Шрифт:
Закладка:
Для большинства Саклеров, которые с детства считали, что их имя обеспечивает определенный престиж, если не право, внезапность, с которой они стали изгоями в обществе, должна была быть тревожной. Но этот шок, похоже, не вызвал особых душевных терзаний по поводу компании и ее поступков. В частной семейной беседе по WhatsApp на сайте наследники Мортимера Саклера обсуждали свои злоключения исключительно с точки зрения сложной PR-оптики. Дама Тереза жаловалась, что "судебные адвокаты ведут кампанию в СМИ против семьи". Марисса Саклер назвала протесты Нэн Голдин "трюком". Саманта Саклер говорила о необходимости срочно выдвинуть "альтернативный нарратив". За месяцы откровенных текстовых сообщений ни один член семьи не выразил никаких личных опасений и не поднял никаких сложных вопросов о поведении семьи.
Крылья Мортимера и Рэймонда могли конфликтовать по многим вопросам, но их объединяла озлобленная убежденность в том, что они не сделали ничего плохого. "Средства массовой информации стремятся исказить и представить гротескным и злым все, что мы говорим или делаем", - жаловался Джонатан Саклер в своем электронном письме. Джонатану показалось, что компания оказалась втянута в более широкую культуру "обвинения" в Америке. "Рамки вины" привели к массовому лишению свободы и государственным расходам", - предположил он. Вдохновленный, возможно, фильмами своей дочери Мадлен, Джонатан теперь видел параллели между тяжелым положением американцев, попавших в тюрьму, и тем вниманием, с которым его семья столкнулась из-за миллиардов долларов, заработанных на продаже опиоидов. "Адвокатская палата в своей гениальности придумала, как выставить фармацевтическую промышленность в качестве последнего (и удивительно богатого) "плохого парня", - пишет Джонатан. Почему никто не сосредоточился на фентаниле, который очень смертоносен и продолжает расти?" - задается он вопросом. Возможно, Purdue следует добавить "программу Бюро ораторов", чтобы помочь донести информацию до людей. По его словам, важно подчеркнуть, что компания "заслуживает доверия".
Дэвид Саклер согласился. По его мнению, основная проблема заключалась не в том, что сделали Пердью или семья, а в том, как это преподносится. "Мы не очень-то хорошо рассказывали об этом", - сказал он. "Вот о чем я сожалею больше всего". У семьи была убедительная история, которую нужно было рассказать, подумал Дэвид. Вместо того чтобы обороняться, они должны выйти и рассказать ее.
Мортимеру казалось, что Саклеры ввязались в "битву". Он разделял мнение Джонатана о том, что часть проблемы заключается в "системе правонарушений". Но что более важно, утверждал он в электронном письме другим членам семьи, рецептурные опиоиды "НЕ ЯВЛЯЮТСЯ ПРИЧИНОЙ наркомании, зависимости или так называемого "опиоидного кризиса". "Показательно, что в 2019 году Мортимер Саклер все еще использует пугающие кавычки для описания эпидемии. "Я также не думаю, что нам следует использовать термин "опиоидный кризис" или даже "кризис опиоидной зависимости" в наших сообщениях", - продолжил он. В качестве альтернативы, по мнению Мортимера, им следует говорить о "наркомании и зависимости". В частном порядке Саклеры все еще придерживались своего старого и заветного мнения, что проблема не в наркотиках, а в злоупотребляющих ими.
В какой-то момент Мортимер написал новому главному юрисконсульту Purdue Марку Кессельману, а также Мэри Джо Уайт и нескольким другим людям, чтобы запросить некоторые статистические данные, которые, по его мнению, могли бы помочь в аргументации семьи. Он хотел узнать, можно ли собрать информацию о людях, умерших от передозировки, как жертвы, упомянутые в деле Массачусетса, чтобы выяснить, есть ли у них полисы страхования жизни. Кто-то сказал ему, что такие полисы часто выплачивают при "случайной передозировке наркотиков", но не при самоубийствах. И это заставило Мортимера задуматься. "Я считаю справедливым предположить, что некоторая часть передозировок на самом деле является самоубийством", - написал он.
Мортимер также тихо обращался к влиятельным людям в Нью-Йорке, ища поддержки. "Завтра я встречаюсь с Майклом Блумбергом", - сообщил он руководителям компании Purdue, заявив, что одной из тем для обсуждения будет "текущий нарратив против правды". Семья пыталась перевести разговор на героин и фентанил; возможно, у Блумберга найдутся идеи. Они встретились в офисе Блумберга, и бывший мэр посоветовал Мортимеру, как вести дискуссию, сказав, что семья должна разработать список из десяти тезисов, которые нужно повторять. (После встречи Мортимер передал этот проект сотрудникам отдела коммуникаций Purdue, поручив им подготовить список для его рассмотрения).
Еще одним человеком, которому Мортимер сделал предложение в этот период, был Джордж Сорос. Он хотел получить совет от миллиардера, финансиста и филантропа, который стал мишенью диких (и часто антисемитских) теорий заговора, выставляющих его всемогущим глобальным кукловодом. Может быть, Сорос увидит в судьбе Саклеров что-то от своих собственных проблем и подскажет, как справиться с этой бурей негативной рекламы. Мортимер обратился к кому-то из сотрудников организации Сороса и попросил назначить беседу с самим Соросом. Но Сорос отказался отвечать на звонок.
В какой-то момент Дэвид и Джосс решили продать свою нью-йоркскую квартиру на Восточной Шестьдесят шестой улице и переехать во Флориду. "Я не из пугливых", - говорит Джосс, ссылаясь на свои альпинистские заслуги. "Если К2 меня не пугает, то и Флорида меня не пугает". (Она не поднималась на К2.) "Саклеры бегут из Нью-Йорка", - пестрели колонки сплетников. Пара купила особняк недалеко от Бока-Ратона за 7,4 миллиона долларов. К тому времени судебный процесс против Саклеров стал настолько всеобъемлющим, что Дэвид и Джосс переехали из Нью-Йорка, где судилась семья, в округ Палм-Бич, где судились и с ними.
О том, насколько сильным стало поношение, свидетельствует тот факт, что мужчина из Нью-Джерси, которого также звали Дэвид Саклер, подал иск против ряда СМИ, использовавших его фотографию, а не другого Дэвида Саклера, в материалах о семье. В иске утверждалось, что использование "не того Дэвида Саклера подорвало его репутацию", и упоминалось, что этот Дэвид Саклер был вынужден взять себе псевдоним, чтобы получить столик в ресторане. Чтобы не остаться в стороне, Университет Пердью в Вест-Лафайетте, штат Индиана, выпустил пресс-релиз, в котором разъяснил, что он "никогда не был связан каким-либо образом с компанией Purdue Pharma".
История достигла переломного момента. Ведущий поздней ночи Стивен Колберт сделал сегмент, посвященный Саклерам, пошутив, что они изменили клятву Гиппократа на "Прежде всего, не навреди. Если только причинение вреда не приносит невероятной
