Шрифт:
Закладка:
Да поверх Искусства проявления наложили еще одни чары!
Небо над головами стремительно темнело – его снова заволокло тяжелыми тучами. Раздался оглушительный громовой раскат, и меч, сотканный из тумана, ответил ему звоном. Будто следуя чьей-то воле, лезвие медленно повернулось, указывая на одного из оперативников…
* * *
Надеясь поймать виновника заговора, Шэн Линъюань, конечно же, не собирался ограничиться сугубо наблюдением. Воспользовавшись Искусством проявления, он также расставил силки в виде печати «Божественный гром Девяти небес», которую наложил на тело Алоцзиня, когда хотел запечатать гроб во второй раз.
Он понимал, что практику Темного жертвоприношения (то есть главному заговорщику) в этом вопросе пришлось расстараться, и своего тела он, по-видимому, не имеет, что существенно усложняет всю работу. С другой стороны, это означает, что, завершив ритуал и вынув гвозди из тела Алоцзиня, виновный, скорее всего, сольется с кем-то из людей нового ведомства Цинпин. Таким образом злоумышленник имеет возможность не только воочию наблюдать, как воплощаются его планы, но и скрыться от кары Шэн Линъюаня.
Что до пробудившегося вождя шаманов… Изначально Шэн Линъюань подумывал поручить его заботам маленького демона, в то время как сам он займется подлыми богомолами, как тот чиж из пословицы… Да, он бы выиграл время, чтобы лично перебить всех жалких крыс, дерзнувших потревожить его вечный сон. Правда, Шэн Линъюань никак не ожидал, что демоненок окажется носителем истинного пламени, хранителем Наньмина… И больше всего тревожило то, что в памяти Сюань Цзи он увидел знакомый алтарь и тридцать пять каменных стел, о чьем назначении вовремя вспомнил. Стало быть, маленький демон – последний из тех духов, что обречены вечно сдерживать пламя Чиюань. Печать из костей Чжу-Цюэ ослабла, хранителей почти не осталось… Что ж, неудивительно, что людские земли вновь полнятся нечистью…
Следом Шэн Линъюань подумал: если с Сюань Цзи случится несчастье, разве не рухнет печать? Разве не разгорится Алая Бездна Чиюань?
Что тут сказать? Даже у мудрого на тысячу замыслов приходится промах.
Шэн Линъюань признавал, что виноват, что сам разозлил маленького демона, заморочил ему голову, потому тот и сбежал. И в некотором роде Шэн Линъюань раскаивался в своем поступке. Теперь он понимал, что погорячился, и следует вернуть маленького демона. С этими намерениями он и вышел из номера.
Но тут же бывший император столкнулся с непреодолимой трудностью. В современных гостиницах, особенно при огромных торгово-развлекательных комплексах, немудрено потеряться и современному человеку, а что уж говорить о правителе глубокой древности?
От многочисленных коридоров и развилок у Шэн Линъюаня глаза разбегались. То и дело прислушиваясь, он лишь чутьем определил, как выйти к лифтовому холлу, да и то миновал далеко не один поворот. Но на этом его испытания не закончились: на панели лифта разместили безумно много кнопок, и каждая обозначала какой-то этаж или ярус, отчего у Шэн Линъюаня голова снова пошла кругом. Беду усугубляло и то, что ни арабских цифр, ни английского языка он не знал, а все этажи ниже четвертого обозначались как «Зал такой-то», ведь гостиница располагалась в роскошном торгово-развлекательном комплексе со множеством зон отдыха. В общем, Шэн Линъюаню ничего не оставалось, кроме как снова положиться на чутье. И оно подсказало нажать на самую последнюю кнопку, которая обозначала самый нижний, минусовой, этаж.
Когда нажатая кнопка ярко загорелась, Шэн Линъюань аж вздрогнул от испуга. Не успел он обдумать, что такого натворил, как лифт двинулся, и его потащило в непроглядную тьму подземной парковки.
Что ж, неудивительно. Как говорится, чем глубже у человека замыслы и тщательнее каждый шаг, тем чудовищнее интуиция его подводит.
Нижняя парковка встретила бывшего императора резким запахом бензина, от которого у Шэн Линъюаня страшно разболелась голова. Не зная, куда он попал и что теперь делать, Владыка людей совсем растерялся.
И надо было так случиться, что дежурному охраннику на парковке как раз приспичило сделать плановый обход. Вооружившись фонариком, он двинулся к лифту, как вдруг заметил характерную человеческую фигуру. Посветив туда, несчастный едва не заработал инфаркт. Перед ним был простоволосый мужчина в непонятной одежде, причем весь в крови. И появился он не когда-нибудь, а глубокой ночью, на безлюдной парковке!
Охранник перепугался до визга. Размахивая руками, он, вопя во все горло и виляя задом (точно собака, барахтающаяся в воде), помчался куда глаза глядят – только пятки сверкали. А Шэн Линъюань не успел даже рта раскрыть, чтобы спросить у него дорогу…
Проводив охранника растерянным взглядом, он не знал, что и думать…
* * *
Между тем спецназовцы «Фэншэнь» где-то раздобыли себе машину и теперь неслись по трассам с настолько неприличной скоростью, что можно отобрать права аж дважды-трижды. Сюань Цзи неотступно следовал за ними. А чтобы Алоцзинь не разбрасывался ветряными лезвиями где попало и не кромсал все подряд, директор Отдела ликвидации последствий мужественно подставился под удар, переведя весь огонь на себя.
Стараясь не схлопотать ветряными лезвиями по лицу, Сюань Цзи закладывал умопомрачительные виражи: он то «плыл» в воздухе брассом, то переворачивался на спину… Ветер трепал его одежду, бросал волосы в глаза, что совершенно не мешало Сюань Цзи болтать на лету:
– Старейшина, слушайте! Вас и при жизни обманывали все, кому не лень, да и вы были сам себе не хозяин… так почему решили, что после смерти будет как-то иначе? Вы даже не в курсе, что за человек вас призвал! С чего поверили-то? И сами посудите: если бы не тот доброхот, устроивший Темное жертвоприношение, разве рухнул бы курган шаманов?
Едва Сюань Цзи напомнил про курган шаманов, как глаза Алоцзиня заметали молнии. На лице отразилась явная жажда крови. Но Сюань Цзи все так же беззаботно трещал, не обращая внимания на его чувства:
– Вот не понимаю я, о чем вы, злодеи, думаете, мечтая уничтожить Землю. Если мир рухнет, какая вам будет выгода? Сейчас Чиюань – прекрасный спящий вулкан, а вы все рветесь устроить извержение… Но для чего? В конце концов, геологические катастрофы… Эй, посторонись, пташки!
Рассуждая об интересных ему материях, Сюань Цзи как-то пропустил, что к нему направляется целая стая птиц. Естественно, он шарахнулся назад, чтобы не спалить их, и тем самым едва не врезался в своего преследователя. Вдобавок сумятицу внесли ветряные лезвия, которые отсекли Сюань Цзи возможность маневра слева и справа. Путей отхода почти не осталось, и он, грязно выругавшись, широко развернул крылья, попутно приглушая
