Нет… советские ученые-ракетчики – они писали… по принципиальным соображениям, будучи твердо уверенными, что их предложения и изыскания – точно нужны Стране Советов, а вот Королёв… тот занимается разбазариванием народных средств, тянет время, сука! И нужно еще, товарищи чекисты, проверить – просто ли он от скудости ума такое делает, или же – намеренно, умышленно вредит и саботирует!

Да и сам Генеральный… тоже в этом был изрядно.

Ага… так вот. Из сорока тысяч уволенных командиров, только восемь тысяч были привлечены к уголовной ответственности. Восемь – из сорока! Учитывая, что командирский корпус РККА был тогда… как-бы не за сотню тысяч. Из восьми тысяч привлеченных к уголовной ответственности командиров, сколько было привлечено не по политическим статьям? Или командиры уголовных преступлений не совершали? Да совершали, конечно же! Ладно – пусть все восемь тысяч – пошли по «писят восьмой». А сколько из них расстреляно? Тут Елизаров – не помнил…

Так что разговоры об «обезглавливании РККА накануне войны»… Они такие, спорные. Или в это время все военные училища, академии – позакрывались и никого не учили, не выпускали?

А-а-а-а… вон в чем дело! Речь, наверное, идет о расстрелянии маршалов РККА. Вот где причина поражения в первый период войны! Вот где она порылась, собака серая! Ага… Тухачевский, «красный Бонапарт»; Блюхер, который в последнее время, командуя Дальним востоком, положил на службу вторую половину своей фамилии. Кто там еще? Егоров? Из старых офицеров. К революции – подполковник, эсер со стажем… вроде бы. То есть – с начала военной карьеры – фигу в кармане держал, против «царя-батюшки»? Во время Первой мировой – с 1914 по вторую половину шестнадцатого – в боевых действиях не участвовал, был на преподавательской работе. Потом – взрыв храбрости и геройства. Ну… бывает. Того же Кожедуба если вспомнить. Но и в семнадцатом – против большевиков выступал рьяно. А вот потом – в числе командиров Красной армии. Перековался? В Гражданской были и успехи, и… неуспехи. То же бывает. Потом – все больше на командных должностях. И проскакивало у него… недовольство тем, что мало его ценят. Интересно – а куда больше-то? Ты ж – один из пяти маршалов!

Остались только Буденный и Ворошилов. Двое из пяти. То есть, если разобраться… все пятеро – не те люди, которые помогли бы… ну – легче войти в войну.

Да и по остальным… военноначальникам – тоже вопросы…

Был ли сам Елизаров сталинистом? А тут вот – вопрос! Сталин что – был господом Богом? Нет, не был ИВС непогрешимым, всезнающим и всемогущим. И ошибок у него было… довольно. Да ту же территорию Белорусии – на кой хрен пшекам после войны отдали? А территорию Германии – им же? На кой? И за что? Нахуя, и главное – зачем?

Но… СССР победил в войне, имея этого человека у руля. Это факт! А был бы другой? А вот – ХЗ! И если бы не коллективизация, где бы брали хлеб для строителей массы предприятий, а потом – для их рабочих? А если бы не индустриализация – чем бы воевали с Гитлером? Голой жопой? Ну да… навоевали бы.

Спорно все это… очень спорно. И убежденности в правоте Сталина Елизаров не имел, и осуждать того… не имел желания. Или… бесстыжести?

Так что… делай, что должен – и будь, что будет!

И вообще… по репрессиям. Помниться в Чечне, когда были спокойные вечера, сошлись они в диспутах с одним фээсбэшником, не тем, который – «тяжелый», а другим. Этот «фобос» приходил к ним играть в шахматы с Саней Клюкиным. А Саня был – непобедимый среди их компании.

Так вот, в разговорах, да за чаем, этот подполковник, опер, между прочим, сказал, что после окончания института, пару-тройку лет просидел на обкатке, в архивах. Был конец восьмидесятых, новое веяние, плюрализьм и прочие перестройки. Выходит – молодому оперу ФСБ заняться больше нечем было, как только сидеть в архивах и готовить дела репрессированных для их пересмотра.

По мнению «фобоса», семь или даже восемь из десяти, кого тогда провели через всю эту машину, были осуждены, в принципе, за дело. Не были они совсем уж невиновными. Другое дело, что статьи им вменяли – не те, по которым их нужно было судить. Вместо халатности – диверсию шили; вместо какого-нибудь преступного бездействия, повлекшего что-то тяжкое – «каэра» лепили; вместо бытовухи – вспоминали вдруг, что, к примеру, муж убил не просто любовника жена, а – партийного или советского деятеля. И пусть этот «деятель» был чиновником самого низшего ранга, но – в совпарторганах же! А значит – терроризьм!

Будучи сам «ментом», Елизаров знал, что это – вполне себе применяемая практика – переквалификация преступления. С более мягкой статьи – на более тяжкую. Как, впрочем, и наоборот, тоже работало. В общем, «палки» органы рубили, работу показывали.

Был ли Сталин виновен в этом? Ну да, как руководитель государства, он несет ответственность за все, что внутри него происходит. Были ли невиновные? Конечно были! Со слов того же «фобоса» - двое-то из десяти – вообще ни в чем виновными не были! Их-то за что? Трагедия? Безусловно!

А в общем… за тридцать лет, с 1923 по 1953 годы, по «каэровским» статьям были привлечены к ответственности три с половиной миллиона человек. Не сорок, не шестьдесят, а три с половиной. Много? Да вроде бы – много. Но – за тридцать лет! А так уже – вроде бы и не так много. Семьсот тысяч расстреляли. Много? Очень много! Но, осуждая репрессии, не нужно судить за все семьсот тысяч. Здесь были разные люди, в том числе и те, у которых руки по локоть в крови, еще с Гражданской. Причем – как с той, так и с другой стороны. Они-то эту пулю заслужили точно! И те же сорок тысяч особо опасных рецидивистов, расстрелянных по приказу Ежова. Такие же, как Цыган с Хлопом. О них тоже стенать, заламывая руки? Или все же взвешеннее нужно подходить? Как мух и котлеты, или – зерна и плевелы?

А потом еще – три с половиной миллиона… на все население страны – меньше двух процентов выходит. Если в среднем по годам раскидать. Это много? Получается, девяноста восемь человек из ста это не коснулось.

А затем… еще. ЮраВДудь… с «родиной нашего страха». Десять лямов насчитал,