — они надо мной издевались, а я — чем хуже?

Валюша мнется:

— Ну… это, вообще-то, как нижнее белье. Их доставать из упаковки — не рекомендуют, вдруг покупательница затяжки оставит. Или… вот знаешь — у нас тут дамочка одна — начала мерять рейтузы, ну — зимой дело было. А у нее эти…, — тут Валя вспомнила про меня и покраснела, — в общем, испачкала она эти рейтузы и брать не стала — не подошли по размеру! А нам их куда? Поругались с ней, она — в скандал…

— Валюша! Если Гале эти колготки не подойдут, я их сестре куплю, договорились? — я вспомнил про Катрин, а еще — про Светку, и, конечно же, про Надю. Т-а-а-а-к, а еще — мама!

Галина не задернула до конца занавеску кабинки, и нам с Валюшей было видно, как она сняла платье и стала натягивать на себя колготы. Я смотрел с удовольствием — фигура у нее — высший класс!

— А тебе не стыдно — вот так подглядывать за своей тетей? — Валя смотрела на меня с удивлением. Я посмотрел вдоль зала —