Когда штопор был достаточно глубоко, он потянул и запыхтел.

— Крепко сидит, — пробормотал он.

— Может, ты попробуешь? — сказал мне Джим.

Джордж протянул бутылку мне. Я положил фонарик на землю, зажал бутылку между ногами точно так же, как и он, и с усилием дёрнул нож.

Сначала пробка не поддалась.

— Поторопись, — сказал Джим. — Ты же не хочешь опоздать к Синди.

Пробка немного продвинулась.

Потом она быстро выскользнула. Раздался хлопок, после чего Джим резко обхватил Джорджа, подставил ногу и положил его на лопатки. Джордж удивлённо взвизгнул, и, шлёпнувшись оземь, хрюкнул.

Именно так мы и планировали, но это внезапное нападение удивило меня едва меньше, чем Джорджа.

Я быстро отложил нож и бутылку.

Джордж не сопротивлялся, и Джим перевернул его и шлёпнулся ему на поясницу.

— Ну что вы, ребята? — задыхался Джордж. — Что вы?….

— Заткнись! — сказал Джим. — Ничего с тобой не случится.

Я начал связывать Джорджу руки.

— Эй! — сказал он. — Не надо! Не надо!

— Успокойся, — сказал Джим.

— Это… это что… посвящение?

— Конечно, — ответил Джим.

— Нет! — сказал я. — Зачем ты такое говоришь? Он подумает, что он… Это не посвящение, Джордж. Ты никуда не вступаешь. Мы просто хотим, чтобы ты за нами не ходил, а ты ни хрена не понимаешь. Ты нам не друг! Ты — жирная грязная заноза в жопе!

Джордж зарыдал.

— И ещё озабоченный!

— Да, — присоединился Джим. — Ты шпионил за моей сестрой, грязный извращенец!

— За кем ты ещё шпионил?

— Ни… ни за кем!

— Не верю, — сказал Джим.

— Да, — сказал я. — И ты думал, что пойдёшь с нами, и там ещё на Синди будешь пялиться!

Джим слез с него, схватил за ноги и потянул, пока икры не прижались к бёдрам. Разобравшись с руками, я обмотал верёвкой его лодыжки, натянул её и связал ноги.

К тому времени, как я закончил, Джордж орал во всю глотку.

— Лучше прекрати, — пригрозил Джим. — Тебя могут услышать.

— И прийти за тобой, — добавил я.

— П-п-п… Пожалуйста!

— Я бы на твоём месте вёл себя очень тихо, — сказал Джим.

— Теперь, — сказал я, — не думай с нами связываться.

Мы отошли. Джим выключил фонарь Джорджа, и взял бутылку вина и пару упаковок "Твинки" из пакета. Я выкрутил пробку со штопора и положил нож на землю в паре футов от Джорджа. После чего поднял свой фонарик и сунул в карман.

— Если ты будешь здесь, когда мы вернёмся, — сказал я, — мы тебя развяжем.

— Если вернёмся, — добавил Джим.

И мы поспешили прочь. Джордж кричал всякое вроде "Пожалуйста!", "Не бросайте меня!" и "Вернитесь!". Но прекратил, когда мы поднимались по склону.

— Сюда, — сказал Джордж, когда мы шли по мосту и предложил мне "Твинки".

Я покачал головой.

— Не надо мне от него ничего. Мы же его обманули, понимаешь?

Джо ухмыльнулся.

— Хорошенько обработали.

— Может, вернёмся и отпустим?

— Сдурел? Мы и так вон сколько времени потратили. К тому же, этот дебил всё равно может захотеть с нами пойти. Подумает, что мы пошутили, или ещё что-нибудь и придётся начинать всё сначала.

— Да, ты прав.

— Ещё он, наверное, за пять минут развяжется и убежит.

— Не знаю. Я его хорошо связывал.

— Ну ладно, пусть десять. Даже не думай его жалеть. Сам напрашивался, вот и получил.

