вот как раз нет! При нем в стране существовал достаточно ощутимый «частный сектор» – в виде тех же промысловых артелей и кооперативов. И уничтожил их, все до единого, именно Хрущев. Как знать – если б не он, то, возможно «мастерской мира» был бы сегодня не коммунистический Китай, а живой и здравствующий Советский Союз? Кстати, за разрыв отношений с Китаем, приведший к вражде, выливавшейся порой в кровавые столкновения и затянувшейся на десятилетия, «благодарить» надо тоже Никиту, так его перетак, Сергеевича. Эта тема, несомненно, заслуживает отдельного, очень обстоятельного разговора.

«Русский с китайцем – братья навек» – первая строка из песни, которую в начале 50-х годов в Советском Союзе и КНР знали все без исключения. Была в ней еще одна прекрасная строка: «Сталин и Мао слушают нас!» Стоило ей «выпасть» из музыкального произведения стараниями Никиты Хрущева и его клики, как события приняли оборот, в результате которого в скором времени под запретом в СССР оказалась уже не только вся песня, но и любые попытки упоминать Пекин иначе, как в самом отрицательном контексте. Впрочем, не будем забегать наперед…

Русские с китайцами действительно были братьями. При этом советский народ в данной ситуации изначально играл роль брата старшего – более мудрого, более сильного, готового в трудную минуту прийти на помощь, не считаясь ни с какими опасностями и жертвами. В Поднебесной не просто любили – боготворили воинов Красной армии, сражавшихся на ее стороне буквально с самого начала японско-китайской войны, с 1937 года. А впоследствии разнесших в пух и прах Квантунскую армию японцев, уничтожившую миллионы мирных жителей, разгромивших вековых врагов и изгнавших их с китайской земли. Там испытывали самую искреннюю благодарность к советским инженерам, техникам, ученым, врачам, чьими стараниями Китай, находившийся в 1949 году в еще более ужасном и жалком положении, чем наша страна в 1917-м, выбирался из нищеты и разрухи.

Однако более всего там уважали и почитали Иосифа Виссарионовича Сталина. Фактически вся советская помощь Китаю была связана с его именем. При нем в Поднебесную поставлялись сотни боевых самолетов, орудия, танки и прочее вооружение, строились дороги и заводы, направлялись сотни военных советников. Именно они создали из, мягко говоря, не слишком боеспособных китайских крестьян некое подобие вооруженных сил, способных хоть как-то противостоять гораздо лучше вооруженным, экипированным и обученным японцам. Советские летчики не только обучали пытавшихся освоить истребители и бомбардировщики местных «асов», но и принимали личное участие в боевых действиях. Советские люди помогали китайцам, не жалея сил и рискуя жизнями – потому что таковы были приказ и воля Сталина. Еще большую симпатию к Вождю, конечно же, испытывали китайские коммунисты и их лидер Мао Цзэдун. Для них Иосиф Виссарионович был истинным кумиром и, кстати говоря, остался таковым по сей день. В коммунистическом Пекине прекрасно понимали, что без помощи СССР им гораздо труднее было бы победить в гражданской войне. Не меньшее значение имело и официальное признание Москвой Китайской Народной Республики, о котором Советский Союз заявил буквально на следующий день после создания таковой, первым среди всех государств мира. Это моментально поставило точку в вопросе: «Быть или не быть коммунистическому Китаю?» Оспорить мнение Кремля в 1949 году не хватило бы духу ни у одного мирового лидера.

В 1949 году Мао надолго приезжает в Москву, где лично встречается со Сталиным. В начале 1950 года между странами заключается исторический Договор о дружбе и сотрудничества. После этого Китай начинает получать от Советского Союза помощь, не имеющую, пожалуй, аналогов в истории. Кредит в 300 миллионов долларов? Да пожалуйста! Постройка в кратчайшие сроки на территории Поднебесной не менее полусотни крупных промышленных объектов? Без проблем! Помощь в обучении военных специалистов, создание и наладка предприятий по производству вооружений и военной техники? Уже делается… Кто-то может, прочитав все это, начать плеваться и крутить у виска пальцем: «Сталин что, с ума сошел?! В стране разруха, Великая Отечественная только что закончена, а он такие деньжищи – китайцам!» В том-то и дело, что Иосиф Виссарионович был никаким не сумасшедшим, а чрезвычайно жестким прагматиком. За что и пользовался безграничным уважением хитрющего и вовсе не склонного к сантиментам Мао. Кредит-то Пекин получил, но только и исключительно для закупок советского оборудования, техники, прочих товаров. Ничего не напоминает? Так-таки и ничего?!

Да это же излюбленная тактика и стратегия самих китайцев, используемая ими повсеместно сегодня! Умеют они учиться, тут ничего не скажешь. Примерно таким же образом обстояло дело и по всем остальным вопросам. Идя вроде бы навстречу китайцам, Верховный намертво привязывал их к СССР – да так, чтоб и рыпнуться не смогли. Армию им мы, конечно, создавали, обучали и вооружали. И тем самым включали ее не только в число своих вернейших военных союзников, но и в орбиту собственного ВПК. Взаиморасчеты между странами умница Сталин сразу потребовал вести в рублях и юанях, без всяких там пересчетов во вражеские доллары! Сегодня Москва еле-еле приближается к такому достижению. Социализм в КНР должен был строиться не просто по лекалам СССР, а по-сталински: коллективизация, индустриализация, укрепление вооруженных сил. И никаких разброда и шатаний! Вне всяких сомнений, Иосиф Виссарионович видел в Пекине союзника в Юго-Восточной Азии и Тихоокеанском регионе, где, не жалея сил, пытались утвердиться Соединенные Штаты, а и в грядущей Третьей мировой, о чем я уже сказал выше.

Испортил, испохабил, испакостил все, конечно же, «злой гений» Советского Союза, Никита Хрущев. После смерти Иосифа Виссарионовича в 1953 году отношения между Москвой и Пекином, на первый взгляд, совершенно не изменились. Хотя… Имеются данные, что Мао напрягся уже тогда – видя, с кем ему в дальнейшем предстоит иметь дело. Однако моментально и полностью изменил все знаменитый XX съезд КПСС 1956 года, будь он трижды неладен. Именно на нем лысый Кукрузник принялся за свое лживое, лицемерное и преступное «развенчание культа личности Сталина». И вот этого в Китае стерпеть никак не могли. Кое-кто сегодня пытается утверждать, что Мао Цзэдун, мол, был против антисталинских кривляний Хрущева, поскольку «опасался за собственные власть и авторитет». Чушь это собачья, уж извините! Мао всевластно правил Китаем до самой своей смерти, а громадный его авторитет не смогли поколебать ни фантасмагорический «Большой скачок», ни жутковатая «Культурная революция», проходившие с такими «перегибами» и жертвами, что Сталину и браться некуда!

По-восточному мудрый и умевший, в отличие от черта лысого, мыслить на дальнюю перспективу, лидер коммунистического Китая попросту прекрасно понимал, к чему в конечном итоге могут привести такие идиотские поступки, как оплевывание собственных великих