Шрифт:
Закладка:
Рижский театр русской драмы имени М. А. Чехова – театр в высшей степени успешный. У него есть свои зрители, у него на протяжении десятилетий сложилась устойчивая художественная репутация. Не стану углубляться в далекую историю, хотя она привлекает великими именами Чехова и Незлобина в первую очередь. Если говорить о второй половине XX и начале XXI веков, то надо назвать еще два имени – Аркадий Кац и Эдуард Цеховал. А. Кац, который стал главным режиссером театра в середине 60-х годов, не боясь экспериментировать, но бережно относясь к традиции русского психологического реализма, сделал его одним из самых заметных коллективов Советского Союза. Э. Цеховал, воспитанник легендарного директора Омской драмы Мигдата Ханжарова, приехал в Ригу в 1988 году – и доказал, что талантливый управленец может быть лидером творческого организма. Он сохранил театр в сложные времена современной истории Латвии, когда судьба русской труппы висела на волоске – не только по политическим, но и по экономическим причинам. Он сохранил художественный уровень репертуара, добился обучения русских артистов в Рижской консерватории, сделал театр местом, куда престижно ходить и русским, и латышам. Утверждая русскую культуру, Театр имени М.А. Чехова стал при этом и частью жизни латвийского общества. Что удается не каждому русскому театру за пределами России.
Об этом шла речь на конференции руководителей русских театров из постсоветского зарубежья, приехавших в Ригу отметить юбилей коллег и поговорить о проблемах. В каждой новой стране – от Азербайджана до Украины – свои предлагаемые обстоятельства. Далеко не всегда политические декларации совпадают с повседневной реальностью – на то есть объективные и субъективные причины. Где-то публика убывает вместе с русскоязычным населением. У ряда театров тяжелейшее материальное положение. Сложно с подготовкой кадров. Представители всех стран хотели обратить внимание России на необходимость госпрограммы «Русский театр за рубежом» – по аналогии с программой, поддерживающей русские школы в зарубежье. Для осознания культурной идентичности человек часто идет именно в свой национальный театр. Ведь не случайно Томас Манн называл театр местом, где толпа превращается в народ.
Октябрь 2013
Детей не жалко?
Развернувшаяся во всех средствах массовой информации борьба за ограждение детей от тлетворного влияния пропаганды однополой любви, увы, превратилась в нечто прямо противоположное.
Боюсь, что сегодня в нашей стране мы не найдем ни одного первоклассника, который не знает слова «гей», равно как и его упрощенную, бытовую российскую версию. Да и про ЛГБТ-сообщество уже могут выпускать стенные газеты в начальной школе, так как информация о том, что за любую пропаганду этого незавидного дела надо наказывать уголовно и административно, струится из каждого включенного в розетку утюга, а не только из телевизоров и радиоприемников. Думаю, что даже еще не испорченные знанием азбуки дети уже расспрашивают своих родителей о том, что до недавнего времени вовсе не волновало хрупкие детские умы и сердца. Впрочем, уверен, что и подавляющая часть взрослого населения нашей страны до принятия известных законов и их беспрецедентной раскрутки в СМИ вообще не интересовалась однополой любовью. Скажу честно, кому наплевать на этот полузапретный плод – того не проймешь ни агитацией, ни пропагандой. А некоторые, как некогда пошутил по этому поводу Ефим Захарович Копелян, к тому же еще боятся щекотки и смешливы.
Вся эта безумная вакханалия псевдоборьбы за моральные ценности, на которой вполне взрослые дяди и тети пытаются нажить политический капитал (с моралью у них совсем беда, поэтому морального капитала они никак не заработают), напоминает мне старый анекдот советских времен: на вопрос о том, будет ли мировая война, «Армянское радио» ответило: «Мировой войны не будет, но будет такая борьба за мир, что камня на камне не останется». В нашем случае – точно не осталось. Понятно, что в этом надо винить не только наших бравых моралистов обоих полов, но и радикалов из ЛГБТ-сообщества, которым почему-то нравится маршировать на парадах, – им кажется, что эта демонстративная доблесть и есть подтверждение права на свою частную жизнь. Никого не хочу обижать, но, похоже, ни одну сторону не заботит душевная и духовная жизнь детей, которые, выражаясь языком современной улицы, попали под разборки взрослых. Которые разжигают общественные страсти в угоду своим вовсе не эротическим амбициям. Быть может, кто-то искренне уверен в том, что отношения сексуальных «меньшинств» и «большинств» в нашей стране являются главной проблемой текущего момента, – такого рода заблуждения можно было бы даже уважать, если бы накал дискуссий не вырывался за пределы заблуждающихся.
Впрочем, я не склонен во всем винить современные СМИ, включая и интернет. И без существования этих могущественных демонов и ангелов в одном лице, в дотелевизионную и доинтернетовскую эпохи, мы узнавали все обо всем. Зов плоти не зависит ни от программы «Время», ни от поиска в «Яндексе». Энергия и драма человеческого бытия мощнее и разнообразнее любых информпотоков и «мыльных опер». Советских детишек в светлом идеологическом мире радио, ТВ, литературы и искусства всячески оберегали от столкновения с грубой реальностью. Только жили они часто в коммуналках или бараках, где нравы далеко не всегда совпадали с десятью заповедями строителей коммунизма. И тем не менее в поколениях, выросших до информационного бума, было приблизительно столько же мерзавцев и столько же прекрасных людей, сколько в современном обществе.
Нравится кому-то или не нравится, и сегодня наши дети живут вовсе не в стерильном мире добрых фей и благородных волшебников. Это мы, взрослые, ханжески думаем, что если детские программы на радио или телевидении лишить рекламы, то дошколята не будут ничего знать ни про перхоть, ни про кариес. Словно в дневные часы они не смотрят передачи о том, где лучше найти жену или мужа, а то и нанять убийцу – как для первой, так и для второго. Они живут в нынешней социальной реальности, которая совсем