— Точно. Может, будет теперь держаться от нас подальше.

— И от наших окон. Если я увижу, что он шпионит за мамой или Джоан, он поймёт, что сегодня легко отделался, — сказал он с набитым ртом.

Смотря на него, я почти чувствовал этот вкус. Скоро я сказал:

— И вообще, он перед нами в долгу.

— А?

— За всю херню, которую мы из-за него пережили.

— Чистая правда, чёрт возьми.

— Кроме того, он съел наши чипсы.

— Так и есть.

Я взял одну упаковку у Джима, отдал ему бутылку, разорвал целлофан и начал есть. Я съел уже половину "Твинки", когда Джим отхлебнул вина.

Он вздохнул.

— Зашибись.

Джим передал бутылку мне. Я сделал пару глотков. Во рту запекло. Когда вино достигло желудка, его словно огнём прожгло.

— То пальто, — сказал я.

Джим расхохотался.

Так мы и шли, время от времени прикладываясь к бутылке и покусывая "Твинки": прятали бутылку каждый раз, когда мимо проезжала машина. Как-то мы сошли с Джефферсон, потому что там было много машин. К тому времени "Твинки" кончились, а бутылка опустела более, чем наполовину.

— Давай сохраним оставшееся, — сказал Джим.

— Для чего?

— Для нас, дурень.

Мы покатились со смеху. Успокоившись, Джим сказал:

— Мы же не хотим испачкаться?

— Говори за себя.

— Где пробка? — я отдал пробку и Джим вогнал её в горлышко бутылки. — Оставим на обратную дорогу.

Неплохая идея.

Он нёс бутылку всю оставшуюся дорогу к Синди.

Не считая лампы в конце подъездной дорожки, дом Синди стоял во тьме. Даже на крыльце света не горел.

— Что такое? — сказал Джордж.

— Не знаю.

— Она же здесь живёт, да?

— Точно.

Мы оба здесь бывали. Три раза мы ходили за ней после школы, в первый — чтобы узнать, где она живёт, а потом — просто потому, что нам нравилось смотреть на неё, на то, как она вышагивает, прижав книги к груди, как её волосы блестят золотом в солнечном свете, а юбка порхает, как бабочка.

— Точно похоже на её дом.

— Потому что это он и есть.

— Может, они сзади?

Мы пересекли передний дворик и прошли вдоль дома. Окна были тёмными. То же самое было и сзади. Всё это время меня трясло: боялся, что нас поймают. Теперь я мог понять, почему парням вроде Джорджа нравится шпионить. Это — как доза. Это возбуждает. Но возбуждение ушло, когда мы вышли на улицу.

— Вот говно, — сказал Джим.

— Наверное, мы опоздали.

— Спасибо Джорджу, маленькому говнюку.

— Чёрт!

— Это же тот дом, да? — спросил Джим.

— Конечно это… эй! Может, мы временем ошиблись? Может, это завтра? Мы же наугад пришли, помнишь?

— Да! Буду спорить, что это завтра.

— Отлично! Значит, ничего страшного. Придём.

Мы отвернулись от дома и пошли.

— Завтра, — сказал Джим, — нам не придётся париться из-за Джорджа. Теперь он к нам близко не подойдёт.

— Правильно. И мы придём раньше. Мама и папа куда-то собираются. Их не будет дома допоздна.

— Чувак!

— Сможем выйти часиков в десять!

— Отлично! Как раз успеем накатить!

Мы ещё по паре раз приложились к бутылке. Мы, наверное, порешили бы её и напились вдребезги, но бутылка разбилась вдребезги первой. Джим споткнулся и накренился назад. Бутылка вылетела и взорвалась на тротуаре перед нами.

Перепугавшись, что кто-нибудь мог услышать шум, мы бросились бежать и промчались два квартала, пока не добрались до Джефферсон-авеню.

Когда